Милана Милая - Я твоя Загадка

– Забирай! – Отдаю распоряжение и закуриваю сигарету. Делаю глубокую затяжку и выпускаю дым в стекло. Почему она голову не поднимает? Вижу только кудрявую, непослушную копну рыжих, блестящих волос длиной чуть ниже хрупких плеч. Волосы не просто вьются, а в спирали заворачиваются, как у афроамериканцев… Хотя с чего я взял, что они непослушные? И что интересного нашла на деревянной, исцарапанной столешнице?

– Она в следующем году заканчивает МГУ, поступила на психологию, на бесплатное отделение, идет на красный диплом, учится заочно, прописки нет, бомж она по документам… Я связался с Краснодаром, там точно взяли преступную банду, но бандиты говорить отказались, ниточка оборвалась, пленных девушек отпустили. И сейчас вот она снова среди пленных девушек. Руки чешутся устроить допрос с пристрастием, она точно в банду входит, потому что молния не ударяет в одно место дважды! Но ничего не сходится, у нее внешность ангелочка, такая как раз нужна, чтобы подозрения не вызвать, если конечно она преступникам помогала. Пленные девушки, как одна, заявили, что она к их похищению отношения не имела. Последней в группу попала, как раз перед облавой. Вообще ничего не понимаю…

– Востриков, рот закрой на минуту! – Прерываю словесный понос своего лейтенанта, глубоко задумавшись. Нет против нее никаких улик, я уже прочел предварительные результаты дела, ее надо отпускать. И, тем не менее, нутром чувствую, что здесь что-то не так.

– Варя… – Шепчу я через несколько минут ее имя, и тогда девушка подняла голову и взглянула мне прямо в глаза. Я знаю, что сквозь это стекло она меня видеть не может, с ее стороны комнаты – это зеркало. Слышать тоже не может, здесь не просто звукоизоляция, а самый настоящий бункер! И тем не менее я не сомневаюсь, эта странная, загадочная девушка слышала, как я произнес ее имя и сейчас смотрела прямо мне в глаза…

Глава 4 Варя

Я чувствую его взгляд, холодный, оценивающий. Их много, людей в штатском за стенкой, бегают, как тараканы, рассуждают и строят свои неправильные умозаключения. Пусть, это их работа, а правды они никогда не узнают. Если хотя бы попытаться сказать им правду, окажусь в сумасшедшем доме, даже опомниться не успею. Но все-таки не удержалась и посмотрела, когда он позвал. Черт! Теперь он заинтересуется.

Этот человек, Алексей Дмитриевич… Самый главный у них, сейчас думает, что со мной делать. И знает, что выбора у него нет, придётся отпустить. Обычно, я читала людей намного легче, угадывала каждый шаг и каждое слово. А тут почти не получается, как будто внутри него пустота, черная дыра. Я таких людей раньше встречала, очень редко правда. Не знаю, чем вызвано отсутствие чувств, я не сближалась, чтобы выяснить. Один раз уже допустила подобную ошибку, потом было очень больно. А я учусь на своих ошибках!

Я тут уже довольно давно, так хочется спать, глаза от усталости закрываются. Когда уже они меня допросят и отпустят? Почему медлят? Хотя, чему я удивляюсь, давно пора привыкнуть к этому. Пока все бумажки и подписи соберут, очередные преступления свершатся! Они не знают, что я в любой момент могу уйти отсюда! Я только вот город еще не изучила, всего несколько дней здесь, едва сойдя с поезда решила кое-какие дела, а потом прямо в логово преступников…

Дверь хлопает неожиданно громко, и я вздрагиваю. Слишком глубоко задумалась. Поднимаю глаза и вижу его… Высокий, я, наверное, ему даже до плеча не достану. Около 40 лет, темно-русые, с проседью волосы, очень коротко подстриженные, как у любого военного. Щетина на резко-очерченных, широких скулах была длиннее, чем позволено человеку с такой должностью, как у него. Он в штатском, одет небрежно, но очень стильно. Пока он стоит в дверном проеме, бросаю взгляд на дорогие ботинки, на качество шерсти клетчатого пиджака, на швейцарские часы. Не те электронные смарт часы с измерением давления и пульса, которых видимо-невидимо в любом магазине, а именно с механизмом и стрелками. От генерала в нем только выправка военная, больше ничего! И кажется, что пиджак на его широких плечах сейчас треснет. А от взгляда его холодных, колючих серо-зеленых глаз я замерзла…

Не выдать бы изумления, потому что поймала себя на том, что рот закрыла.

– Всего разглядела? Может спиной повернутся или боком? – Он медленно подошел, бросив бумажную папку на стол, и, расстегнув пуговицу на пиджаке, небрежно сел напротив меня. Его взгляд скользит по мне с таким же нахальством, как он разглядывал меня за стеной. Как будто одного раза недостаточно, и он начал по новой.

В 21 веке таких, как я, называют экстрасенсами. Еще пару сотен лет назад, меня назвали бы ведьмой. Даже сейчас, с каждым прожитым днем, я все больше узнаю, на что способна, и мне страшно… Обычно, я читаю людей, как открытую книгу, но только не его сейчас. Мужчины часто чувствуют легкий интерес, когда смотрят на меня. Либо генерал слишком хорошо скрывает свои чувства. Либо у него их нет.

Но если он думает, что мой характер такой же кроткий, как и внешность, то мужчину ждет большое разочарование…

– Боком повернитесь, пожалуйста, Алексей Дмитриевич! Не успела рассмотреть ваш животик…

У него нет никакого животика, даже намека, хотя бугры мышц выпирают через плотную ткань пиджака. В ответ на мою наглую фразу, Алексей сжал губы, и я заметила появившуюся ямочку на волевом подбородке. И снова никаких чувств, даже досады или злости. Ничего. Даже удивления на то, что откуда-то знаю его имя…

– Варвара. – Проговорил он задумчиво, и от того, как он хрипло, чуть картавя, своим низким голосом произнес мое имя, меня затрясло мелкой дрожью. – Расскажи про Краснодар!

Разве допросы устраивают генералы? Зачем он здесь, мне бы кого попроще в собеседники, я не гордая, согласна на лейтенанта Вострикова. В нем не чувствуется опасность, и я могла легко обвести его вокруг пальца. Надо было лишь улыбнуться и изобразить глупенькую дурочку. Если скажу, что полиция в очередной раз поймала лишь исполнителей, а организатор ушел из-под носа… Уйти то я смогу, но вот тогда буду сразу объявлена в федеральный розыск. А мне лишний раз светиться не хочется. Уже и так привлекла ненужное внимание.

– А что рассказывать? – Хлюпаю носом и пускаю крокодилью слезу. – Ездила отдыхать, познакомилась с парнем, который оказался преступником и заманил меня в ловушку. Может, мне рассказать, что они со мной сделали?

Лучшее средство защиты – нападение. Не я придумала, испокон веков так было и будет.

– Дайте, пожалуйста, платочек! Салфеточку… У меня насморк!

Наконец-то раздраженный вздох, мужчина щелкает пальцами и дверь тут же открывается. Через несколько секунд на столе коробка с бумажными салфетками. Приказ исполнен по щелчку! Круто. Посылаю ослепительную улыбку в зеркало и машу рукой.