Ольга Грон - Попала – не пропала, или Мой похититель из будущего

Ансарийцы замаскировались, их тарелка стояла в стелс-режиме. Самих вампиров не видать. А ведь скоро совсем стемнеет, работать будет сложнее. Ансарийцы явно ждали наступления ночи – днем они не могут долго находиться под лучами Солнца. Но здесь солнечного света немного, особенно в данное время года. Видно, именно поэтому они выбрали это место. Либо их сюда случайно забросила временная спираль.

– Где они? Все в корабле?

– Да. Выходили и опять спрятались. Выжидают.

– Как далеко населенный пункт?

– Да вон же он, – махнул патрульный рукой в сторону пригорка.

Из-за леса раздались крики, донеслось звучное пение.

– Черт! Что там происходит?

– В поселке празднуют что-то вроде Нового года. Предполагаю, ансарийцы планируют ловить тех, кто покинет территорию.

– Я бы предупредил жителей.

– Думаешь, стоит сунуться к местным? Мы маскировкой не запасались. Три сектора сегодня обшарили, пока нашли ансарийцев.

– Ладно, подождем. – Я повернулся к своему динозавру: – Краш, да ты совсем замерз.

– Шер, если хочешь – пусти его отогреться. Наш корабль неподалеку, – предложил второй патрульный.

– Да, Краш. Здесь тебе не место.

– Кра-а-аш, – поднял голову он, упорно не желая меня оставлять.

Мы обошли стороной корабль ансарийцев. Конечно, могли блокировать его двумя своими аппаратами, но тогда мы не возьмем вампиров с поличным, да и на организатора банды не выйдем тоже, а это самое главное.

– Смотри, Шер, – патрульный с позывным «Фанат» указал на трех вампиров, которые материализовались в воздухе, выходя из стелс-поля корабля. – Они идут в поселок.

– Пошли за ними. Надеюсь, их только трое.

Мы поспешили за ансарийцами, чтобы предотвратить преступление.

Вампиры, словно три тени, направлялись туда, откуда слышались веселые песни. В приборе шлема я увидел, что из деревни вывалила компания молодежи. Одна девчонка в тулупчике, хохоча, что-то рассказывала остальным.

Черт! Они что, в прятки играют? Разбежались поодиночке, даже не подозревая, какая опасность притаилась рядом. Я плюнул и помчался к девчонке. В этот же момент с другой стороны к ней рванул ансариец. Он оказался первым, успел схватить жертву, но Краш, который так и не ушел, догнал преступника за пару секунд.

Заметив Краша, ансариец достал пистолет и отпустил девушку. А та, увидев торопящегося к ним Краша с раскрытой пастью, вдруг взяла и шлепнулась в обморок.

Услышав крики, на помощь подруге поспешили два паренька. Увидев ансарийца со светящимися глазами, они замерли на месте, переглянулись и бросились наутек прямо через кусты. А патрульный выстрелил из-за моего плеча в вампира.

Ансариец упал в снег, и из его тела потекла зеленоватая жидкость.

– Что ты наделал, идиот? – повернулся я к патрульному.

– Как же, сделал предупредительный выстрел.

– Предупредительный выстрел в голову?!

– Бежим, остальные уходят. Нужно их взять живыми!

Мы прыгнули через кусты вслед за теми горе-помощниками, местными пареньками. Не слишком хотелось, чтобы нас увидели жители деревни. Но сегодня иначе не выйдет. Не обращая внимания на визжащих девушек, я догонял ансарийцев. Поняв, что за ними погоня, вампиры забежали в село, где на центральной площадке горел огромный костер, отбрасывая искры в морозную тьму. Деревня была полна народу, а мы, кажется, упустили ансарийцев.

– Майор Шерман, мы посмотрим на соседней улице, – обратился ко мне нерадивый патрульный.

– Идите, сам справлюсь, – отмахнулся со злостью. Все равно от них никакого прока!

С русским менталитетом я, майор Элеон Шерман, столкнулся второй раз. Первым злополучным разом стала Энджи из Москвы XXI века, которая уже сутки портила мне жизнь. Наверное, это и было началом моей полосы неудач.

– Эй, мужик, откуда будешь? – раздался незнакомый голос слева.

Я сглотнул комок в горле и медленно повернулся, услышав слова на русском.

– Кто тебе такой костюм соорудил, спрашиваю?

Я снял шлем, с удивлением глядя на пьяного деда в шапке-ушанке, который пытался настроить на меня ракурс глаз. Я сжал пальцы в кулаки.

– Да тебя же еще и обкорнали, ироды! Ах, где моя гармошка? Запоем!

Поняв, что дед лыка не вяжет, как говорят по-русски, я слегка расслабился и тихо процедил:

– Брось свою гармошку. Скажи, куда делись вампиры?

От моих слов мужчина едва не уронил гармонь. Я вовремя подхватил ее.

– Нечисть та? Так батюшка пришел, изгнал чертей.

Теперь мужик тщетно пытался отобрать у меня свой увесистый музыкальный инструмент, который я держал в протянутой руке.

– Какой еще батюшка? Где вампиры, спрашиваю? – Второй рукой я незаметно спрятал лучевой пистолет в карман куртки.

За моей спиной вдруг выросла длинная тень. И дед поменялся в лице, мгновенно протрезвев.

– Демоны! – заорал он, позабыв о своей гармони. – Черти напали!

Он рванул с места и исчез во тьме улицы, а я повернулся к Крашу.

– Зачем людей пугаешь, Краш? Здесь такие звери, как ты, не водятся.

Краш с виноватым видом опустил голову и рыкнул – мол, помочь хотел.

– Ладно тебе, – вздохнул я и положил гармонь на скамью у забора. – След ансарийцев возьмешь?

Ревнивая жена Саймона двигалась к нам, неистово сверкая глазами. Казалось, сейчас она испепелит полковника одним лишь взглядом.

– Лилиан, успокойся, прошу. Ты все неправильно поняла, дорогая, – оправдывался Саймон.

– Правильно я поняла. Так и знала, что обхаживаешь молодых, а все работой прикрываешься, – не унималась она.

Саймон поднялся с места и осмотрительно оббежал столик.

Лилиан схватила легкий стул и понеслась вместе со своим огромным бюстом на муженька. Но стул вылетел из ее рук, а сама она растянулась на гладком полу, зацепив при этом стол, что накренился от ее веса. Посуда тут же поехала вниз, из одного из стаканов вылился сок.

Проходящий в этот момент мимо столика официант – паренек с подносом в руках – поскользнулся на луже и упал прямо на Лилиан, а его поднос полетел аккурат в соседний стол, и весь салат из него опрокинулся на незнакомую женщину, которая самозабвенно беседовала с кем-то по невидимому телефону.

Та не поняла, что случилось, и давай голосить на все помещение, оглушив проходящую мимо парочку. Парень, обернувшись на вопящую тетку, не заметил стула, что перед тем вылетел из рук Лилиан, и споткнулся. И столкнулся лбом с Саймоном, который торопился на помощь жене.

Все вдруг остановились. Я же приподнялась, чтобы оценить масштаб разрушений. Воцарилась тишина, которую нарушил мой неуправляемый смех.

Надо же, а женщины за восемь веков ничуть не изменились. Вот что творит ревность. Передо мной был наглядный тому пример.

– Лилиан, сколько можно повторять, что нет у меня никого. Понимаешь? Ни-ко-го! – устало добавил Саймон.