Ксения Васёва - Посмотри на меня [СИ]

Его пальцы скользнули по моей щеке, погладили и мягко коснулись подбородка, заставляя поднять голову. Я даже дышать перестала. Чтобы Лёша — и дотронулся до меня без разрешения? Эти чёртовы бабочки в животе опять повылазили. Кто устроил там рассадник?! Приду домой, потравлю всех!

— Тебе нравится… — неожиданно вкрадчиво и пугающе произнёс Лёша, — когда я тебя трогаю?

Слова не разошлись с делом — его рука притянула меня к сильному горячему телу, замерев на талии. Лёша легко сдул прядку с моего лица и продолжал гипнотизировать. Кролик был уже на всё согласен, просто заверните ему удава.

— Когда целую? — а слова не расходились с делом, хотя поцелуй был детский, в уголок губ, — когда обнимаю? М, Ната? Почему ты молчишь?

Потому что я пытаюсь дышать! Мою ревность сейчас профессионально заткнули, намекнув, что при любой попытке ревновать мне наглядно докажут, что это дело бессмысленное.

— Мне кажется, ты оборзел, — пробурчала я, пытаясь отстранить. Не отпустил. А это было уже из области фантастики. Я не поняла, его Ямиров покусал что ли?

— Лёша? — господи, в его глазах утонуть можно. Ну зачем на меня так смотреть? Уже коленки подкашиваются от его внимания. А этот гад только ухмыляется, плавно наклоняясь ко мне.

— Я даже не думал, что мне настолько понравится тебя смущать, — жаркий шёпот на ушко. Ой-ой, похоже кое-кто решил оторваться за своё бездействие. Я попала. Стоп, не надо трогать моё ухо. И шею тоже не надо! Лёша, чёрт тебя подери…

Поцелуй закончился внезапно, словно и не было его губ на моей шеи. Лёшка вновь превратился в сдержанного и серьёзного, а мой взгляд никак не хотел фокусироваться.

— Нат, мне кажется, ты сегодня рассеянная. Соберись, собрание по поездке очень важное, — иронично заметил мой парень. Убью. Нет, точно — приду в себя и придушу.

День перед отъездом прошёл незаметно. Имея привычку собираться в последний момент, я едва не проспала поезд. Но Лёшка выручил — позвонил за час до выхода. Этот ироничный гад даже спросил, какой сон я сейчас вижу. Спросонья ляпнула: "пятый эротический про тебя", и в ответ получила нервный кашель. А кто сказал, что будет легко?.. Представила его на пляже, в одних плавках и сглотнула — мне "легко" точно не светит.

По квартире летала на самой предельной скорости — боялась опоздать. В спешке едва не забыла солнечную половинку амулета. Почему-то мне казалось важным выполнить обещание. Может, тогда убийства прекратятся? Димка прав, звучит нелепо. Я вздохнула и сунула амулетик в сумку.

До вокзала меня подвозил отец, который, впрочем, недалеко ушёл от дочурки — то есть, тоже проспал. Не обошлось и без неожиданностей. Папа оценивающе посмотрел на Лёшу, который встречал нас и сурово поинтересовался, где же мои друзья. Я развернула его обратно к Лёше. Обнаружив, что друзья (мои ровесники, что удивительно) тоже выросли, папочка ударился в истерику. Пока ребята убеждали его, что ничего страшного в нашей дружбе нет и посягать на мою честь никто не собирается (ага, особенно некоторые), я наблюдала за облачками. Дождавшись, когда до отъезда останется совсем чуть-чуть, я обняла папу и призналась:

— Да ладно, па, не переживай. Там пива-то всего два ящика, а презервативы эти олухи наверняка дома забыли, как обычно. Так что отдыхать будем скучно. Ну пока-пока! — выпалив это, я змеёй юркнула в поезд. Остаётся надеяться, что кардиолог не соврал и с сердцем у отца всё в порядке. Ну смешно! Люблю эту отцовскую привычку — спохватываться в последний момент. То есть, до сегодняшней встречи ему не приходило в голову, что дочурке уже семнадцать и она вовсю встречается с мальчиками. За свою поездку я не волновалась — что-что, а тормозить поезд на ходу папа не станет, как и вытаскивать меня из вагона. Поэтому огребёт мама. Ну как огребёт… Маман та ещё штучка. Будет кивать и улыбаться как китайский болванчик, обещая, что я больше никуда ни поеду, а потом мы вновь поставим отца перед фактом.

В купе зашли мрачные-премрачные парни и поглядели на меня мрачным-премрачным взглядами. Лиска, оценив степень мрачности, изумлённо присвистнула, а я смутилась. Моё дурачество больше предназначалось отцу, но парням, видимо, тоже досталось. Даже Димка оставался серьёзным.

— Нат, тебе не стыдно? — он укоризненно посмотрел в мою сторону. Лёша лишь молча сверлил меня взглядом.

Но стыдно не было, поэтому я только закатила глаза.

— Ну а что? И потом, ладно ты, а Лёшка?.. Не забывай, он мой парень и покушаться на мою честь и добродетель его первостепенная задача. Так что не вводите папу в заблуждение!

Лёшка, услышав мою фразу, закашлялся, а Димка фыркнул:

— Пардон, что? У тебя эта самая добродетель вообще когда-нибудь водилась?

— Нат, — Лёша смутился, — я не планирую посягать на твою честь. Если твои родители против, мы можем подождать до совершеннолетия… или до свадьбы.

Я, которая в этот самый миг словила птицу-обломинго, аж подавилась оканьем.

— Что-о-о?! Вилюев, ты совсем оборзел?! Что значит: "после свадьбы"? Я, может, после секса замуж передумаю выходить. Не-не, это средневековые девушки получали кота в мешке, а я не хочу.

Уперев руки в бока, я нависла над сидящем Лёшей. Поезд тронулся, слишком неожиданно и резко. Покачнувшись, я едва не рухнула на Лёшку, благо, он меня и придержал. Димка и Лиска, наблюдая за нами, тихо хихикали. Им только попкорна с семечками для полноты картины не хватало.

— Хорошо, — внезапно ответил Леша, решительно поднимаясь, — хочешь, пойдем лишать тебя чести. Хоть в туалет, хоть в тамбур, хоть здесь, если Димка с Алисой согласятся уйти.

Он сказал это настолько обыденно, что казалось, честилишение для него обычное дело. Я вытаращилась на своего парня в надежде, что это была шутка. Но Лёша стоял и смотрел мне прямо в глаза.

— Чего ты молчишь? Как я могу отказаться, если ты настаиваешь.

На всякий случай я сделала шаг назад. И собиралась сделать ещё шаг, как вдруг:

— Ладно, Дим, пойдём, выйдем. Не будем мешать голубкам, — проворковала Алиса, подхватив Диму под ручку. Дверь купе захлопнулась даже раньше, чем я успела это осознать. Поезд вовсю набирал ход, оставляя за собой мост и широкую реку, которую я пропустила с этими выяснениями. Хотелось наконец сесть и заварить чай, или упасть на полку и заснуть под стук колёс. Но Вилюев, нависший надо мной, казался огромным и непреклонным, как исполинская скала. Доигралась, Натка.

— Шило ты моё, — горестно произнёс парень, утыкаясь мне в макушку. Так мы и стояли. Я бы ещё стояла, но только ноги затекли.

— А… приставать не будешь? — рискнула спросить. Лёша горестно вздохнул и одной рукой потянул за футболку. Я сначала зажмурилась, но приоткрыв один глаз, увидела лишь бинты, плотно обнимающие тело моего парня. Да, интим мне в ближайшее время не светит… И слава богу!