Ольга Горовая - Кольца Мирты [СИ]

Инди нахмурилась, словно осмысливала его слова. А потом рассмеялась, умудрившись при этом еще глубже укутаться в его объятия.

Ройс не на такую реакцию рассчитывал.

И потом: ее смех, дрожь ее тела, все еще крепко обвитого вокруг него самого… Нет! Ему сейчас было не до веселья и он не замечал в ситуации ничего смешного.

— Отец обрадуется, — наконец, все еще смеясь, смогла выговорить Инди и уткнулась лицом ему в район ключицы.

Кажется, она не до конца понимала, что творила с ним. Иначе так не прижималась бы и не ерзала по Ройсу.

— И почему ты так думаешь? — сквозь зубы процедил он, очень стараясь сдержаться, особенно, если вспомнить, что и во время последнего задания особо не было времени, чтобы искать развлечений.

Тело бунтовало, все уверенней отодвигая разум куда-то подальше. Тем более, когда желанная и, вдруг позарез, необходимая цель так близка!

— Ну, во-первых, — Инди устроилась щекой у него на плече, будто на своем законном месте, и загнула перед глазами Ройса указательный палец на своей ладошке. — Ему не придется терять пять людей, если ты их не убьешь; во-вторых, он порадуется за свою дочь, как любящий отец; в-третьих, как Герцог Мирты, он обрадуется счастью принцессы, которое сулит благословение Пресветлой для всех его подданных; и в-четвертых, как достаточно скупой человек, он облегченно вздохнет, что отделался лишь дочерью, не потеряв ни монеты своих сокровищ в оплату твоей помощи, — помахав перед носом опешившего Ройса почти полностью закрытым кулачком, Инди вдруг застыла, пристально и растерянно разглядывая его. Закусила губу и… робко потянулась, едва ощутимо коснувшись губами его подбородка.

Демоново пламя!

Ройсу показалось, что он стоит над жерлом извергающегося вулкана. Только вот огонь пылал в нем самом. И, вполне вероятно, скоро Ройс мог не выдержать. Собственно, уже срывался.

Резко перекатившись, хоть отчаянно приказывал себе взяться за ум, да только никто его не слушал (даже он сам!), Ройс лег поверх Инди. Вроде бы, для того, чтобы не позволять ей творить такое. Однако, кажется, у подсознания имелся свой умысел в подобном положении. О напряженном пахе и говорить нечего.

— И почему ты считаешь, что все будет именно так? — уже не в силах совладать с низким тембром голоса, поинтересовался Ройс, наматывая прядь волос Инди на свою ладонь. Его воля — никогда бы не прекращал касаться шелка этих прядей. — Чаще всего наемнику, посягнувшему на принцессу, светит плаха, — немного потянув ее волосы, он заставил их лица сблизиться настолько, что почти не осталось расстояния между кожей.

И зная, что переступает правила, медленно, протяжно скользнул вдоль тела, возбуждая и дразня свою принцессу этим трением, вдавливая ее своим весом в ворох одеял.

Его охватил странный кураж. Дурное, неуместное и явно ошибочное чувство правильности происходящего… Хотя интуиция еще ни разу не подводила Ройса.

Инди же под ним словно вся завибрировала, сбилась в дыхании, хватая воздух ртом, обхватила его шею руками.

— Знаешь, в Мирте есть странная традиция, — ее голос тоже ломался, а грудь вздымалась так часто, будто бы принцесса бежала. Да и ее щеки раскраснелись.

И его будоражило каждое ощущение трения их тел. Ройс мог бы поклясться, что через свою рубаху и ее платье ощущает напряженные острые вершины ее грудей.

— Какая? — он мягко прошелся губами по нежной щеке, зная, что щетина на его подбородке царапает Инди.

Если ей было все равно, отчего наемник должен печься о добродетели принцессы, которую в этот момент жаждал больше чего-либо во всех мирах?!

— Принцесса сама выбирает того, с кем хочет провести свою жизнь. И никто не имеет права возразить… даже этот несчастный, — она попыталась хихикнуть, но ее слова потонули в его рту, когда Ройс, не особо прислушиваясь, впился в губы Инди жадным поцелуем.

Он накинулся на ее рот, испытывая дикую нужду в еще большем касании, втянул, прикусил, пригладил языком, добившись горлового стона своей принцессы, уже забывшей о разговорах. Скользнул глубже, принуждая ее раскрыть губы…

И вдруг замер, резко вздернув голову с недоумением уставившись на Инди, глаза которой успели затуманиться, а кожа сверкала золотистыми искрами. О, боги! До чего она была прекрасной! И совершенно нереальной, словно волшебная фея колдовского мира Тиарны, недостижимая для простого смертного настолько же, как и то, о чем Инди только что говорила!

— Кажется, нам надо обсудить это подробней, — сипло прохрипел Ройс и уперся ладонями в одеяло по бокам от ее щек, поднявшись, нависая над ней. Он пытался осмыслить то, что сказала Инди, если Ройс правильно понял. — Что-то я впервые слышу о подобном законе?

Ей было даже немного смешно видеть такого большого, сильного и самоуверенного мужчину в явном недоумении. Инди отчаянно старалась не улыбнуться. И очень радовалась, что, даже несмотря на эту растерянность, он продолжал крепко ее обнимать, причем, похоже, не задумываясь над тем, что делает это.

— Это — нелогично, — в пятый раз повторил Ройс и тряхнул головой.

Инди не выдержала и рассмеялась. А потом, стремясь показать, что не насмехается над его растерянностью, обняла Ройса руками за пояс и устроилась головой на плече.

— Очень даже логично, — все еще посмеиваясь, возразила она.

— Они могли бы использовать принцессу, чтобы укрепить связи между семьями, или между мирами, раз уж право на наследование женская линия не дает. Да, что я тебе говорю! Ты и сама это знаешь! Какой толк государству заботится о счастье принцессы?! — Ройс казался почти возмущенным.

Вот, а она то надеялась, что он обрадуется. Но вместо этого Глава стражи внутреннего круга негодовал, как и обычно, выискивая подвох.

— Потому что в Мирте счастье всего народа зависит от того, насколько принцесса прибывает в мире с собой, я же тебе уже говорила об этом. Ты невнимателен, Ройс.

Судя по скептично поджатым губам, его не очень убедило ее объяснение. Инди тайком вздохнула, поняв, что ей придется повторять все опять, лишь бы доказать своему упрямому капитану, что она не старается его обмануть.

— Да, ты прав в чем-то: часто принцессы могут выйти замуж по государственным соображениям, если им приятен предлагаемый жених. И они так делают. Особенно, если это принесет благо Мирте. Или же они могут всю жизнь оставаться одинокими, продолжая выполнять волю Мирты, исцеляя и помогая своему народу. Но иногда Пресветлая бывает особо благосклонна к своим принцессам, даря того, кто сумеет не просто принести равновесие в их жизнь, но и счастье… — она замолчала на минуту, стараясь подобрать слова. Прижалась лбом к его плечу. — Желание, привязанность и влечение, любовь, в конце концов. Все то, что обычно проходит мимо принцессы. И это считается высшим благословением для всего народа.