Ольга Валентеева - Право на свободу [litres]

Я проводила над шрамами рукой и чувствовала, как ластится к ладоням чужая сила. Рон хотел, чтобы ему помогли. Он был готов избавиться от этих шрамов раз и навсегда, только раньше ему не давали шанса. А сейчас такой шанс появился, и я старалась изо всех сил, чтобы выровнять жуткие бугры. И у меня получалось!

– Давай, еще чуть-чуть, – шептал Нэйт. – Ты умница.

Да, еще чуть-чуть. Еще немного – и я смогу восстановить его магию. И вдруг почувствовала, что устала и вот-вот выпущу из рук тонкие нити. Нет! Рванула сильнее. Эжен тихо выругался, а Нэйт крепче обнял. Анна постаралась дать мне больше сил, и яркая вспышка озарила комнату. Не знаю, видел ли ее кто-то, кроме меня и Нэйта, обладающего способностью различать скрытое, но она оказалась до того яркой, что я зажмурилась. А когда открыла глаза, никаких шрамов на магии Рона не было.

Сам он смотрел на меня чуть удивленно, будто не веря, что все закончилось. Мэган же глядела так, будто ждала приговора.

– Мы справились, – улыбнулась я. – Теперь магический резерв Рона должен работать, как положено. Не о чем волноваться.

– Спасибо! – Мэган бросилась ко мне, сжала руки. – Спасибо, Дея. Я не знаю, как вас благодарить. Вы совершили чудо.

– Мы вместе совершили, – ответила я ей, чувствуя волны усталости от своих ай-тере. – Зато теперь вы действительно сможете уехать в Эвассон, и весь этот кошмар закончится.

Мэгги обняла Рона и все-таки расплакалась. Он гладил ее по спине, стараясь успокоить, но, видимо, слишком долго она сдерживала слезы, слишком тяжело ей было. Бедная Мэг!

– Успокойся, глупышка, все позади, – шептал ей Рон. – Я больше никогда тебя не оставлю, обещаю.

– Да уж надеюсь! – сквозь слезы отвечала Мэган. – Ты знаешь, как меня напугал? Да я едва не тронулась рассудком за этот год. Если бы Дилан не рассказывал, что с тобой, то не знаю, что бы и делала.

– Прости…

– И не подумаю.

А сама смеялась, прижимаясь к родному человеку. Я улыбнулась Нэйту. Он легонько коснулся губами моей щеки.

– Горжусь тобой, – сказал на ушко, и я покраснела.

А снаружи послышался шум подъезжающего автомобиля.

– Дилан приехал, – сообщила Ариэтт. – Я его провожу.

И умчалась вниз. Вот неуемная девушка! Вскоре на лестнице раздались голоса. Похоже, Ариэтт порадовала Дилана, что у нас все получилось. Он вошел в комнату в сопровождении высокой светловолосой женщины. Первое, что я отметила, – ее выразительные голубые глаза, чистые, как летнее небо. Светлые волосы были переплетены в косицы где-то до уровня плеча, а дальше спускались локонами. Темное платье делало ее старше, но я была уверена, что ей не больше сорока.

– Нас можно поздравить? – спросил Дилан.

– Можно, – улыбнулась я.

– Замечательно! Знакомьтесь, это…

Вот только договорить он не успел. Жена посла Эвассона замерла, глядя куда-то мне за спину, будто увидела призрака, и раздался робкий голос Эжена:

– Тетя Кристин?

Эжен

Я чувствовал себя измотанным. Дее понадобилось много сил, чтобы восстановить магию Рона. Но главное, она достигла успеха, и я был этому рад. Если люди любят друг друга, они должны быть вместе! Невзирая на всяких там Хайди. И я верил, что теперь-то Рон справится. Ради Мэган, потому что ее чувства к нему были искренними.

Сам я отошел в сторону и сел в кресло. Наверное, моя собственная магия еще не настолько в хорошем состоянии, чтобы использовать ее в таких объемах. Ничего, восстановится. Ари побежала встречать Дилана. Момент, в который она присоединилась к нам, я как-то упустил. Наверное, когда Дея приступила к снятию печати. А вот когда Дилан и его спутница вошли в гостиную, я на миг потерял дар речи. Потому что прекрасно узнал женщину, которая приехала с Диланом. Это была иль-тере моего отца, Кристин. Сердце застучало быстрее, и на миг стало тяжело дышать. Надо же, она вышла замуж.

Кристин заметила меня и замерла. Узнает или нет?

– Тетя Кристин? – шагнул к ней.

– Эжен? – спросила она робко. – Эжен, мальчик мой!

И кинулась мне на шею, едва не задушив в объятиях. А я не мог поверить, что вижу ее. Думал, мы никогда больше не встретимся. С тетей Крис, как я ее называл, связаны самые светлые воспоминания моего детства. Она тогда была не замужем, детей у нее не было, и она всю свою заботу сосредоточила на мне: дарила книжки, игрушки. Водила гулять. Я оставался у нее, если родители уезжали куда-то на пару дней, и тогда чувствовал себя самым счастливым на свете, потому что у Кристин было две собаки, а моя мама собак не выносила. И когда возвращались родители, я больше напоминал поросенка, чем ребенка, потому что носился со своими четвероногими друзьями в саду. Я скучал по тете Крис, когда мы переехали в Тассет. И надеялся, что она поддержит папу, потому что он очень переживал.

Все эти воспоминания всколыхнулись разом, а за ними – другие, куда более темные. Она расскажет отцу!

– Вы знакомы? – удивленно спросил Дилан.

– Конечно, – смеясь сквозь слезы, ответила Кристин. – Это мой пасынок, сын супруга.

Что? Они еще и поженились? Безумие! То есть отец тоже в Тассете? О, нет…

– Эжен, милый. – Тетя Крис будто не могла на меня наглядеться. – Как же мы беспокоились, если бы ты только знал!

– Что вы делаете в Тассете? – спросил я. Миссия – это понятно, но когда папа успел заняться дипломатией? Хотя, так много времени прошло.

– Конечно, приехали найти тебя, – ответила Кристин, продолжая обнимать меня и целовать. – О боги! Нам сказали, что ты умер. Генрих ходит черный от горя.

– Как видишь, я жив.

– Да, да.

– Давай поговорим… не здесь.

Я перехватил Кристин за руку и увлек в соседнюю комнату. Там тоже был удобный диванчик у окна, на нем мы и разместились.

– О боги, Эжен! – Тетя Крис сжимала мои руки и говорила на родном эвассонском. – Мальчик мой, прости, прости!

Она снова обняла меня, покрыла поцелуями щеки. А я не знал, что мне делать. Внутри была полнейшая растерянность.

– За что простить? – не сразу понял.

– Что так долго искали, милый. – Кристин залилась слезами. – Это все из-за меня.

– Да при чем здесь ты?

– Когда твоя мама позвонила, что у тебя проснулась сила, я была на шестом месяце беременности, и врачи наотрез запретили мне покидать Эвассон. Беременность первая, довольно поздняя и тяжелая. А Генрих конечно же не смог поехать без меня. А потом малышка родилась слабенькой, еще несколько месяцев прошло, и когда мы приехали, то очутились как у разбитого корыта: ни единого следа. Пока нашли этот колледж, пока отыскали твою бывшую иль-тере…

– И она сказала, что я умер? – Мне вспомнилось самодовольное лицо Кэтти.

– Да, да.

– Что ж, почти не солгала.

– Эжен!

Кристин нежно гладила меня по лицу.