Маруся Хмельная - Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар!

— Навел справки. Чужих секретов открывать не буду, но он не тот, за кого себя выдает.

Я кивнула. То, что Ашшур — не простой дракон, а из правящей семьи, для меня уже не секрет. Но не наследный принц же. Вряд ли принца так просто выгнали бы из дома, драконы все же решают вопросы внутри своего сообщества. Да и кто бы мог выгнать принца? И есть ли у них вообще такой статус? Повелитель есть, Ашшур сказал, что он носит статус Гроза Драконов. А дети его кто? Может, там власть вообще ненаследуемая? Надо будет уточнить у Ашшура. Впрочем, мне какое дело, тут же осеклась я.

— Спасибо, Трамарис, я тебя поняла. А сейчас, извини, потороплюсь на завтрак, а то не успею, — улыбнулась я.

— Фей, — позвал он меня. — Ты решила меня избегать?

Прямо спросил он и посмотрел проницательным взглядом. Я не стала лукавить.

— Пока да. Извини, Трамарис. Но сейчас, как ты сказал, я должна сосредоточиться на себе и магии.

— Я тебя понял. Но знай, я хочу помочь и всегда к твоим услугам, если передумаешь. Ты мне нравишься. По-настоящему нравишься.

Он кивнул и ушел. Я потопталась, провожая взглядом его сильную широкую спину.

Не успела войти в столовую, как меня подхватил под локоть Васим и отвел за пустующий столик.

— Сиди тут, я сейчас принесу тебе завтрак.

Не успела я порадоваться, что брат обо мне заботится, как он добавил:

— Дело есть.

Ну вот, он все о своем. Когда он принес завтрак себе и мне, начал без прелюдий:

— Фей, ты должна мне помочь.

Я вопросительно подняла глаза. Мм?

— Кажется, Ядвиге понравился дракон. Давай сведем их вместе? Ты хорошо его знаешь, подогрей интерес к нему, похвали, заинтригуй. Познакомь их. Помоги, а? — Брат жалобно посмотрел на меня. — Прошу-у. Нет, умоляю-у!

— Нет, — отрезала я, давясь сухой булкой. Или мне так показалось после слов брата?

— Почему — нет? — заканючил Васим. — Не хочешь помочь брагу? Что ты за сестра такая!

— Потому что вы взрослые люди! Васим, объяснись сам с Ядвигой! Не впутывай меня в свои игры.

— Постой… может, дело не в этом, а в тебе? Только не говори, что ты с драконом… Нет-нет-нет, только не это! Только не он!

Я закатила глаза. И этот туда же.

— Васим, знаешь, вряд ли я буду тебя спрашивать, с кем мне встречаться, — огрызнулась я.

— Нет, Фей, ты не понимаешь… Досифея! — грозно позвал он меня. — Даже не думай! У драконов избранные пары! Драконицы!!! Ты понимаешь, что это значит?

О богиня, как же они уже надоели! Как-то меня стало подбешивать, что каждый мне на это указывает. С потолка посыпались редкие снежинки.

— Фей! — строго позвал меня брат.

— Что тут у вас происходит? — послышался холодный голос Кантора.

Он подошел к нам и с вопросом в глазах переводил взгляд с Васима на меня. И если во взгляде на меня были теплота и участие, то во взгляде на Васима читалась неприязненность:

— Твое какое дело? Я с сестрой разговариваю, не видишь?

— Вот именно, что вижу. Вся столовая уже видит, — кивнул он на падающие снежинки. — Васим, хватит думать только о себе. Фейке сейчас не проблемы твои нужны. А помощь. Пойдем. — Кантор взял меня за руку и потянул за собой.

Рука его оказалась теплой и грела мою похолодевшую к тому времени ладошку. А девчонки в столовой провожали меня завистливыми взглядами.

Мы вышли на улицу. Сегодня был теплый день, и Кантор, свернув с дорожки, повел меня по траве в сторону огромного дерева миртовольника, что растут тысячелетиями. Этот был сравнительно молодой, его посадили в день основания академии. Но при этом он уже разросся в вышину и ширину так, что внутри ствола можно устроить настоящее жилище.

— Знаешь, весь прошлый год я провел в му… — Он осекся. — Я забыл, что ты ничего не помнишь… в общем, прошлый год оказался для меня непростым. Как я тебе говорил, маги жизни должны владеть эмоциями. Кураторы будут тебя учить этому, а я расскажу свой дополнительный способ, может, пригодится.

— И какой же? — заинтересовалась я, потому что Кантор при этом лукаво улыбнулся.

— Когда я чувствую, что эмоции обуревают, гнетут меня, произношу кодовую для себя фразу. Она ничего не значит для других, она много значит лишь для меня. Она из моих воспоминаний. Связана с приятным моментом в прошлом. Личная. Только моя. И меня сразу отпускает. Ты можешь покопаться в памяти и вспомнить такую фразу для себя. Любую, даже глупую, это даже лучше. Например, «торт-прямо-в-рот», помнишь? — рассмеялся он. — Ты, маленькая, придумала это заклинание на дне рождении Янтара, когда тебе показалось, что нам долго не дают торта.

Я, вспомнив, рассмеялась в ответ. Да, в тот день мне почему-то очень хотелось именно торта. Я шла на день рождения и думала о нем. Ждала, когда же будет торт, пока играли. Потом нас усадили за стол и кормили едой, только торта все не было. Потом, потом, позже, говорили взрослые. И уже не выдержав, глотая слюни, я применила магию с простым заклинанием «торт-прямо-в-рот». Как обычно, все у меня пошло не так. Я представляла себе, что передо мной с друзьями окажутся блюдца с кусочками торта. Но в наши лица со всего размаху впечатался торт, разлетевшись на бесформенные кучки и расползаясь кремом по лицу и одежде.

Что тут началось! Взрослые ругались, кто-то из детей заплакал, кто-то даже завопил, лишь Кантор рассмеялся, глядя на меня и убирая последствия моей выходки. И Янтар весело подмигнул мне:

— Спасибо, Фейка. — Он облизнул пальцы, которыми собирал крем с лица.

Васим, глядя на него, занялся тем же. И Алеора, которой было жалко нарядного платья, сначала решила заплакать, но, посмотрев на одного, на другого, передумала и тоже занялась поеданием торта.

Взрослые привели все и всех в порядок. И даже не рассказали моим родителям, когда те забирали нас с Васимом. Лишь мило улыбнулись, поблагодарили и пригласили еще. Правда, при этих словах глаз у каждого дернулся, но мои ничего не заметили. Я думала, что пронесло и наказания не будет. Но проговорился Васим. И когда меня наказали, повинился и сильно переживал. Он не специально. Таскал мне сладости и после этого с тех пор всегда держал язык за зубами.

— Вы с Янтаром не давали скучать, — улыбался воспоминаниям Кантор. — И если на брата я частенько злился, то на тебя не мог. Все твои выходки лишь вызывали умиление и поднимали настроение.

Я нервно хохотнула. Это правда, Кантор не всегда одобрял наши идеи, но никогда меня не ругал. Доставалось лишь брату.

— И какая у тебя кодовая фраза? — поинтересовалась я.

Кантор бросил на меня быстрый прищуренный взгляд, отвел глаза.

— Магу подвластно все, — тихо сказал он.

Эту фразу, горячась в споре о магии и ее возможностях, часто произносила я. За меня даже, смеясь, ее говорили, предупреждая момент, когда она должна была прозвучать. Или произносили вместе со мной. Она считалась моей фирменной фразой.