Елизавета Никонова - Дела любовные

Он, прилагая титанические усилия, разлепил глаза и, заменив вздох смачным зевком, поежился:

— Веселое же дельце! Чтобы я — Великий и Ужасный Ночной Демон, был обманут так легко? Эт-то становиться интересным.

— Кто? Что? Как? — Не очень многозвучно распределила я происходящие в моей голове процессы.

Он вздохнул и, мотнув головой и отгоняя дремоту, одним плавучим движением вскочил на ноги. Промелькнул по комнате, как тигр, запертый в маленькой клетке.

— Лео… Может… присядешь? — Робко предложила я. Он послал мне уничтожающий взгляд и воскликнул:

— Как можно! В городе твориться черте знает что! — Если учесть, что это говорит вампир, положение катастрофическое. — Я смогу отдохнуть и потом, хотя ты и права — намотался я прилично. Эти низшие меня когда-нибудь доконают! — Он удрученно повесил голову и горестно умолк. Это как раз в тот момент, когда я уже настроилась на продолжение! Я начала медленно закипать:

— Какие еще низшие?

— Да вампирчики же! Расплодились, как сорняки на грядке! Интересно, как им это удается? Для организации такого огромного выводка просто необходима хоть капля крови Прародителя, ведь способность самостоятельно размножаться к ним приходит всего через сто лет после обращения! Но этим-то нет и пятидесяти! Я, кажется, старею… — Опять замолчал. Я заскрипела зубами:

— Как — тебе — удалось — с ними — встретиться?

Он сморгнул и, по-прежнему грустно глядя в стену, прошептал:

— Мне не уйти от прошлого… Так хочется покоя… Казалось бы я вновь его обрел — впервые за тысячелетие, но они… — В его глазах вспыхнула дикая злоба, аура из отметки «догорающая» перешла в отметку «пылающая». Мне начинало казаться, что моих вопросов он и не слышит, витая где-то в своих, вампирско-нечеловеческих, облаках. Да что же это такое! — Так странно… Мне совсем не хотелось Ее крови. Совсем не хотелось выпить Ее до капли. Хотелось покоя… Рядом с ней. — Теперь он уже завел явственный разговор сам с собой, не обращая на меня внимания. Интересно, он вообще помнил, что я все еще рядом? Я решила ему об этом напомнить:

— Лео-о-о! Есть контакт?

Он вздрогнул, как внезапно разбуженный, и удивленно посмотрел на меня:

— Мия? Ты…

— Да. Я, между прочим, Ваше Вампирское Высочество, уже устала ждать, когда же лирическое вступление закончиться и мы, наконец, перейдем к основной части нашего рассказа. Какие будут предложения?

Лео даже покраснел — едва заметный прелестный румянец на бархатистых щечках. Смешно глядеть, как это существо — показатель Хаоса и Разврата, краснеет. Как говорится, не вам судить меня — не мне судить вас. Каждому — свое. Лео — насколько бы испорчен он не был — все равно будет краснеть, как девица перед первой брачной ночью, я буду ругаться на него просто потому, что мне это нравиться. Каждому — свое.

— Я… это усталость. Прости меня. Просто… Ты права. После того, как я оставил тебя дома…

…После того, как Лео оставил меня дома, он крепко задумался. Где искать вампиров, которые после почти тотального уничтожения их самых во время Последней Нечистой Битвы (кстати, тут, совершенно неожиданно, всплыли подробности, о которых я раньше и не догадывалась — Лео в то время уже бодрствовал! Да, он не спал — следил за продвижениями своих гибнущих детей и их малочисленной Армии, просто смотрел, как пламя и озлобленные за века потерь собственной крови смертные исчещают их до тла. Смотрел… и смеялся. Нет, какая жалость? Нет, какое сожаление? Он бы, может быть, и помог им, может быть и восстал бы и превратил их соперников в кучки пепла, о да, он бы смог сделать это, смог без снятия печатей, но… Зачем? Зачем давать этим гордецам шанс? Какой в этом смысл? Сотни, тысячи лет он следил за ними, видел, как они деградируют, унижаются до уровня смертных, видел, как забывают свои корни, видел, как возносятся над жизнью, считая себя выше и сильнее существ живых, и приравнивают себя к Богам. Они хотели власти. Хотели родиться вампирами. Хотели иметь его силу, его мощь, но он… это он. Монстр чистейшей крови. Он — мысль, не они — жалкие потуги на его Могущество, жалкие тряпки без личности и сущности, которым навязали чужую волю, в которых уничтожили превращением все то, что они так ценили, будучи людьми, а они, кажется, этим еще и гордились! Гордились тем, что теперь ничего не имеют, гордились тем, что лишились самого главного — способности самостоятельно принимать решения, гордились тем, что больше не являются собой. Глупость! Монстр, настоящий монстр — это чувства, эмоции, беспричинный гнев и ярость, самостоятельная, живая личность, которая набирает опыт и распоряжается собой в зависимости от обстоятельств, но не они — тени, тени Великих и Сильных Теней, даровавших им новую «жизнь» и подарившие новые обязанности. Он смотрел. Смотрел, как они гибнут и ему было все равно. Все-таки он был монстром…), попрятались по углам, как тараканы? Забились в норы, вылезая лишь изредка, когда голод становится просто невыносимым. Что же делать? Где искать доказательства?

Но не был бы наш любимый Лео Великим Бессмертным Первого Поколения Прародителей если бы не решил эту загадку. Он постарался направить энергию своего тела на поиск существ не совсем смертного происхождения — благо проблем это не составило, ведь наставник и сам был немного мертв.

Неощутимое чутье, невозможное для человеческого восприятия, привело его к огромному заброшенному особняку на краю города — где же скрываться возможным поколениям нечисти, как не здесь?! Старинные витые колонны, украшающие фасад здания, почти развалились — лестница представляла собой весьма схематичное сооружение из кусков бетона, куч мраморной крошки и каменного мусора, стекол не было вообще — прорехи кое-как были забиты гнилыми досками, крыша обрушилась веков пять (не меньше) назад.

— Ну и местечко… — Пробормотал под нос Лео и, перелетая через кучи хлама, протиснулся в проем, представляющий собой дверь, заваленный битым кирпичом. Вампир брезгливо отряхнулся, подняв тучу пыли. Кто бы ни был в этом здании — о его приходе они уже, наверняка, знали. Лео, кашляя и отфыркиваясь, продвигался по огромному холлу некогда прекрасно обставленного особняка, только мельком отпечатывая в памяти огромный пыльный рояль без ножек и оттого бесполезный, шикарную люстру, заросшую паутиной и стол, распространяющий будоражащий ноздри запах — запах убийства, недавней крови. Мотнув головой, Древний Вампир, направился к проходу, почти неразличимому в общей темноте. Нашли способ маскировки, тоже мне! Это все равно что привязать конфетку к детской ручке и проворковать:

— Вот теперь ты ее никогда не найдешь!

Бред! Разве можно что-либо спрятать в темноте от вампира?! Вот и я удивляюсь!