Елена Д. - Доверься мне

– Твоя клиника, говоришь? – Ленка с презрением смотрела на своего «героя». – Как быстро она превратилась только в твою! Стоило увлечься другой бабой – и память напрочь оставила тебя?! Не смей говорить, что это всё твоё! Да, она строилась на деньги твоих родителей! Да, ты у нас – светило! Да, без твоих чудесных рук и дара хирурга клиника не была бы такой, какой стала. Но зачем со счетов ты сбрасываешь меня? Разве мои голова и руки трудились меньше?! Господи! Как же противно всё это – все эти слова твои! Я не понимаю, как может мужчина, который жил рядом столько лет, вот так в один момент лишить меня всего?!

Казалось, она вот-вот взорвётся: руки тряслись, голос дрожал, взгляд был безумным. Дмитрий ещё ни разу не видел её такой, но отступать он не собирался.

– Очнись, Лена! Что значит, лишить всего?! А так, на минуточку, трёшка в Москве – это, по-твоему, безделушка? И ездишь ты не на велосипеде! Про шмотки я вообще молчу!

Хозяин кабинета встал и нервно зашагал от стола к окну и обратно.

– Лучше бы ты совсем молчал, – тихо сказала она. – Ведь знаешь, что работа и есть моё «всё», особенно с того момента, когда ты лишил меня тебя.

Вид у Ленки был такой, будто ей огласили расстрельный приговор с немедленным приведением в исполнение. Губы потеряли свой цвет, почти слившись с кожей, а глаза застыли, уставившись в одну точку. В комнате повисла мучительная тишина, слышно было только тиканье часов, отсчитывающих секунды до расставания. Дмитрий стоял у окна и был так напряжён, что желваки ходили по его лицу. Он первый нарушил молчание:

– Лен, я дам тебе пару лямов, чтобы было на что жить, пока ты не найдёшь себе…

– Спасибо! – не дав ему закончить, Ленка встала и, слегка качаясь, пошла к двери. – За всё спасибо!

Он смотрел на неё молча, без глупого «Подожди!», зная – если эта женщина сделала шаг, остановить её было уже невозможно.

«Нужно выйти из кабинета так, чтобы Димкина зазноба не побежала сразу же по коридорам рассказывать каждому встречному, как ужасно выглядела Елена Владимировна, пообщавшись со своим «бывшим»», – подумала Ленка. Благо, дверь в кабинет была двойной, и вторая, ведущая в приёмную, оставалась прикрыта. Стоя на этом маленьком островке между двумя дверями, закрыв лицо руками, она несколько секунд приходила в себя, потом глубоко вдохнула и вышла в залитую светом комнату, где за массивным столом сидела миниатюрная девушка двадцати трёх лет от роду, красивая, голубоглазая, но без особых признаков интеллекта на лице.

– Елена Владимировна, вас искала Фёдорова, хотела… – чуть привстав с кресла, произнесла своим тонким слащавым голоском блондинка, пославшая под откос семнадцать лет Ленкиной жизни.

– Пусть больше не хочет, – не дав той договорить, рявкнула Ленка, продолжая идти к выходу из приёмной.

Возле двери она остановилась и повернулась к девушке, чьё декольте заканчивалось почти у самого ремешка юбки.

– Знаешь, никогда не заходи в кабинет, если шеф отсутствует, и не садись в его кресло. А главное – не клади ноги на стол. Потому что Дмитрию Николаевичу это очень не нравится. За это, милая, тебя могут уволить. Поняла? – произнесла «наставница» наигранно добрым тоном.

– Поняла. Хорошо, я не буду так делать.

Секретарша Ирочка смотрела на неё, как кролик на удава.

– Вот и молодец! Прощай! – сказав это, Ленка покинула помещение.

Она зашла в свой кабинет, оглядела его. Её маленькая комнатка в трёхэтажном мире красоты и силикона была как инородное тело. Коллеги часто подшучивали над Ленкой, говоря, что груди некоторых пациенток после операции могли бы поспорить своими габаритами с этой её светёлкой. Но пространство, хоть ничего лишнего в себе и не содержало, кроме нескольких памятных мелочей, красовавшихся в шкафу, просто очаровывало своим порядком и уютом.

