Майя Максимова - Три цвета солнца

Их диалог состоял из нескольких фраз, после чего девушка присоединилась к нам и поведала свою грустную историю отношений с молодым человеком, только что променявшим ее на карьеру в крупной американской компании. Я отнесся к этой трагедии с равнодушием, а мой приятель проникся к Линде фальшивой жалостью, которая в итоге привела его к заветной цели. Они были вместе почти год, но потом на горизонте возникла Памела, и только чудо позволило им расстаться друзьями. С тех пор многие пытались завязать серьезные отношения с переменчивой как погода блондинкой, однако никто не добился желаемого результата.

Сьюзан посмеялась над моим коротким рассказом и нашла в нем два не соответствующих действительности факта.

– Во-первых, Дэвид никуда не уезжал из Англии. Он просто узнал об измене возлюбленной и не снизошел до прощения. А во-вторых, Линда помолвлена с одним французом и следующей весной собирается выйти за него замуж.

Я чуть не уронил бокал и с трудом сохранил самообладание, воздержавшись от ненужных вопросов. Удовлетворенная произведенным эффектом девушка поманила меня к себе и тихо прошептала:

– Надеюсь, эта тайна останется между нами. Если вы проговоритесь, то навсегда потеряете мое уважение и не добьетесь прощения, даже победив тысячу кровожадных драконов.

– Позвольте узнать, чем я заслужил такое доверие, – мы вышли на балкон, и ночь напомнила о себе холодным северным ветром. Сквозь облака просачивался тусклый свет одиноких звезд, а где-то вдали горели яркие огни автострады. На лужайке перед особняком мужчины соревновались в игре в дартс, а женщины подбадривали их пронзительным визгом. Среди болельщиц выделялась мисс Беннинг, чье желтое платье мелькало то тут, то там, подобно бабочке, перелетающей с цветка на цветок. Она звонко смеялась после каждого неудачного броска, откровенно издевалась над проигравшими и одаривала победителей своими коронными поцелуями в губы, не боясь вызвать ревность у жениха, оставшегося в континентальной Европе.

– Линда считает вас представителем вымирающего вида истинных джентльменов, – призналась Сьюзан, нарочно повернувшись ко мне боком. – Я стараюсь прислушиваться к ее мнению, но, прожив в Объединенном Королевстве девять лет, готова поклясться, что между англичанами и итальянцами нет никакой существенной разницы. И те, и другие предпочитают прятаться за маски ради благосклонности понравившейся им женщины, а получив желаемое, принимают естественный облик, далекий от сыгранной накануне роли.

– Вы ведете себя иначе? – по улице промчался мотоциклист, и вслед ему громко замяукали соседские кошки.

– Я не обделена мужским вниманием и не нуждаюсь в образе, который скрыл бы мои недостатки. К сожалению, в наше время трудно найти достойного кавалера, и обычно приходится довольствоваться малым, поощряя бесхитростную игру посредственных актеров. Мне хочется вырваться из академичного плена сцены и ощутить вкус настоящей жизни, но Бог не дал человеку права выбирать тот мир, где бы он был хозяином собственного счастья.

– Вас не устраивает Земля двадцать первого века? Эпоха побежденных расстояний и информационной революции, объединившая народы сотен стран в цельный организм, сделавший твердый шаг к покорению космического пространства? Сто лет назад человечество могло только мечтать о возможностях, доступных сегодняшнему поколению.

– Я высоко ценю технический прогресс, но никакие научные открытия не наполнят вселенную романтикой и не породят рыцаря на белом коне, способного покорить уставшую от обманов снежную королеву.

Сьюзан облизала пересохшие от волнения губы и поспешно добавила:

– Простите за этот бред. Мне не следовало пить много вина и предаваться фантазиям. Я обещала Линде хорошенько повеселиться и не приставать к мужчинам с занудными рассуждениями о несовершенстве вселенной.

Она виновато улыбнулась и скрылась в комнате, провожаемая беззвучной мелодией наступающей осени. По опустевшей лужайке прокатилась пластиковая бутылка, которая с резким хлопком ударилась о шланг для орошения клумб и спугнула дремавшую в кустах птицу. Гости переместились в дом, и на первом этаже начались танцы, сопровождаемые истерическим хохотом подвыпивших кавалеров и непристойным поведением забывших о приличии дам. Я собрался было спуститься вниз, но на моем пути возникла Памела, порядком утомленная царящим в ее владениях хаосом. Она буквально повалила меня на диван и, присев рядом, пожаловалась на слабохарактерность мужа, потакающего капризам приятелей.

– Сколько раз я молила его прекратить эти вечеринки и посвятить себя семье. Нам обоим уже за тридцать, а мы никак не соберемся обзавестись ребенком, как будто время согласно ждать решения Боба Франклина до бесконечности. Скажи, разве я требую чего-то сверхъестественного?

– Нет. Но он боится потерять авторитет, завоеванный благодаря свалившемуся с небес наследству. Общественное признание – достижение, добровольно отказаться от которого могут лишь единицы. Вы целитесь в разные мишени, и я до сих пор не представляю, какая сила держит вас вместе.

– Ты просто не знаешь, что такое любовь. Ты ищешь в толпе симпатичную женщину, но твой поиск заранее обречен на неудачу. Ты рисуешь безупречные образы, сравниваешь их с действительностью и постоянно натыкаешься на несоответствие желания и возможности. Ты не рожден для семейного счастья, но будучи загнанным в узкие рамки социальной структуры, вынужден принимать чужие правила, не оставляющие тебе ни малейшего шанса на победу. К сожалению, почти все приятели Боба относятся к той же самой породе, а он довольствуется их восхищением, забывая о вечных ценностях.

За долгие годы Памела прекрасно изучила меня изнутри и сейчас позволила себе оскорбительный тон, зная, что я проглочу ее слова без обиды.

– Ты должен поговорить с моим мужем и показать ему завтрашний день, – произнесла она, кладя руку мне на плечо. – Пусть Боб увидит, что выбранная вами дорога ведет в никуда. Пожалуйста, сделай это ради меня, и кто-нибудь обязательно отплатит тебе той же монетой.

Я сморщился, как залежавшееся в тепле яблоко, и застонал, стиснув зубы от возмущения. Конечно, благополучие четы Франклинов не могло не заботить лучшего друга их семьи, но методы, которые применяла Памела, порой выводили из себя и более уравновешенные натуры. Она с легкостью обезоруживала оппонентов и манипулировала людьми как куклами, считая собственный взгляд на мир олицетворением божественного представления о смысле человеческого существования и справедливости. И хотя никто не воспринимал ее причуды всерьез, все безропотно исполняли волю миссис Франклин, и только Боб ухитрялся давать жене достойный отпор. Но теперь его героическому сопротивлению пришел конец, и я направился в холл, чтобы огласить приговор, подписанный настоящей хозяйкой особняка. На лестнице меня поджидал очередной сюрприз – Линда Беннинг никогда не упускала возможности подтвердить репутацию взбалмошной особы, и сегодня жертвой ее импульсивности стал юный Рон Норвилл, студент из Оксфорда, попавший в нашу компанию исключительно по протекции старшего брата. Пара страстно целовалась, прильнув телами к мраморной колонне, и я уже почти проскользнул мимо, когда услышал за спиной изумленное восклицание женщины:

Читать дальше