Мария Быстрова - Афера в Темную ночь

— Так я могу идти, инспектор? — с надеждой поинтересовалась моя чудо-подруга, возвращая очки на нос.

Деструктор наградил ее непонимающим взглядом, потер висок и раздраженно кивнул.

— Идите.

Бланш почти бегом покинула учебный зал, а я наконец позволила себе выдохнуть. Ну и дела… Сказать, что я была шокирована — ничего не сказать… Как выразились бы наши рабочие — это просто О…….ТЬ!

— Все в порядке, Бен? — поинтересовалась его коллега. — Зовем следующую?

Арклин некоторое время смотрел в свою папку, куда так ничего и не записал.

— Эта Майлок… — будто через силу произнес он. — Тебе не кажется, что с ней что-то не так?

Я вся напряглась. Нет-нет-нет! Тетка поморщилась.

— С ней?! Я тебя умоляю. Девочка понравилась? Да она какая-то… закомплексованная неудачница, я думала, тебе по душе больше пришлась… как ее? Мисс Келерой? Ты ведь любишь светленьких.

— И все же… ты не думаешь..?

— Эта мышка точно никого не убивала, поверь моему опыту. Не стоит тратить на нее время. У тебя и так есть чем заняться. Кстати, как продвигается расследование?

— Не особо… Вальтер торопит, все опасаются, сама понимаешь чего.

— Еще бы… второй случай под твоей юрисдикцией. Слава богам, не уволили после такого…

Слушать дальше я не собиралась. Бросив обуглившуюся сигарету, осторожно попятилась от решетки, затем развернусь и рванула обратно по коридору. Да! У нее получилось! Я уже не надеялась, но у нее все получилось! Как она это сделала? О, грань! Я никогда не видела, чтобы Винсент или Беатрис такое вытворяли! И все это значило только одно — Блашечка — сокровище! Мое личное невиданное сокровище! Скорее! Скорее! Надо сказать ей об этом!

Уже через полминуты я выскочила в зону отдыха. Подруга сидела у стены на паллете с картонными листами, запрокинула голову, а рот зажимала кулаком, худые плечи ритмично вздрагивали. Что случилось?! Метнувшись к ней, едва не вскрикнула. Посиневшее лицо перекосила гримаса боли, из трещин на губах текла кровь. Когда зеленые глаза распахнулись, меня накрыло ее ощущениями, ноги подкосились. Боги… ГОЛОВА! Застонав, я на миг потеряла сознание и пришла в себя только на полу. Как… как она могла переносить подобное?! Боли я не выносила, а ТАКОЙ боли особенно.

— Фло… Фло… помоги… — просипела Бланш, из-под очков текли слезы.

— Только не смотри… на меня…

У менталистки часто бывали мигрени, но подобной реакции на использование силы не случалось никогда! К счастью, цех и зона отдыха опустели, и никто не видел наших странностей.

Приподняв ее голову, поглядела на фиолетовые синяки у носа… Рорские демоны! Никакой обезболивающей структуры я не знала, поэтому просто охладила воздух вокруг и принялась распутывать пучок каштановых волос. Постепенно подруга успокаивалась, я же достала платок и осторожно обтерла ее кулак, губы.

— Мне лучше… Фло, прости…

Запустив крошечного светляка, я проверила пол на наличие крови. Пусто. Подруга осторожно встала на ноги.

— Идти можешь? Если они нас так увидят, все твои старания — насмарку.

— Ты права. Надо уходить… сейчас я ни на что не способна…

Схватив ее под руку, повела к широким вратам мимо остановленных роторов, рабочих позиций, обвешанных инструментами для тонкой накатки линий структур. Специалисты Ведомства, собиравшие пудру и паковавшие оборудование в саквояжи, не обратили на нас внимания. Огоньки сигнальных заклинаний тускло сияли и образовывали своеобразную тропу через смежные цеха, петлявшую между огромных машин, работавших на пару, чьи силуэты тонули во мраке. Печи ФЭП были не самыми большими, мы изготавливали энерголовушки размерами до полуметра, и соответственно плавили не так много металла, как в том же Берге, но именно здесь я ощущала настоящую атмосферу завода — жаркий, дрожащий воздух, едкий дым, стелившийся между заготовками.

Пройдя через склад — длинный ангар, заставленный паллетами, контейнерами и цистернами, мы провели браслетами над турникетом и наконец выбрались на улицу. Бланш облегченно выдохнула… Рорский демон разберет, почему Микаэль не оборудовал управленческий зал ближе к выходу. Наверняка неодаренный лорд желал напомнить инженерам и прочим магам, что не все в этом мире зависело от них, то есть от нас. Ну-ну, завидущие людишки.

За спиной остались кирпичные стены, высокие трубы, здание было огромным и располагалась на окраине Дикельтарка. Раньше этот район считался самым нищим, криминальным, но с тех пор как недалеко отсюда построили железнодорожную станцию, ходить по здешним улицам стало безопасно даже аристократам и даже в ночное время — спасибо гвардии, работала она отлично. Впрочем, на инфраструктуре это никак не сказалось, и единственный приличный кафетерий для инженеров располагался в пятнадцати минутах ходьбы.

Бланш больше не висла на моей руке, зато пыхтеть от жары начала я. Стояла середина лета, солнце нещадно пекло голову, а духоту я не переносила почти так же как боль. Вывернув из переулка, мы двинулись по широкому проспекту. Пересмена заводов еще не началась, и народа на тротуарах почти не было. Вдалеке показался паровой вагончик, возивший в основном рабочих из кварталов и мерзко вонявший, даже лошади приезжающих сюда экипажей припускались быстрее, завидев это чудо неодаренной мысли…

Очередной порыв жаркого ветра бросил в лицо пыль, я зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, как по мостовой медленно плыла гигантская тень заходящего на швартовку дирижабля Воздушной Компании, глухо вибрировавшего магией. Кажется, это летела «Широкая черепаха», благодаря Фрэнки, фанатевшему от этих штук, я примерно разбиралась в их названиях и формах.

Впереди показалась фанерная вывеска в виде девицы, указывающей на дверь единственного более-менее приличного в этом районе заведения общепита. Войдя туда, я облегченно выдохнула, сегодня работал бармен, способный активировать охлаждающее заклинание. Посетителей не наблюдалось.

— Бренди! — крикнула я натирающему бокалы юноше с браслетом студента Института. — И лимонную газировку! И два стакана!

Он даже не удивился, значит, уже узнал о случившемся на ФЭП.

— Не надо, — поморщилась Бланш.

— Надо.

Моя милая подруга не употребляла алкоголь, но на этот раз все же изменила своим принципам и, морщась, по мелкому глотку начала пить эту дрянь. Я ограничилась газировкой и закурила. Молчали мы долго, и я не выдержала первой:

— Ты ведь понимаешь, что это значило?

Она сняла очки и помассировала переносицу. Арклин был прав, подруга выглядела весьма привлекательно без этих безобразных линз, глаза — красивейшие, блестящие, ресницы пышные, носик с маленькой горбинкой, полные губы и все это в обрамлении каштановых, чуть вьющихся волос.