Ирина Сорокина - Коридоры

Тетенька снисходительно посмотрела на меня и ничего не ответила.

Через зимний сад мы вышли в холл. Прямо перед нами за стеклянной стеной раскинулся чудный парк. Двумя живописными террасами он спускался к неширокой реке, которая изгибалась по прелестной равнине, исчезая за рощами кленов и берез, покрытых светлой весенней зеленью. Справа стеклянная дверь в ресторан, слева – очередной коридор, перед одной из дверей в котором мы остановились.

Моя проводница открыла мне дверь и заперла ее за мной. Я оказалась в типичном пятизвездном гостиничном номере. Все очень функционально. Окно плотно занавешено. Я почему-то испугалась, что за портьерой глухая стена, подбежала и отодвинула плотную серую ткань. Нет, окно настоящее. Когда мы заходили в здание, мне казалось, что оно находится где-то в жилом районе, среди других высотных зданий… Однако за окном расстилался все тот же идиллический пейзаж с рекой, ивами и голубой дымкой над горизонтом. Интересно, что я такого места в родном городе не помню. Мои вещи были аккуратно разложены в шкафу и в ванной. Вдобавок имелся красивый махровый халат, тапочки (это хорошо, я свои, конечно, забыла взять), ночная рубашка, в ванной стоял традиционный гостиничный набор: гель для душа, шампунь, всякие палочки – ваточки… Имелся электрочайник, с набором чаев, в пакетиках и без, чайник для заварки, кофеварка. В мини-баре стояли не только соки-воды, но и алкогольные напитки: несколько видов красного и белого вина, джин, водка, виски, коньяк. Интересно, а если бы я курила? Разрешили бы они мне? Сигарет бы дали?

Не успела я переодеться в халат и принять душ, как в дверь постучали, и горничная вкатила столик с моим ужином. Рядом с накрытыми металлическими куполами блюдами лежал плотный серый конверт, надписанный «Ваше задание». Аппетит сразу пропал. Я смотрела на конверт, собираясь с духом его открыть. Захотелось почему-то расторгнуть нерасторжимый контракт и убежать, к себе, домой, где я сама себе хозяйка, все контролируемо, все понятно… Где есть телефон и всегда можно позвонить в милицию или в скорую помощь…Или Вениамину позвонить и пригласить его на ужин с последующим завтраком… Как я вляпалась в эту историю? Ну, вот если я сейчас соберу свои вещи и уйду. Что они, меня ловить будут? Не выпустят? Я же свободный человек… Я подошла к двери и потрогала ручку. Заперто, конечно.

На этом я успокоилась. Не начинать же орать и биться в дверь? Вроде пока не с чего.

Решила сначала поесть, а потом уж читать свое задание. Чтобы окончательно аппетита не лишиться. Потом, мне казалось, что если я не тороплюсь открывать конверт, я как бы владею ситуацией, как бы я контролирую события… Я медленно ела, не ощущая вкуса и почти не понимая, что я ем. Заварила зеленого чаю в чайнике. От очень привлекательной идеи выпить для храбрости и внутреннего равновесия стаканчик виски (до обеда… или после….) отказалась, чтобы не терять бдительности, если кто-нибудь будет нападать или еще что стрясется, что потребует ясной головы и способности быстро принимать решения и действовать. Дальше тянуть было невозможно. Я взяла конверт, вскрыла специальным приложенным тут же ножом.

– Каждый день Вашего пребывания здесь, как только проснетесь, сразу как можно подробнее записывайте свои сны. Не пытайтесь выстроить логически связанное повествование, записывайте все подряд, что можете вспомнить: образы, ощущения, свои переживания, мысли… Здесь же лежал толстый блокнот и красивая, видно, что дорогая, ручка.

Ну, ладно. Это мы можем. Очень захотелось спать, и я пошла умываться.

Я проснулась среди ночи, оттого, что нечем было дышать. Что-то держало меня, наваливалось, душило. Проснулась в поту и с сердцебиением. Честно попыталась записать, что же я видела во сне – тщетно. Вспоминалось только ощущение сдавливания, как будто меня затягивает в нутро питона, горячо и тесно. Или всасывает в бочку с горячим тяжелым медом. Я читала, что раньше была такая казнь – в бочку с медом сажали, и человек сваривался аккумулируемым собственным теплом. Я открыла окно. Там стояли темнота и тишина. Полная тишина, ни птиц, ни машин… немного остудившись холодным воздухом, вернулась в постель. У меня забрали часы, и вначале я даже не обратила на это внимание, но сейчас невозможность сориентироваться во времени вдруг стала пугающей проблемой, возникло ощущение утраты чувства реальности. Где я и когда я? Что со мной здесь делают? Утешала мысль, что меня, конечно, будут искать. Родители, по работе, друзья… И что? Я ведь никому не сказала про эту свою эскападу, как раз с мыслью, что никто не хватится. У меня еще неделя отпуска, я женщина свободная… То есть, когда-то искать, конечно, будут….

Наверное, я незаметно заснула снова, потому что дальше начался уже настоящий сон.

«И лезвие хрустальное измены

Как шмель, у горла моего дрожит…»

Я вожу по бумаге остро заточенным карандашом, бумага гладкая, атласная, молочного цвета, она мне приятна. Я должна придумать строчки до и после этой, про хрусталь. Передо мной как раз хрустальная ваза с сиренью. Сирень одуряюще пахнет, и мне это тоже нравится. Моя рука видна в разрезе шелкового рукава. Рука мне нравится. Мое кимоно из переливчатого ванильного шелка мне тоже нравится. Я пишу на бумаге:

Прозрачно кружево листвы и неба

Прозрачна синь, и странна эта ночь,

И мне давно – наверное – невмочь

Переносить… Без воздуха, без хлеба

Насколько легче было бы прожить!

Мне каждый час свинцом течет сквозь вены

И лезвие хрустальное измены

Как шмель, у горла моего дрожит.

Не режь! Помедли, если вдруг захочешь.

Помедли! Кровь моя не так тепла,

Как кажется.

Закат сгорел дотла

И падает холодной белой ночью.

Мне нравится то, что я пишу, я вслух читаю стих с начала и смеюсь. Потом поворачиваюсь, и в большом овальном зеркале вижу светлую атласную ленту в волосах и прекрасное тонкое лицо – совершенно чужое, не мое.

Я проснулась, как от толчка. Сразу, как человек ответственный, все записала. Мне стало по-настоящему интересно. Это сильно! Я как будто была в чужой чьей-то голове. Тут не обошлось без Коридоров. Как они это делают? Какая-то химия? Надеюсь, наркоманкой я тут не стану. И – неужели бред может порождать такое обостренное и полное чувство реальности? А стихи? Неужели я сочинила? Не может быть. Наверное, вспомнила где-то читанные или слышанные. Надо бы погуглить – и все найдется. Вот «выйду на свободу» – и узнаю…

Я снова заснула, и когда проснулась, уже было светло за окном, я попыталась понять, сколько сейчас времени, и моментально забыла, что мне под утро снилось. Что-то снилось, но оно было какое-то смутное и неуловимое, какими обычно и бывают нормальные сны под утро.