Мария Быстрова - Афера в Темную ночь

Мгновение спустя из-за поворота выскочил огромный взмыленный мужик. По-военному короткостриженый. Ну и плечи у него! Шкаф…

— Они здесь! — радостно прогремел он.

Та, к кому он обращался, возникла перед нами еще через секунду. Низенькая, хрупкая, похожая на куклу блондинка едва не поскользнулась на гололеде, но кое-как удержала равновесие и ошалело уставилась на детей. Армеец тем временем уже ухватил свое чадо за мех, поднял, словно котенка и поставил на ноги.

— Слава богам! — пыталась отдышаться дамочка. — Мы ведь просили вас далеко не убегать! Рэйна! Если с тобой что-то случится, твои родители лишат нас жизни самым изощренным способом!

— Простите, — спокойно отозвалась крошка. — Я не хотела.

— Не желаете ли самых веселых в столице эклеров? — нерешительно попробовала завладеть их вниманием Бланш.

Гигант добродушно усмехнулся, покосился на куколку-жену.

— Эклеры? Ну наконец-то! Хоть где-то есть эклеры! Желаем, конечно! — и придирчиво уставился на витрину. — Но они у вас на один укус!

Так мы продали разом двадцать штук. Пока дети громко спорили, у кого страшнее рожица, к нам подошли еще заинтересовавшиеся покупатели, затем еще, и… дело пошло! Ура-ура! Подруга вновь взбодрилась, а у меня вскоре пальцы озябли шеги принимать… К трем часам мы распродали всю продукцию! Но это не главное. Главное — одна богатенькая покупательница пригласила Бланш в качестве кондитера на день рождения своего ребенка, и менталистка едва не расплакалась от восторга.

Сложив пустые сумки, мы оставили развал, и умученные, замерзшие, но бесконечно довольные (особенно некоторые) побрели вдоль соседних рядов, мимо разложенных горками шоколадок, сухофруктов, цукатов. За ними обнаружились витрины с варежками, шалями с обогревающими рисунками-структурами, сейчас бы одну такую… Или горячего чая, а лучше вина! Было бы замечательно… Раньше, тут где-то находилось одно недешевое заведение…

О! Вон она! Вывеска! Подхватив мечтающую Бланш под локоть, направилась туда.

…Нас усадили у окна, подали столь желанного вина и чая. Я млела в глубоком кресле, вдыхала ароматы корицы, карамели и кофе. Мы почти не разговаривали, наблюдая за усиливавшейся на улице метелью.

Вскоре мечтательная улыбка подруги сменилась грустной, я проследила за ее взглядом и едва не выругалась.

Уродливая высокая коробка, тонувшая в сером тумане…

— Здание Ведомства… — протянула я. Может она не думать об этом Арклине?! — Бланш, выкинь эту блажь из головы!

Смотрите, я тоже умею читать мысли, хоть и не менталист нисколечко.

— А? — растерянно похлопала она глазами. — Нет… Я не про мистера Арклина, я… про Бегслера.

Опять этот Бегслер… Девушка виновато развела руками.

— Тогда уж лучше про замороженную селедку! Ты не видела, но когда мы убегали, он смотрел на нас та-а-ак… Негодяй подозревает что-то, это точно!

— Мистер Арклин не может…

— Значит, он сам не знает, в чем нас подозревает! — возмущенно перебила я ее и отхлебнула из высокого бокала. — Благодаря твоим усилиям Арклин верит, что ты невинная овечка, но логично мыслить он при этом вряд ли разучился. А даже если и разучился, Винсент, Нора и Жизель помогут ему сообразить, как странно, когда пятьдесят адекватных людей вдруг разом меняют свое отношение к работе, к начальству и начинают откровенно чудить. А тут еще и мы бежим, как с места преступления…

— Ну да… — менталистка неохотно признала мою правоту. — Тогда тем более необходимо как можно скорее переключить внимание мистера Арклина на Бегслера. Ему станет не до убийств и не до всяких… — на секунду она замялась. — Всяких нас!

Показалось, или она хотела сказать что-то другое? Ну, конечно… Она знала о производстве на ФЭПе секретных пластин. Разумеется, знала…

Вот как-то это все… обидно, что ли. Эх…

— Давай! — нервно хихикнула я. — Сложим то набранное письмо птичкой и запустим ее в холл департамента правопорядка! А сами убежим!

На меня посмотрели, как на неразумное дитя и тяжело вздохнули.

Вообще-то я не против помочь. Но ведь с лучшим деструктором Империи дело имеешь, и подкинуть ему записку, не наследив, почти столь же сложно, как добраться до карт балансов в спец-зале. Рисковать же еще и в таком глупом мероприятии не хотелось. За благополучие и безопасность презирающего меня Арклина никто сто тысяч не заплатит. А с ФЭПы мы скоро уйдем, перестав раздражать блокированное сознание инспектора нестыковками. Я-то точно. Что-то мне подсказывала, Бланш теперь тоже там долго не задержится. Стоило ли лезть на рожон? Вдруг Бегслер и не собирается Арклина убивать? Хотеть убить и убить на самом деле — это разные вещи. Зачем воленстирскому агенту так подставляться? Я вон Фрэнки через день мечтаю задушить…

Внезапно меня посетила забавная идея. А что если… Хм… Если бы я нашла способ проникнуть в инженерную, я бы оставила предупреждение там! Это бы увело подозрение от меня лично, ну и от Бланш заодно тоже… Арклин решил бы, что иностранная разведка похитила карты балансов и… передает ему привет, сдав своего нерадивого шпиона! О каких-то девицах он бы и думать забыл! Идеальный вариант! Вот только пока из раздела фантазии!

И все-таки я молодец! Это же просто… гениально…

Я замерла, нее успев в должной мере восхититься собственным умом и сообразительностью. Вдоль рядов с шапками и шарфами, двигалась массивная, чуть сутулая фигура в дубленке, перетянутой ремнями на груди и поясом. Знакомое скуластое лицо побледнело с нашей прошлой встречи, а вот черная грива короче не стала, она рассыпалась по плечам, сверху ее густо припорошили хлопья снега. Проклятье… Тарэзэс.

Мой несостоявшийся похититель! Ошибка природы! Воплощение неравенства и несправедливости этого мира! Мерзкий дикарь, считавший себя выше нас — достойных регесторок и регесторцев, построивших самое пресвященное государство в исследованных территориях. Этот урод всем своим видом, каждым жестом, каждым брезгливым взглядом демонстрировал, что люди вокруг — лишь мусор под его отороченными мехом сапогами. Мои кулаки сжались, бокал едва не треснул. Ненавижу! Их всех! Черных! Гады! Последнее бы отдала, чтобы согнать с этой наглой рожи вросшее в нее превосходство! Ууу…

И все же Макс был прав! Поразмыслив, я пришла к выводу, что Тарэзэс не причастен к нападению на меня под стадионом, хотя бы потому что оно не увенчалось успехом, а значит, вдвойне задело бы непомерную гордыню черного, и он бы обязательно попробовал снова. Но никаких новых попыток похитить меня не произошло, и я вообще не вспоминала о нем до этого момента.

Воленстирский делец шел, будто пароход по волнам, люди разбегались перед ним в стороны, девушки с особой прытью бежали прочь, следом едва поспевал низенький переводчик. На творившееся вокруг празднество отвратный иностранец взирал с ленивым равнодушием, будто одолжение сделал, явившись сюда.