Евгения Орлова - Роксет. Классификация безумий

– Мне просто почему-то было нужно убедиться, что у тебя все в порядке. В моем понимании.

– Жнеца?

– Да… – ее взгляд ускользает от меня, как тень от восхода.

Прислушиваюсь к себе. Наверное, в соревнованиях на самый безумный день нынешний стал бы просто чемпионом. Я этого Жнеца совершенно точно не боюсь. Этот дух появился в самый неудобный момент и по сути предложил восстановить справедливость. И судя по его неагрессивному поведению, ничем реально опасным мне это не грозит…

– Мы можем поговорить начистоту?

– Ага, – Лорен приосанивается и принимает на редкость деловой вид, – я слушаю.

– Ты говорила о сделке. И о том, что я в ней, по сути, не нуждаюсь, но могу заключить. У меня есть одна идея… Если я попрошу тебя предсказать мне последствия моего желания для меня, ты сможешь это сделать?

– М-м-м… Достоверность будет страдать, – она задумчиво почесывает затылок черенком вилки, – но, если ты в результате можешь невзначай убиться или покалечиться, так уж и быть нарушу правила и предупрежу тебя.

Очевидно, Учитель прав, и мне реально пора на отдых. Давать такие обещания Жнецам нельзя. Наша задача души чистить. А не предупреждать кого-то, что с ним случится в итоге. Суть сделки состоит в проживании человеком препятствий, которые, с одной стороны, позволяют тому, что налипло на его душу, себя максимально проявить, а с другой – после этого выдрать оттуда всю грязь с корнем едиными махом.

Но слова вырываются из меня сами собой. И я невольно вспоминаю Кордэ, которая почти никогда не обращает внимания на ограничения и действует по наитию. Когда ее за это пытаются отчитывать, она лишь пожимает плечами и говорит, что это сильнее ее, и она ничего не может с собой поделать. Похоже, что в последнее время я слишком много с ней разговаривал…

–Насчет желания моего… – Сэм, сидящий напротив меня, явно напряжен, но страха в нем не ощущается. Он вообще на редкость легко принял ситуацию. Впрочем, частично его успокаивает дарованная Жнецам способность очаровывать. Нам верят сразу же, какой бы бред мы не несли. Наша природа отключает у одушевленных чувство самосохранения. Рядом с нами им всегда относительно комфортно и легко, – я могу его просто сказать?

– Да, – отставляю от себя остатки пирожного и готовлюсь вызывать карту дорог судеб. Все равно еда для меня давно утратила свой вкус. Находясь в личине, я могу и есть, и пить, и вообще чем угодно заниматься, но у меня больше нет желания это делать. А моя истинная суть уже давно ни в чем таком не нуждается.

– Тогда я хочу, чтобы Лео, Ида, и те, кто им помогал воровать мой проект, в дальнейшем хорошо над ним работали и сами сделали все, чтобы он вышел в свет, выполнял бы задуманные функции и имел бешенный успех. И как следствие требовал постоянного развития и обновлений. – Сэм мечтательно смотрит на меня свысока, пока моя личина старается удержать на месте челюсть.

– Эм… – такое странное желание от несправедливо обиженного, но при этом адекватного человека, а не религиозного фанатика с их вечными «подставь другую щеку», я за все свое существование не слышал. Признаюсь честно, я больше ожидал от него что-то из серии «пусть они облажаются и их выгонят с позором», – не совсем уверена в том, что верно тебя понимаю… Т.е. ты хочешь, чтобы они добились… успеха?

– Да…

– Фактически за твой счет?

– Именно… – он довольно улыбается моему очумевшему даже у личины виду.

– М-м-м… Извини, что спрашиваю… Твое желание, конечно, закон, и отговаривать я тебя в любом случае не стану… Но чисто из спортивного интереса хочу знать, почему ты этого хочешь?

– Все просто, – Сэм, допивает свой чай двумя большими глотками, – моя последняя разработка – программируемый хирургический лазерный нож, приспособленный для выполнения уникальных операций на человеческом мозге у детей, начиная чуть ли не с младенческого возраста. Так же его можно перепрограммировать под другие не менее сложные задачи. Эту вещь очень ждут нейрохирурги.

– О, понимаю… – киваю ему. Что ж для людей это очень благородный порыв. И мне даже, наверное, приятно иметь дело с человеком, который в кои-то веки не зациклен на чисто своих потребностях и способен смотреть вперед даже на полшага.

– Нет, не понимаешь пока, – он открывает в странно хищной улыбке крепкие крупные зубы, – дело в том, что вчера я засиделся допоздна в лаборатории. Сроки еще не поджимают, но люблю работать на опережение. Чтобы на всякий случай было время на работу над ошибками, если они возникнут. Так вот вчера, я как раз случайно нашел одну такую в конструкции самого ножа. Она крохотная, но фатальная. И благодаря ей нож будет некорректно реагировать на сигналы программы. Было уже поздно. И я не нашел в себе силы хоть где-то ее зафиксировать. Так что, я ушел домой с намерением сегодня утром внести все поправки и написать по этому поводу отчет… И именно этой ночью Лео с Идой решили, что пора прибирать почти готовое изделие к рукам. На то, чтобы сделать калибровку и подцепить изделие к программе, Иде распущенности и связей с программистами, которые на нее и так слюной исходят, хватит. А вот на остальное… Знаешь, я десять лет учился, как проклятый, этой профессии. Начал еще в пятнадцать лет. Я ничего в своей жизни кроме лаборатории и спортзала, благодаря отцу-военному, который считал, что мужчина должен быть не только умным, но сильным и здоровым, не видел. Пару лет назад, когда мне исполнилось тридцать, я смог возглавить свой отдел. Я тут самый молодой из начальников отделов… Был. Но не потому, что я чей-то. А потому, что я реально знаю свое дело. Пусть же и они его в конце – концов узнают…

Я впервые за последние две тысячи лет вдруг почувствовал, как моя истинная суть сглатывает… Хорошо, что я сейчас себя со стороны не вижу. Машинально развернутая мной карта судеб, в которую я загнал образ его желания, открывает мне такой сумасшедший вид, что в пору аплодировать этому тридцатитрёхлетнему мужику стоя.

Желая этим недалеким жадинам успеха и процветания на его собственном поприще, он назначил им такое изощренное наказание, что все инквизиторы и палачи знакомых мне миров просто почтительно склонят перед ним головы. Да, он сам теряет возможность быть известным и богатым в этой сфере. И дальнейшая дорога его под вопросом, потому что он сам еще не определился, чем будет заниматься, но общий прогноз у него благоприятный. Сэм на каком-то супер-разветвлённом перекрестке сейчас находится, прямо осьминог-мутант какой-то. Впрочем, при встрече со Жнецом, такая картина встречается довольно часто. Многое зависит от того, что он захочет мне отдать взамен. Но в его случае… Чистка фактически не нужна, так что отделается он скорее всего жизненным уроком… Или чем-то подобным, довольно простым.