Андрей Зенин - ОРАКУЛ, Краткое руководство продавцам чёрных кошек

Тихон рассказал Алисе, что когда-то учился с Борей в одном институте. Даже в одной рок-группе пели, правда, недолго.

– Мне почему-то Боря не рассказывал, что играл в группе.

– Потому что он не играл, – рассмеялся Тихон. – Он тексты писал. Пока писал – норм. Но он сказал, что мы уроды и неправильно их поём. Должен петь сам.

– О! Я знаю, как он поёт! – Алиса рассмеялась.

– Дураки вы! – Борис смущённо отпил вино.

Он посмотрел через стекло бокала на Тихона, угощающего Алису очередным набором закусок и соусов на лепёшке.

Он Тихона лет двадцать не видел. А тут встретил случайно в своём агентстве. На переговорах. Такого лоснящегося, гордого, состоявшегося: «Куда мне до него? Разные социальные классы. А оказывается – он вот такой. Разный. Наверное, это правильно. Надо уметь разделять. Как-то я, кажется, накидался».

Тихон уловил состояние Бориса. Он оплатил счёт как-то незаметно, деликатно, между прочим. Борис даже не мог нафантазировать, сколько стоил ужин – меню им ни разу не приносили.

Вечерняя Москва по-своему прекрасна. Особенно если хорошая погода и до дома можно дойти пешком – про машину на парковке ресторана из-за выпитого можно забыть.

– А ты чем увлекаешься? – Борису захотелось дружить с таким великодушным, добрым, лёгким человеком. Они не общались с института – на самом деле сейчас рядом с ним совершенно другой, незнакомый человек. Но, чем чёрт не шутит – может, он тоже рыбак или грибник. Найдётся общее хобби.

– В основном женщинами, – признался Тихон. – Они же прекрасны!

Алиса с Борисом как-то синхронно поняли, что это не шутка. Хобби, конечно, увлекательное, но вряд ли Алиса его одобрит.

– Ну, я тоже люблю прекрасное, – Алиса попыталась сгладить неловкость.

– Вы тоже увлекаетесь женщинами? – Тихона веселила перспектива дискуссии. Его забавляло поведение людей, оказавшихся в подобной ловушке.

– В основном я увлекаюсь Борей.

– Старик, я не знал тебя с этой стороны!

– Но-но! С этой стороны у меня всё в порядке!

– Алиса, если хочешь, чтобы у Борьки блестели глаза и хвост был пистолетом – не лови его на флирте с другими бабами! Мой тебе совет. Он тебе, как виноватый школьник, будет все желания исполнять.

Алиса напряглась. Шутки кончились. Тихон метко ударил в самое больное место – страх потерять Бориса.

– Эх, Тишка, – Борис пнул пустую банку возле урны, – какие бабы? На работе заказчики за жопу держат, дома Алиска кукушонка крутит.

Алисе стало неприятно. Получается, что муж готов ходить налево, стоит ей хоть немного ослабить хватку? Как бы он с ней не потому, что обожает, а только благодаря её ревности? Но как она может не ревновать? Это её мужчина! Они же вместе столько лет! Она для него готова сделать и делает что угодно. Чтобы он был счастлив. Чтобы ему было хорошо. И она должна мириться с тем, что заботу, нежность, любовь он будет носить не в дом, созданный вместе, а к непонятным шлюхам?

Начал накрапывать дождик. Не сильный, но раздражающе мелкий. Шли молча.

– Неприятно как-то. Давайте зайдём куда-нибудь? – предложил Борис.

– Галерея, – Тихон показал на стеклянные двери недавно открывшегося небольшого выставочного центра. – Пошли посмотрим?

В галерее не было ни одного человека. Тихон, Борис и Алиса как-то робко и неслышно переходили из одного зала в другой. Их больше поражало помещение в стиле модерн, чем развешанные картины.

– Борь, подержи сумочку, – произнесла Алиса шёпотом. Боря послушно взял её и стоял по стойке смирно, пока жена стирала бумажной салфеткой капли грязи с туфелек.

– Тебе обязательно это делать? – прошептал Борис немного недовольно.

– Не кричи на меня!

Подошёл Тихон.

– Вы чего шепчетесь? – спросил так же шёпотом.

– Не знаю. Музей, – Борис кивнул на зал.

– И что?

Тихон раскатисто рассмеялся.

– Это для нас музей! Чего вы постоянно сдерживаетесь? Пытаетесь соответствовать, не создавать проблем? Вам реально нравится так жить?

Такое ощущение, что Тихон живёт в какой-то параллельной реальности. В ней нет пробок, людей, соседей, проблем. Он живёт легко – ведь ему не надо беспокоиться о том, что о нём подумают окружающие. Его никто не окружает.

Алиса почему-то наградила мужа осуждающим взглядом. Непонятно. Вот сейчас что не так он сделал? Она догнала Тихона. Борис пошёл следом, всё ещё с женской сумочкой в руках.

Выставленные картины были яркими, даже аляпистыми до абсурда. Каждую приходилось тщательно рассматривать и строить догадки. Но, как оказалось, это весело!

– Кошка! – Тихон уверенно показал на фиолетовую палку. – Это хвост.

– А глаза? – спросила Алиса.

– Вот же, один красный, другой зелёный.

– А этот синий? Третий? – Алиса громко рассмеялась.

– Прочитаем название? – попытался решить спор Борис.

Они приблизились к сопровождающей произведение табличке: «Неопределённость. Автор: Евгений Тур».

– Блин! Он не прав! Это же кошка! – Тихон не сдавался. – Он сам не знает, что нарисовал.

– А ты знаешь? – заинтересовался Борис.

– Ты думаешь, автор решает, что на картине?

– А кто же? – Алиса удивилась.

– Искусствоведы, критики, оценщики, зрители. Нет?

– Но он же лучше знает, что рисовал.

– Ничего он не знает. Художник – проводник искусства, а не создатель.

– Потрясающая концепция, – Борис почувствовал, как в тепле помещения от лёгкой усталости и алкоголя начал заплетаться язык.

– Ну ты же согласен, что ценность любого произведения определяет не художник, а покупатель его мазни?

– Мальчики, не ссорьтесь, – Алису забавлял этот безобидный спор.

– Подожди. Тиш, ты хочешь сказать, что Рембрандт писал мазню, и только покупка его холстов кардиналами сделала его великим?

– Да. Если бы они покупали какого-нибудь их Кандинского и его картинами украшали соборы и спальни, картины Рембрандта стоили бы не дороже холста и потраченных красок.

– А что тогда искусство?

– Борь, да что угодно, за что ты готов заплатить и убедить толпу болельщиков, что это шедевр.

– Стой, это важно! А здесь есть шедевры? – Борис показал на картины в зале.

– И да, и нет. Я не знаю. Ты можешь выбрать любую картину, и окажется, что она выражает что-то там. И бесценна почему-то там. Нет?

– Алиса, – Борис обратился к жене, – тебе какая картина нравится?

– Не знаю. Возможно, эта, – Алиса показала на портрет мужчины в ярких кругах неестественных цветов.

– Девушка! – Тихон позвал сотрудницу галереи. – Эта картина – шедевр?

– Молодые люди, это галерея. Здесь все картины – шедевры.

– Их оценивали?

– Да, безусловно.

– Ну а эта – она особенная?

– Да, почему нет.

– А сколько она стоит?