Эмили Тьед - Эта жестокая грация

Алесса бросила на стойку еще пару монет и оставила недопитый стакан. Наверняка, как только она уйдет, владелец перельет содержимое обратно в бутылку, но это ее уже не касалось.

Выскочив на улицу, она обнаружила, что он, заткнув пальцы за ремень, практически успел добраться до центральной дороги.

Дверь за ее спиной захлопнулась, и вокруг воцарилась тишина. Не оглядываясь, он вытащил руки из-за пояса. Лунный свет отразился от острых клинков, тотчас оказавшихся в его руках, служивших предупреждением каждому, кто посмеет его преследовать.

– Я хочу тебя нанять, – крикнула она, находясь на безопасном расстоянии.

Он спрятал ножи обратно под одежды.

– Нет.

– Но мне нужна твоя помощь.

– Мне жаль. – Он продолжил свой путь, но его тихий отказ прозвучал достаточно громко, чтобы она услышала.

– Не очень-то похоже. – Она попыталась угнаться за ним.

– Ладно. Мне не жаль. Но и неинтересно.

– Я пытаюсь спасти Саверио.

– Если спросишь меня, то пусть Саверио хоть на дне морском окажется.

У нее скрутило желудок. Увидев, как он насмехается над уличным священником, она отчего-то решила, что он на ее стороне. Допустила, что ему не плевать, жива она или мертва, ведь он вступился за маленькую девочку. Как наивна она была.

Она тряхнула головой, желая избавиться от непрошенных мыслей.

– Мне нужна защита, пока я не выберу следующего, последнего Фонте. – Она старалась выяснить поскорее, какое из ее предложений вынудило бы его остановиться. – Я заплачу. Предоставлю ночлег и пищу.

Он даже не сбавил шаг.

– Не нуждаюсь.

– Серьезно? – Алесса едва не подавилась воздухом. – Не нуждаешься? Предпочитаешь драться за гроши и пить разбавленный водой виски, а не пищу, крышу над головой, деньги и безопасность?

– Мне не нужна безопасность.

Она подбежала к нему, слишком возмущенная, чтобы вести себя осторожно.

– Все хотят быть в безопасности.

– Только не я.

– Если люди ошибаются и меня убьют, все погибнут.

– Так перестань здесь шастать. – Он прозвучал невообразимо хладнокровно.

Алесса замедлилась, и расстояние между ними начало увеличиваться. Чем ближе он подходил к концу переулка, тем дальше уносилась ее надежда.

– Пожалуйста, – выдавила она, и ее голос сорвался.

Он остановился и покачал головой, как будто разозлившись на себя.

Алесса откинула капюшон, стянула шаль и приподняла подбородок. Ее синяки приобрели зеленовато-фиолетовый оттенок.

– Мне нужна твоя помощь.

Он развернулся, и его взгляд упал на ее шею, задерживаясь на отпечатках.

– У тебя есть армия. Ты можешь… – Он осмотрел улицу и стремительно подошел к ней, понизив тон голоса до рычания. – Ты способна убить прикосновением. Я тебе не нужен.

– Еще как нужен. – Она позволила страху и растерянности охватить тело, отчего ее голос зазвучал хрипло из-за непролитых слез. – Прошлой ночью меня пытался убить мужчина, а стражник помог ему бежать.

«Раз начала, доводи дело до конца».

Она сцепила руки под подбородком, и по ее щекам покатились горячие слезы. В Цитадели их посчитали бы потаканием своим низменным желаниям, но, если у Волка была слабость к девушкам в беде, она согласна исполнить эту роль.

Если это вообще была роль.

– Я уже не понимаю, кому верить и кто на кого работает. Мне нужен тот, кто будет работать на меня. Присматривать за мной. Временно. Пока я не выберу Фонте. Я знаю, у меня получится, – лгала она, – но мертвой вряд ли смогу.

Он почесал затылок, и благодаря лунному свету на его волосах заплясали голубоватые блики.

– Временно?

– Мы можем умереть через несколько недель. Ничто не вечно.

Он изогнул бровь.

– Прости. У меня осталось только черное чувство юмора. Если поможешь мне, я выделю тебе место в крепости.

Он ущипнул себя за кончик носа.

– Пожалуйста?

Волк бросил раздраженный взгляд на небо, и Алесса поняла, что поймала его.

Восторг от победы продержался недолго.

Он был меченым. Алесса не могла провести его через городские врата, не раскрыв при этом стражникам свою личность и то, что она уходила без разрешения. Ей требовалось придумать план, а за стенами находился всего один тоннель, который вел внутрь.

Перед ними возникла женщина с запеленатым ребенком.

– Прошу, мисс. Любая помощь может спасти моего ребенка во время Диворандо.

Алесса понятия не имела, как ей помогут деньги, но порылась в сумке и кинула в руку женщины несколько монет.

Ее новый телохранитель нахмурился, когда она к нему повернулась.

– Ты поможешь всем или только ей?

Алесса взглянула на женщину, которая торопилась убраться подальше, будто боялась, что Алесса передумает и заберет монеты.

– Ты о чем? Все дети могут укрыться в крепости.

– И кто же их сопроводит и позаботится о них, если их родители умрут? – Его голос звучал холодно, а в глазах застыл лед.

– Я… не знаю.

– Поэтому она попрошайничает. Чтобы заплатить тому, кто заберет ребенка перед сражением, осознавая, что рискует остаться с этим ребенком навсегда. – Своим язвительным тоном он вполне мог бы наносить раны. – Добро пожаловать в реальный мир, Финестра.

– Я в этом не виновата. Не хочу, чтобы кто-то оставался за пределами крепости. Не я придумываю правила, мне просто приходится следовать им.

– Ага, конечно, поздновато проявлять заботу.

Он возомнил себя благородным защитником бедняков?

– Тебе же плевать, даже если Саверио окажется на дне морском.

Его губы расплылись в горькой усмешке.

– Я к тому, что пускай либо полыхает весь остров, либо дайте шанс выжить всем.

Алесса провела Волка мимо ветхих строений, пристроившихся у причала, и через некоторое время они очутились на узкой тропе, которая тянулась к огромной, темной и сырой пещере, во время штормов служившей укрытием для флота.

Раздался характерный звук, и спичка, зажатая между пальцев Волка, озарила его лицо.

– Быстрее.

Она ускорилась, пытаясь во мраке отыскать блеск металлических ворот.

В огромной пещере стоял только один огромный корабль, но скоро прибудут остальные, наводненные пассажирами и грузом из континентальных поселений. Нижние пещеры заставят бочками с вином, семенами, тканями, продовольствием и скотиной: всем тем, что потребуется для восстановления уничтоженного города. Вознамерившихся перебраться на континент в перерыве между вторжениями встретят с распростертыми объятиями, предложив теплые кровати в гостевых комнатах для саверийцев. И одинокие души будут там жить, пока не придет время баррикадироваться в крепости.

Алесса никогда не ступала на континент, но на картинах он изображался суровым и странным: вдаль простирались бесплодные равнины, а к небу тянулись выщербленные горы. Должно быть, наблюдать за расцветом новой жизни между нападениями – невероятное зрелище. Однажды она читала книгу о том, как некоторые животные укрывались во время наступления роя, но мама отняла ее потому, что Алесса не находила сил прекратить оплакивать созданий, выжить которым не удалось.