Кейт Ринка - Игры богов. Право на любовь

– Поздравляю, – говорит он победителю сегодняшнего этапа.

Тот просто берет в руку планшет, который уже подготовленный лежит рядом на высоком столике. Начинает писать. Лана подает такой же планшет Маркусу. На экране, будто сами собой, выводятся черные линии, формируясь в слова.

«Так я правда свободен?»

Маркус поднимает глаза:

– Ты сильный игрок, Мак. И знаешь это. На твоем счету уже пять пройденных этапов из двенадцати. Это хороший результат как для тебя, так и для Игр. Но как бы мне не было жаль тебя терять, я должен держать свое слово. Не так ли? Так что… да, ты свободен.

Близняшки затихают, шокированные его великодушием. Но Маркус еще не закончил.

– Только, знаешь, в чем дело… я, да и все почитатели Игр, включая твоих фанатов, мы все будем удивлены и разочарованы, если ты примешь эту свободу именно сейчас. Слишком легко, не правда ли? Так неужели ты готов сойти с дистанции?.. Как трус.

На щеках Мака проступают желваки. Он злится. Но Маркус знает, куда давить. Одиночка, испытывающий зависимость от адреналина и жажды крови, не мог не принять такой вызов. Не он. Ему некуда идти. Его никто не ждет на этой свободе. И хорошо Мак, бывший силовик Системы, у которого когда-то сорвало крышу, умеет делать только три вещи – выживать, защищать и убивать.

И вот результат:

«Ты прав. Такого желания у меня нет. Зато есть другое».

– Все, что пожелаешь.

«Отдай мой выигрыш Рейне. Отпусти ее. А я останусь».

Близняшки ахают, волнуются. Маркус и сам не ожидал именно этого. И ведь интересная выходит ситуация. Но не одна из тех, которую нельзя решить.

– Почему вдруг?

«Она мне нравится» – просто пишет мужчина.

На что Маркус отвечает:

– Это не повод, чтобы отпускать женщину. Так может, ты хочешь ее себе?

Без раздумий Мак опускает стилус на поверхность планшета. Пишет «нет». Но тут же вскидывает к нему глаза. Маркус без усилий смотрит в их глубину. И видит там борьбу эмоций. Да-а-а. Мужчина напротив, со стальным холодным взглядом, испытывает искушение, которое борется с частицей его избирательной человечности. И, несомненно – он жаждет эту женщину. И достаточно неистово, чтобы согласиться на все его предложения. И это та слабость, на которую тоже можно давить или просто сыграть на ней.

– Так возьми ее, – предлагает Маркус, подогревая искушение своего игрока. – Считай это моим подарком вместо свободы. И давай больше не будем друг другу врать.

***

Рассвет этого дня начинается с посещения санчасти. Из восьми человек до конца игры дожили пятеро. Жаль погибших, но с этим уже ничего не сделать. Здесь не дом отдыха. От медсестры я узнаю, что это еще неплохой результат. Так же узнаю, что до конца смогли дойти лишь пятеро за весь период существования Игр, а это прядка десяти лет. Не густо.

После осмотра ран, которые к тому моменту почти затянулись, меня отпускают в душевую и оставляют одну. Но не в общую женскую, а в ту, что находится на этаже самой санчасти. Это из-за Перл – теперь все опасаются, что мы с ней друг друга поубиваем. Скорее всего, так и будет. Вопрос времени. В раздевалке я начинаю скидывать с себя грязную и порванную одежду. Стаскиваю обувь… Неожиданно из одного сапога что-то вываливается. Это сложенный листок коричневой бумаги и шарик, размером с вишенку. И как только я его не почувствовала?..

Резко вспоминаю свое видение во время Игр.

Зеленый цветущий сад.

Женщину в белом.

И эти предметы…

Сглатываю, пытаясь понять, как такое возможно? Но ответа нет даже и близко.

«Возьми. Отсюда ты все поймешь сама», – вспомнились последние слова той дамы.

Надпись на листе шокирует еще больше: «Рейне. Бесконечно любимой».

Трой? – Первым делом возникает мысль, отчего сразу отпускает состояние шока.

Не раздумывая, уже более спокойно разворачиваю лист. Первым делом оглядываю. И тут понимаю, что почерк незнакомый. Не Троя. Но начинается с обращения моего имени. А внизу подпись: «Всегда твой, верный и любящий, Маркус».

Маркус?! – Возвращается состояние шока. Что за бред? Много ли на свете Маркусов, и, желательно, не здешних, но могущих писать Рейне, и именно мне, да еще в таком контексте?

Наконец, начинаю читать:

«Рей, детка, если ты читаешь это письмо, значит, у меня ничего не вышло, и мы не вместе. Прости, я виноват, что не справился, что не смог нас защитить. Но поверь, я попытался сделать все, что мог. Иного я не в состоянии себе позволить. И знай, как бы все не обернулось, я всегда буду вас любить – тебя и Лою. Береги себя и нашу крошку. Если встретишь Троя, не важно – где и когда, не доверяй ему ни в коем случае, как бы он ни раскаивался, и что бы тебе ни говорил. Не его бы слепая зависть, у нас бы все получилось. Я уверен. Доверять можно только Афродите. Она всегда была за нас. Слушай ее. Если она сможет чем-то помочь, она поможет. Ты же знаешь. Единственное, о чем умоляю – не рискуй собой ради нас, если этот риск окажется слишком велик. Но ведь ты не послушаешь меня, верно? Моя отчаянная девочка, если бы ты только знала, как сильно я тебя люблю…

Всегда твой, верный и любящий Маркус».

Читаю письмо в пятый раз. Глаза то и дело цепляются за фразы «тебя и Лою», «нашу крошку» и «встретишь Троя… не доверяй ему». Из-за упоминания дочери во мне поднимает острое чувство страха. Что за шутки? Откуда вообще ко мне в сапог попал этот гадкий кусок бумаги?! От злости я сминаю его в ладони. Но тут же разжимаю пальцы, когда кожу начинает жечь. На моих глазах письмо вспыхивает, быстро превращается в пепел и растворяется в воздухе коричневой дымкой. Его словно и не было. После такого послания и подобных фок усов меня начинает колотить. Я вообще ничего не понимаю!

Здесь как раз вовремя попадается на глаза еще один загадочный предмет. Хватаю в руку маленький шарик, который прилагался к письму. Это что еще за хрень? Он прозрачный, вроде бы из стекла, так что видно, как внутри клубятся яркие желтые сгустки. И чем дольше я на него смотрю, тем ярче он становится, пока не начинает светиться желтоватым свечением. И мне уже кажется, что внутри что-то есть…

И оно завораживает.

И хочется понять, что же это…

Рассмотреть… картинки…

Переливы шелковых простыней, сминаемых моими пальцами. Слияние скользких тел, покрытых жаркой испариной. Рывок его бедер внутрь меня. Сжатие сильных пальцев на моей коже. Черные, как ночное небо глаза… толчок… Запрокидываю голову. Выкрикиваю стон. Снова рывок, почти удар… Маркус!

Теряя чувство равновесия, хватаюсь за голову.

Теплая ладонь медленно стаскивает бретельку с моего плеча. Я оборачиваюсь с улыбкой. Вижу его ответную. Чувствую прикосновение мягких губ к своей коже… Маркус!