Марина Эльденберт - Прыжок в бездну

Наверное, у певицы ее уровня по-другому и быть не может, она просто говорила, но ее голос даже сейчас пробирал до мурашек. Низкий, чувственный, глубокий — звучащий так, как будто тишина уже сама по себе музыка.

— Эту песню вы услышите первыми. Мне показалось очень символичным исполнить ее именно сегодня, в праздничную ночь. В ночь перехода из прошлого в будущее. В те мгновения, когда время между ними замирает. Итак…

Вслед за воцарившейся тишиной приглушили свет. Полумрак в зале наполнился ожиданием, когда, казалось, просто отовсюду хлынула музыка. А следом за ней — голос Сибриллы Ритхарсон.

Огонь действительно вспыхнул. Полыхнул на мгновение, и этот дикий звериный отклик — отклик каждого из присутствующих иртханов на звучание песни отозвался внутри меня с неистовой яростной силой.

Я не сразу поняла, почему так тихо: сначала глухо ударилось внутри сердце. Потом в эту тишину ворвалась другая — напряженная, покалывающая кожу иголочками пламени, — едва уловимо. А потом зал снова взорвался аплодисментами: грохотом, который возносился под высокие потолки, отражался от панорамных окон, звучал и вибрировал в каждой клеточке тела, но все равно не мог перекрыть сильное пламенное звучание голоса Сибриллы Ритхарсон.

От него до сих пор по коже шел мороз. Или жар.

Или и первое и второе вместе.

— Благодарю! — Сибрилла рассмеялась. — Благодарю! Благодарю!

Она была на сцене до тех пор, пока не затихли аплодисменты. А после спустилась и направилась к нам.

— Ферн Ландерстерг.

Остановившись рядом с нами, она взглянула сначала на Торна. Затем на меня.

— Ферна Хэдфенгер.

— Рад личному знакомству, ферна Ритхарсон.

— Взаимно.

— Очень красивая песня. — Я сказала это совершенно искренне.

Сибрилла снова взглянула на меня.

— Благодарю.

— Отдыхайте и наслаждайтесь вечером. — Торн улыбнулся. — Сегодня вы наша гостья.

Знакомство было коротким, но, когда Сибрилла отошла, я невольно посмотрела ей вслед. Сколько же лет этой женщине? Выглядит она роскошно. Иссиня-черное платье облегало ее фигуру, подчеркивая каждый изгиб. Светлые волосы подняты наверх и каскадом стекают в головокружительный вырез на спине, достаточно провокационный для такого мероприятия. Заканчивался он на талии, подчеркивая красивые бедра так же, как браслет подчеркивал изящное запястье, ткань платья дорого переливалась при каждом шаге.

— Тебе понравился сюрприз? — Голос Торна выдернул меня в реальность.

Надо же, благодаря этой встрече я почти забыла обо всем.

— Да. Песня красивая, хотя и неоднозначная.

— Я не знал, что она будет петь. В какой-то мере это был сюрприз и для меня.

— Даже так? — Я приподняла брови.

— Ты научила меня любить сюрпризы.

Жаль, что я не научила тебя любить.

— Хорошо. — Я перевела взгляд на сцену, где сейчас снова играли музыканты.

Свет горел, очарование, волшебство и какая-то проникновенная пронзительность, напитанная огнем, развеялась. Теперь это снова был всего лишь политический вечер.

— Хорошо?

Я пожала плечами.

— Я тебя не узнаю, Лаура.

— Я сама себя не узнаю. Извини. У меня есть время пообщаться с братом?

— Во всяком случае, минут пять у тебя точно есть.

— Хорошо.

Вот теперь я сбежала. Под аккомпанемент фортепиано и виолончели, вливающихся в зал пока еще мягкими волнами. Впрочем, после выступления Сибриллы на музыкантов даже не смотрели, отголоски ее пения до сих пор отзывались искрами воспоминаний.

— Даргел. Мелори. — Я подошла к брату и его девушке.

— Лаура!

Мелори невысокого роста — совсем как Сибрилла, но в отличие от нее — жгучая брюнетка. К тому же коротко стриженная.

— Лал. Как настроение? — Даргел сжал мою ладонь в своей. — Ты выглядишь…

— Чудесно?

— Необычно, — фыркнула Мелори.

— Да, это именно то, что я хотел сказать.

— Надеюсь, необычно — это хорошо? — Я улыбнулась. — Мел, я украду твоего парня ненадолго.

— Вернуть не забудь, он мне еще пригодится.

— Спасибо, что отвели мне роль робота-уборщика, — шутливо отозвался Даргел, но тут же взял меня под руку и увел в сторону. Ближе к фуршетному столу, рядом с которым пока почти никого не было. — Лал? Все в порядке?

Я хотела ему солгать. Точно так же, как солгала отцу, — это было даже несложно, точно так же, как улыбалась Торну. Вместо этого покачала головой.

— Вы снова поссорились? — Брат нахмурился.

— Нет.

— Тогда что?

— Мы так и не помирились. Точнее, мы даже не ссорились, я просто не представляю, как это назвать. Когда Торн со мной, мы общаемся, но он по-прежнему держит дистанцию. То есть… я вроде как есть, а вроде как… Я покачала головой: — Забудь.

— Забыть? — Даргел вгляделся в мое лицо. — Я не хочу ничего забывать. Что происходит, Лал? Чем я могу тебе помочь?

Помочь себе могу только я сама.

— Просто постарайся меня не слишком сильно ненавидеть, ладно?

— Что?

Вместо ответа я порывисто его обняла, а потом отступила в сторону. Даргел попытался меня задержать, но я отняла руку, к нам приблизился кто-то из гостей и обратился к нему. Я же быстро влилась в толпу, улыбаясь так же, как улыбалась гостям при встрече. Торн беседовал с отцом, и, когда я приблизилась, они оба одновременно повернулись ко мне.

Как раз в тот момент, когда музыка стихла и на сцену снова вышел конферансье.

— Совсем скоро мы будем поздравлять друг друга с новым началом, но прежде чем это случится, мы бы хотели сделать одно объявление. Которое, несомненно, тоже станет новым началом. — Конферансье выдержал паузу и произнес: — Приглашаем! Ферн Ландерстерг, ферна Хэдфенгер!

Нас тоже встречали аплодисментами, под которые сердце подскочило к горлу и, по ощущениям, там и осталось. Я шла к сцене, испытывая желание развернуться и бежать как можно дальше, но этого не видел никто. Для всех я просто улыбалась, и все улыбались, единственное встревоженное лицо — почему-то у самой сцены я выцепила его, Даргел смотрел на меня в упор — принадлежало моему брату. Но так и должно было быть, он знал чуть больше, чем все остальные.