Терин Рем - (Не)зависимость. Призванная быть любимой-2

– Мама научила. Она всегда говорила, что в жизни нужно быть готовыми ко всему, – тихо сказала я, боясь выдать волнение. Однако парень агрессии не проявлял, скорее любопытство.

– Впервые слышу, чтобы женщина умела готовить. Ты похож на юного аристократа, а аристократки не занимаются домашним хозяйством, – усомнился «каланча».

– Я бастард. Моя мама простая эльфийка, – сочиняла я на ходу, мысленно прося прощения у мамочки, которую я не только назвала эльфой, но еще и похоронила.

– Странный ты и слишком наглый для незаконнорожденного. Откуда ты? Где вы жили? Кто твой отец? – сыпал вопросами шатен.

– Оставь мальчика в покое и умерь свое любопытство, Дерик, – раздался голос Айверса, вышедшего из-за моей спины.

– Какое тебе дело до парня? Почему ты его опекаешь? – строго спросил «каланча».

– Не твое дело, – огрызнулся брюнет.

– Твое, что ли? Мне не нравится этот лживый щенок. Я не хочу идти через пустошь со змеей за пазухой, – прорычал Дерик, теряя терпение.

– За него отвечаем мы с кэпом. Парень безобиден, – настаивал Айверс, после чего шатен, сверкнув на меня злобным взглядом, ушел, оглядываясь.

– Иди спать. И постарайся не злить Дерика – он опытный и проницательный воин. Если не хочешь рассказать ему свою историю, то постарайся не привлекать его внимание, – тихо сказал мне брюнет и проводил до той кибитки, в которой я ехала днем.

В тот момент, когда мы подошли к повозке, откуда-то сверху со знакомым с детства шелестом крыльев опустился Сириус, заставив меня расплыться в радостной улыбке. К моему удивлению, брюнет даже не спросил, кто это и откуда у меня мантикора, лишь молча кивнул и скрылся в тени невысоких деревьев, пока я тискала друга.

****

Сегодня только третий день нашего путешествия, а я уже начинаю серьезно задумываться о том, чтобы повернуть назад. Ну, это я, конечно, сильно преувеличиваю, учитывая то, что без проводника я просто погибну в этих местах, а возвращать караван по моей прихоти никто не будет.

Второй день мы идем по зловонной топи. Чтобы повозки не увязли в жиже, все спешились и бредем, перебирая ногами в липкой, квакающей при ходьбе по ней массе. К вечеру ноги просто отваливаются, но моя работа только начинается, потому что на редких покрытых колючей травой сухих островках нам нужно успеть поужинать, вымыться и по возможности просушить вещи. Тут я со своими талантами в водной и воздушной магии просто нарасхват.

– Я уже считаю большой удачей то, что ты стал нашим попутчиком, малыш, – растрепал мне челку отеческим жестом Сергасс.

– Не перестаю удивляться, как ты взял с собой в путь это несовершеннолетнее недоразумение. Разве у тебя не было пунктика по поводу женщин и детей? – ехидно осведомился Дерик. Этот желтоглазый гад меня без конца донимал – стоило мне оступиться или немного отстать от мужчин, как он со своими придирками оказывался рядом, правда поднимая при этом мою испачканную тушку из очередной лужи. Или перетаскивая через непосильные для моего слабого тела овраги.

– Прекрати цепляться к парню, Дер. Если бы я лично не облазил вместе с тобой все приличные бордели, то решил бы, что ты неровно дышишь к мальчику, – с вызовом вклинился в разговор Айверс.

– Кто бы говорил! Ты разве что на руках эту неженку не носишь. Рассчитываешь на его пламенную благодарность? – не остался в долгу долговязый, вызывая у меня желание испепелить на месте обоих идиотов, которые мало того, что неадекватно себя ведут, но еще и устроили спектакль на потеху всему каравану. Не успела я открыть рот, чтобы высказать, что думаю о них обоих, как меня опередил наг:

– Угомонились оба. Сантос пойдет со мной, и чтобы я больше не слышал этих богопротивных речей от вас двоих, – строго сказал капитан, заставив вечно препирающуюся парочку заткнуться и дальше идти молча, сверкая друг на друга глазами.

Если уж начистоту, то Дерик был в чем-то прав: брюнет не просто меня опекал, а буквально ходил за мной по пятам, не считая того времени, когда должен был совершить обход вокруг обозов, контролируя скрытую угрозу со стороны болота. И даже в этот короткий промежуток времени я умудрялась во что-нибудь вляпаться. Чего стоили огромные пиявки, которые прилепились к моей ноге из-за того, что я не зашнуровала плотно ботинок. Тогда мой совсем не мужской визг был слышен, наверное, на всю гнилую Пустошь. Я была очень благодарна за помощь Айверсу, но мне упорно казалось, что он точно знает, кто я.

Я шла по следу нага, не переставая радоваться тому, что липкая жижа под его широким и гладким хвостом расходится в стороны, позволяя мне пройти практически по плотной земле, не увязая при каждом шаге.

Солнце уже клонилось к горизонту, а значит, скоро мы должны были добраться до очередной стоянки. Внезапно сверху раздался противный свист и громкое рычание малыша Сириуса.

Теперь я поняла, почему мой шерстяной друг категорически отказался нести меня на себе по воздуху. Его со всех сторон окружили мерзкие создания, похожие на лягушек с крупными перепончатыми крыльями и острыми зубами, торчащими из больших пастей.

– Гарголии! – закричал Сергасс. – Все за луки!

Воины отряда быстро выхватили оружие и начали обстреливать тварей, отгоняя их от мантикоры и каравана, но чудовища и не думали сдаваться, наоборот, они вели себя вполне разумно, перестроившись так, чтобы в них невозможно было попасть, не задев Сириуса.

Сердце замерло в страхе за друга, но, как я ни старалась, даже приблизиться к месту сражения у меня не вышло: сначала меня осторожно отбросил хвостом Сергасс, потом утащил Айверс и запихнул в одну из кибиток.

Минут через пять томительного ожидания, наполненного криками, свистом стрел и визгом тварей, я попыталась выбраться, чтобы помочь Сириусу, но едва я отбежала от повозки, как была перехвачена Дериком.

– Куда ты лезешь, дурень? Бегом назад, – толкнул меня в обратном направлении «каланча», но тут раздался жалобный крик моего мантикоры. Не помня себя от страха и отчаяния, я неслась к месту его падения. С трудом растолкав окруживших малыша эльфов, я упала на колени, рассматривая разорванный острыми когтями бок.

– Потерпи, ты только не сдавайся, мой хороший, – уговаривала я, глотая слезы и выпуская целительскую магию. Сириус только тяжело дышал и послал мне волну сожаления по ментальной связи. Глаза его стали закатываться, а сильное пушистое тело забилось в конвульсиях.

– НЕ-Е-Е-ЕТ! – я кричала, срывая голос, а потом случилось то, что происходило всегда в минуты сильного душевного волнения: в груди стало жечь невыносимым огнем, сила вырвалась из меня потоком пламени, но в этот раз оно ласкало белое тело мантикоры, не опаляя, а впитываясь и заживляя раны.