Наталья Анашкина - Ее королевское пророчество

Он прижимает ее тело своим, покусывая припухшие от поцелуев губы, опускаясь все ниже и ниже. Тонкая белая шея, призывно торчащие соски, плоский живот и податливые бедра. Каждый изгиб ее тела, будто вылепленный искусным мастером шедевр.

Она прекрасна.

Леон больше не хочет и не может ждать. Он снова и снова берет то, что всегда было и будет принадлежать лишь ему одному…

Морриган открывает глаза и бросает еще один взгляд на смятую постель. Тянет за край простыни, расправляя ее и получая свои неоспоримые доказательства.

Пятна крови.

Ну конечно, ведь «святая» Эрин была девственницей.

Жгучая ненависть, словно шипящая змея, поднимает свою голову, вот-вот готовая плюнуть смертельным ядом.

Где сейчас эта сладкая парочка? Клянусь, я готова убить обоих!

Морриган подносит руку к сердцу, пытаясь успокоить его бешеные удары. Ветер вокруг нее уже поднимает свой хоровод, и она отпускает его на волю, не в силах удержать.

Закрывая уши руками, она начинает истошно кричать, выталкивая вместе с болью и криком эту никогда не приносившую ей счастья любовь.

Звон разбитых окон добавляет в ее грустную песню свою мелодичность.

Леон всегда знал, что некогда у Морриган была сестра, и какое-то время она упорно ее разыскивала. Но потом королева вдруг оставила свои попытки, и он, как и все, считал старшую Инганнаморте погибшей.

Внезапное появление Эрин во дворце стало для него такой же ошеломляющей неожиданностью, как и то, с какой щемящей нежностью вдруг откликнулось на эту девушку его всегда спокойное сердце.

— Нам нужно рассказать Морриган… о нас. — Леон лежал на широкой постели, откровенно любуясь обнаженным телом своей возлюбленной. Свет заходящего солнца желто-розовыми бликами падал на ее плавные изгибы, играл в волосах, отражался в серых глазах, заставляя щуриться.

Безмятежная улыбка, всего мгновение назад блуждающая на лице девушки, при этих словах померкла.

— Знаю. — Эрин рывком села на постели, потянулась за легким пеньюаром, в разгаре страсти брошенным прямо на пол. — Постоянно думаю об этом.

— Хочешь, я поговорю с ней прямо сегодня? — Леон с большой неохотой зашевелился на уже остывающем ложе. Вставать, уходить, расставаться — ничего этого ему не хотелось. Он с сожалением проводил взглядом соблазнительную фигуру Эрин, теперь уже полностью сокрытую под одеждой. — Что скажешь, родная?

— Не надо, — коротко бросила Эрин. Ее лицо превратилось в безжизненную застывшую маску. — Лучше я сама.

— Что между вами случилось, Эр? — Леон подошел сзади, обнял девушку за хрупкие плечи, нежно целуя в затылок. — Ты не доверяешь мне?

— Дело не в тебе, — выдохнула она, оборачиваясь. — Я люблю тебя и обещаю, что совсем скоро у меня не будет от тебя никаких секретов. Просто дай мне немного времени, хорошо? — Эрин с надеждой заглянула в голубые глаза, пытаясь прочесть реакцию Леона. — Я доверяю тебе, — с нажимом добавила она, не получив от него никакого ответа.

— Скажи еще раз, — попросил он с серьезным видом.

— Я доверяю тебе, — послушно повторила Эрин.

— Нет, не это. — В глазах Леона заплясали озорные огоньки.

— Не понимаю, о чем вы, советник Барт, — кокетливо прищурила глаза девушка. Но уже через мгновение она смеялась, осыпая поцелуями счастливое лицо своего избранника. — Я люблю тебя! Люблю! Люблю! Люблю! Всем сердцем!

Эрин не стала расстраивать Леона и говорить ему о том, что ее сестре уже известны некоторые обстоятельства их отношений, позволившие ей сделать единственно верные выводы.

В ту ночь, когда свершилась их первая близость, Эрин настояла, чтобы они отправились в храм на горе просить у богини Любви благословения для их союза.

— Идем прямо сейчас. Пожалуйста! — Глаза девушки возбужденно сверкали в темноте, маленькая рука требовательно сжала большую руку Леона.

— Да хоть сразу под венец, — улыбнулся он, чувствуя, как от его слов напряжение, будто искрами летевшее от Эрин, заметно ослабевает.

— Спасибо, — выдохнула она, порывисто целуя его в губы.

Она подскочила с постели, закружилась, словно безумный вихрь, в поисках разбросанной одежды, нисколько не стесняясь своей наготы. Леон удивился тому, какой раскованной показала себя в любви эта девушка, будучи при этом совершенно невинной.

— Бесчисленное количество раз я видела в своих видениях наши с тобой супружеские игры, — засмеялась она, когда он намекнул ей на это обстоятельство. — Оттого и не стесняюсь.

— Супружеские? — заинтересованно поиграл бровями довольный Барт.

— Ага, смирись, — подмигнула Эрин, стягивая с постели тяжелое расслабленное тело мужчины. — Давай шевелись. Я уже готова. Обещаю, сегодня ты еще останешься холостым.

Леон улыбнулся и, видя нетерпение девушки, поторопился привести себя в порядок.

Кажется, он совсем не удивился ее внезапному порыву. Зная о прошлой жизни Эрин, о том, где она жила и кем была, он и сам был готов высказать подобное желание. Леон был несказанно благодарен всем богам в целом, и богине Любви в частности, за то, что они привели в его жизнь эту невероятную девушку, наполнили ее смыслом, сделали его поистине счастливым человеком.

Они отправились в храм, открытый для прихожан даже в ночное время, оставив свое любовное гнездышко в своей первозданной красоте.

Откуда им было знать, что именно в эту ночь бессонница и тяжелые мысли приведут королеву в родовой дворец? Морриган увидела, как два до боли знакомых силуэта, держась за руки, выходят из спальни ее сестры и скрываются за углом…

Вернувшаяся спустя некоторое время Эрин, лишь переступив порог, услышала, как под ногами что-то громко хрустнуло. Она в нерешительности остановилась, только сейчас почувствовав, как по всему помещению вольготно гуляет ветер. В еще плотных сумерках ей пришлось хорошенько приглядеться, чтобы увидеть картину учиненного вокруг погрома. Весь пол был усыпан мелкими осколками стекла, а пустые глазницы окон глядели на нее угрюмо и осуждающе.

Эрин присела на корточки, бездумно перебирая в руках острые кусочки, пока один из них больно не впился в ее ладонь. Капелька крови красной горошиной выступила на месте укола.

— Ох, Мор, — выдохнула она с горечью в дрогнувшем голосе. — Прости, малышка. Это был последний раз. Я обещаю.

Каждый свой день Эрин, как и будучи настоятельницей, начинала с молитвы.

Она любила появляться на горе самым ранним утром, когда основная масса бриальцев еще досматривала свои последние сны. Это был уже давно сложившийся ритуал — сначала постоять у входа, собираясь с мыслями, настраиваясь на свои внутренние ощущения, затем войти в храм и прислушаться теперь уже к ауре священного места.