На столе лежала кучка документов, которые предстояло посмотреть и подписать. «А вы подождёте нового хозяина, – похлопав рукой по бумагам, вслух произнесла Ленка и, ещё раз пробежавшись взглядом по комнате, подумала: «Ничего не хочу забирать. Пусть всё тут остаётся». Достав из ящика стола сумочку и прихватив куртку, висящую на вешалке возле выхода, она закрыла дверь и пошла по коридору к лестнице. Очень хотелось уйти по-английски, ни с кем не прощаясь, не выслушивая никаких слов сочувствия. К ней все относились хорошо. Ленка знала об этом, потому и не собиралась никому ничего объяснять, вынося на всеобщее обозрение свою с Дмитрием проблему, и уж тем более «нечаянным» словом поставить под сомнение авторитет их шефа. Хотя… Многие уже знали, что ДНК (так называли его в коллективе по первым буквам имени, отчества и фамилии Косьянов) загулял на стороне. Шила в мешке не утаишь, а в стенах этого здания – и подавно. «Но пусть уж без меня эти новости обсуждают», – решила она.

И ей повезло – время было раннее, ни пациенты, ни врачи по пути не встретились. Отдав ключи от кабинета охраннику, сменившему Павла, Ленка вышла на улицу. На парковке возле клиники стояло две одинаковых «Ауди А7». Обе переливались серебристым цветом. Только номера различались одной цифрой, по ним и можно было узнать, чья это машина: её или его. Чуть больше двух лет назад на смену стареньким автомобилям они специально выбрали для себя одинаковые модели, да ещё и одинакового цвета. Собираясь выезжать в один и тот же пункт назначения, смеясь, бросали монетку: на чьей тачке ехать, и кто поведёт. Глядя сейчас на эти машины и вспоминая совместные поездки, Ленка достала из сумочки солнечные очки и надела их – вовсе не потому, что светило солнце, просто слёзы удержать уже не могла.

В таком состоянии садиться за руль она побоялась. Решив, что сегодня домой поедет на общественном транспорте, а машину заберёт позже, быстрым шагом направилась в сторону железнодорожной станции. Добиралась долго. Сначала электричка, потом метро. Час пик в Москве, с этим бурлящим морем людей, окончательно выбил её из колеи.

Наверное, почувствовав, как ей плохо, какой-то молоденький парнишка, сидевший возле двери, через которую можно пройти в соседний вагон, уступил Ленке место. Это было как нельзя кстати. Поблагодарив вежливого гражданина, отвернувшись от всех к оконному стеклу, она могла лить слёзы, не привлекая всеобщего внимания. Уже пара платочков была скомкана и покоилась в левом кармане джинсов, а рука то и дело смахивала с глаз солёную жидкость, приводя в негодность очередную бумажную «спасательную жилетку».

Расстояние от метро до дома составляло минут пятнадцать спокойным шагом, но сегодня Ленка, побив все рекорды, смогла преодолеть его только за полчаса. Еле переставляя ноги, она добрела до подъезда, поднялась на свой этаж и, открыв дверь в квартиру, не разувшись, не сняв куртку, сразу пошла к барной стойке. Достав из винного шкафа бутылку белого сухого вина, она быстро откупорила её и прямо из горлышка большими глотками отпила треть содержимого. Потом с бутылкой в руке она вернулась в прихожую, захлопнула дверь, остававшуюся открытой с момента прихода, и, зайдя в гостиную, села на пол рядом с диваном. Из сумочки, висящей у неё через плечо, Ленка достала телефон и отключила его. Затем, сняв сумку, а следом очки, бросив все эти вещи на диван, она продолжила пить вино, словно это была простая вода. Уже через несколько минут пустая бутылка покатилась по полу. Ленка же, сражённая выпитой дозой спиртного, склонив голову к сидению дивана и закрыв глаза, перепачканные тушью, провалилась в сон.