Ольга Вешнева - Хвост ледяной кометы

– Гарик, и ты меня послушай хоть раз в жизни, – я постучала ногой по полу. – То, что рассказали дедушка и бабушка, очень похоже на правду. Премия, скандал, возможности отца. Все сходится.

– Сестренка, ты витаешь в радужном мире, где розовые пони скачут по облакам из сахарной ваты. В жизни людей все не так просто и прямолинейно. То, что мы можем сложить логическую цепочку версии, вовсе не означает, что так все и было в реальности. Мне очень жаль Кудрявцевых, но их уже ни один психолог не избавит от навязчивой идеи. После того, как все случилось, эти люди были на нервах и приняли единственную версию из многих, даже не пытаясь рассмотреть все остальные. За годы они срослись с ней, и попросту не услышат другого мнения. Но тебя, сестренка, я прошу не уподобляться им. Придержи свой болтливый язычок и не поднимай при отце эту тему. Легче, поверь, не станет. Маму не вернуть. И запомни кое-что важное: не нужно вытаскивать из шкафа скелет, потому что на нем могут быть живые опасные бактерии. Все ясно?

Улыбнувшись, брат щелкнул меня пальцем по руке. Раздался звук открываемой двери. Отец вернулся из своей клиники. Не вспоминая о предупреждениях Гарика, я рванула в коридор и с порога вылила на еще недавно любимого родного человека все то мерзкое, зловонное, что о нем в ту минуту думала. Орала в истерике, называя его убийцей. Отец молча снял пиджак, разулся и прошел в гостиную. Опустившись на диван, взял из кармана брюк бумажный платочек и протер обильно выступивший на лбу пот.

– Да, я виноват в смерти вашей мамы, – вздыхая, тяжело заговорил он, не поднимая глаз на нас с братом. – Но я не делал того, о чем ты говоришь, дочь. Мне бы и в голову не пришло убить жену. Пусть скандал, развод. Кто понимал мои заслуги, кому я спас жизнь, от меня бы не отвернулись из-за житейских неурядиц. А журналисты – что с них взять? Погудят, как пчелы, и заткнутся… В чем я винил себя миллион, если не миллиард раз, так это в том, что пустил к нам домой придурошную Катьку. У нее хватило наглости припереться сюда и дежурить у подъезда. Я не знал, что все так получится. Пригрозил вас увезти за границу не всерьез, а чтобы Ася не ушла. Она всегда говорила, что прощает меня только ради детей. Я думал, жена остынет и вернется. А видите, как все вышло. Еще родители ее постоянно накручивали против меня. А как развелся их любимчик, этот адвокатишка Артем, так и вовсе каждый вечер ей звонили и зудели часами, чтобы уходила к нему. Твердили, какой он надежный, замечательный. А если подумать, откуда они могли знать, что у Артема нет любовницы? Может, у него их целый гарем? Все его достоинство заключалось в том, что его мать дружила с моей тещей. А я был человеком со стороны. Теща и тесть очень старались вбить между нами клин, и им это удалось! – отец взглянул на нас, хлопнув ладонью по колену. – В последние дни Ася стала сама не своя. А тут еще Катька заявилась. Я пытался расстаться с этой дурой, а она начала меня преследовать. Все могло обойтись. Я хотел порвать с Катькой и уделять больше внимания вашей маме. Если бы только я знал, что Ася может уйти насовсем. Та же Катька готова была душу продать за возможность жить в этой шикарной квартире. А ваша мама… она была… гордая. Но я так и не смог ее понять.

Переведя дух, отец осмелился заглянуть мне в глаза.

– После аварии я чуть с ума не сошел от горя. Не представлял, как жить дальше. Начал пить. Хорошо, брат приехал и, можно сказать, силой вытащил меня из запоя. Думаете, было бы лучше для вас остаться круглыми сиротами? Моя слабая печень долго не выдержала бы той нагрузки. Я бы умер, если бы Сурен меня не спас.

– Я не знаю, что сказать. И не понимаю, кому верить. Голова идет кругом, – честно призналась я. – Но в этой квартире больше находиться не могу.

Слезы не шли. За вечер и половину ночи и так их пролилось слишком много.

– Погости у дяди Сурена в Мексике, – посоветовал отец. – Мой брат – исключительно честный человек, в отличие от меня. Он не станет обманывать, если попросишь рассказать. Надеюсь, ты все поймешь, не говорю – меня простишь. Заодно развеешься и отвлечешься. Они с Лючией откопали у себя на ранчо глиняную фигурку какого-то Телтакана с хвостом. Древние мифы, легенды – это всегда интересно.

– Да, я полечу к ним. Пойду собирать чемодан, – я поспешила выйти из ставшей невыносимо душной гостиной.

Скелет уже вытащен из шкафа, его не засунуть обратно, не собрать по кусочкам; он рассыпался прахом, обратился в пыль, которая душит, не позволяя свободно дышать, и застилает глаза пугающей пеленой.

Диана

Ну, здравствуй, Мексика! Привет, мои ползучие друзья: змеи, пауки, скорпионы. Я знала, что не каждый таксист согласится ехать в далекую глушь, где обитал мой дядя. Но, можно считать, мне повезло, за немалое вознаграждение нашелся один энтузиаст. Опять же, без владения испанским языком и мало-мальского понимания местного менталитета я бы вряд ли и его уговорила бы. А утруждать родню просьбой встретить и доставить с комфортом как-то не хотелось. Да и вообще, настроение оставалось хуже некуда. Изнурительно долгий перелет не пошел ему на пользу.

За исключением проезда через поля и города, путь в основном лежал сквозь джунгли по узкой извилистой дороге далеко не лучшего качества, то поднимающейся вверх по склону очередного холма, то опускающейся вниз. Рессоры старого джипа скрипели, машину часто потряхивало, не давая вздремнуть. Радовали порой мелькавшие перед усталыми глазами на фоне сочной зелени красивые разноцветные птицы.

До чего все же бывают непохожи друг на друга близкие родственники. Дядя Сурен был прямой противоположностью моему отцу. Примерный семьянин, не стремящийся к славе, и даже скрывавшийся от нее в глуши. Он был талантливым реставратором древних находок, мог почти что из пыли собрать глиняную вазу тысячелетней давности.

Ему предлагали работу в Вашингтоне, но дядя Сурен остался при музее рядом с местом жительства, чтобы помочь жене привести в порядок унаследованное ею ранчо, которое на тот момент пребывало не в лучшем состоянии, чем какие-нибудь древние индейские руины, которых кстати, в окружающих те земли джунглях было предостаточно.

С таксистом мы распрощались у ворот ранчо, огороженного высоким сетчатым забором, который еще и находился под слабым электрическим напряжением. Визиты ягуаров и нашествия диких свиней в этих краях вполне реальная опасность. Ворота открылись автоматически по звонку, но до дома еще было топать почти два километра через кукурузное поле по песчаной дороге. Накинув капюшон толстовки вместо шляпы, чтобы голову не напекло, отряхнув с джинсов дорожную пыль, пойманную при выходе из такси, я направилась к уже близкой, по сравнению с преодоленным путем, цели.