Иванна Морозова - Редкий экземпляр: собственность империи

Глава 1. День сурка

Ранний подъем ознаменовался оглушительной сиреной. Не до конца проснувшись, уткнулась носом в подушку. Вот оно, начало новой пытки. И я не о том, что приходится вставать в пять утра, к этому можно привыкнуть, а сон с некоторых пор для меня не более чем повод забыться. Речь об еще одном дне в проклятом месте, который, подозреваю, не принесет ничего хорошего известной старой-престарой девушке – да, именно так! – проснувшейся спустя несколько веков в лаборатории сумасшедших ученых. Ой, простите, я имела в виду, спасителей человечества.

Большой босс империи в первую нашу встречу радостно сообщил, что единственной перспективой для меня остается прожить в этих стенах до конца жизни. Из-за особенностей организма она может оказаться достаточно долгой, что, откровенно говоря, не сильно радует. А после – завещать свое тело науке. Ведь я обязана этой гадине своим жалким существованием, следовательно, рано или поздно предстоит вернуть должок. Соглашаться ли с ним – вопрос сугубо индивидуальный, но мужчина ясно дал понять, что иного выхода у меня все равно нет…

Я уже бросила считать дни, которые провела здесь. Возможно, два месяца, или даже больше. С тех пор, как меня поймали, не выходила на улицу, поэтому только теоретически представляю, какое сейчас время года. Должно быть, близится зима. Интересно, какой в будущем снег? Такой же белый и пушистый? Надеюсь, когда-нибудь мне представится возможность хотя бы посмотреть на него.

Вздохнув, я рывком спрыгнула с кровати и пошлепала в душ. С подобных мыслей начинается каждый чертов день.

Беспросветная тоска пришла не сразу. Первые дни после того, как в мою камеру – или палату? – вошел Руслан, я еще храбрилась и верила в благоприятный исход нашей истории. Тогда сотрудничество с «хозяевами» показалось приемлемым. Вернее, по сути, мы были загнаны в угол: Марат в анабиозе, его старший брат после многодневных пыток согласился помочь Игорю, подозреваю, и без шантажа не обошлось, а я просто устала. В глубине души надеялась, что рано или поздно кошмар закончится, империя получит желаемое, и, в конечном счете, отпустит бедовую троицу на все четыре стороны. Да уж, моей наивности может позавидовать детсадовец. Вот почему темные глаза Руслана в тот момент показались мне настолько ошарашенными, он-то наверняка знал, на что подписываемся.

Холодные, практически ледяные, струи путешествовали по телу, окончательно избавляя от дремы. Никаких милых розовых губочек, как в квартире ученого, здесь не предусмотрено. Условия почти спартанские. Душевая кабина на голосовом управлении, но без регулировки температуры и мощности. Чисто: включить-выключить. Вариант для тех, кто не нуждается в комфорте, почти армейский. Вероятно, так оно и было когда-то, пока армию не упразднили в связи с достижениями науки, подарившей странам другие силы сдерживания возможного врага. Которые, по сравнению с ядерным оружием, оказались гораздо, гораздо страшнее.

Вода била ровными пластами со всех сторон, даже снизу, сразу вместе с густой пеной, не имеющей запаха. Следом довольно жесткие щетки прошлись по коже словно наждачкой. Первое время я чувствовала себя как машина на автомойке, потом привыкла.

– Да здравствует новый день, – пробурчала себе под нос, рассматривая отражение в зеркале.

На меня глядела до противного бодрая Ника, правда, с потухшим и немного затравленным взглядом. Бодрая – потому что тюнингованный организм ни разу не допустил таких обыденных когда-то нюансов вроде синяков под глазами, усталого вида или хотя бы ангины. Сплю мало, не болею. Не баба, а супер-герой из американских комиксов.

Кстати, у нас и правда есть нечто общее. Например, на мне тоже первое время ставили опыты местные умники, пытаясь понять феномен аномальных возможностей. Тщетно. Кроме какого-то садистского наслаждения они ничего не получили, к тому же, некоторые остались без работы и, подозреваю, без права на дальнейшее существование вне стен империи. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать: отсюда невозможно уволиться, только вперед ногами. Босс ни за что не допустит, чтобы секретная информация вышла за пределы компании.

Три века назад я согласилась на беспрецедентный медицинский эксперимент. Мне поставили смертельный диагноз – злокачественная опухоль головного мозга в последней стадии – и заявили, что при традиционных методах лечения мои шансы равны нулю. Единственное, что может мне помочь и то лишь в теории, – это научный опыт группы ученых. Я была введена в анабиоз, рак удалили, медикаментозно помогая организму восстановиться. Признаюсь честно: сделала бы все то же самое, не задумываясь, и не потому что в восторге от своего настоящего. Просто базовый инстинкт любого живого существа – это попытка выжить в любой ситуации. Разумные люди, по моему мнению, мало чем отличаются от той же косули, ползущей с разорванным горлом прочь от настигшего ее льва.

Кто знает, могла ли я на самом деле вылечиться или достижения науки того времени были еще недостаточны, в судьбу вмешались обстоятельства, масштабнее которых – только конец света. Мир захватил страшный вирус-мутант, земля стояла чуть ли не на пороге вымирания. Это следует не только из рассказов знакомых, но и литературы и познавательных фильмов, которыми первое время снабжали меня сотрудники компании. Документалки вещают, что спустя несколько лет ученым из России удалось найти вакцину, которая помогла справиться с вирусом. Следовательно, политическая ситуация изменилась, на мировой арене появился новый лидер, сильный и могучий, историки охарактеризовали этот период как «возвращение былого могущества страны».

Но вот чего нет ни в одном открытом источнике, так это методов, с помощью которых создавалась панацея. Ее основой оказалась усовершенствованная многократными опытами кровь, моя и моих современников. И вместо того, чтобы выводить из анабиоза, нас оставили на триста лет в качестве доноров. Спящих, не имеющих права на будущее, зато помогающих человечеству не только избавиться от практически всех болезней, но и продлевать жизнь в два-два с половиной раза.

Мне повезло, можно так сказать. Спустя несколько сотен лет исследованиями моего организма занялся ведущий инженер-гематолог, настоящий гений Марат Кольцевой. Он-то и разбудил подопечную, когда понял, что личности подопытных не стерты, и внутри оболочки – обычный человек с умом и памятью. Рискнул всем, пытаясь спасти, приплел брата – начальника службы безопасности «Ариадны», и в итоге проиграл… Нас поймали, ученый впал в кому, а мы с Русланом застряли в руках того, от кого так старались спрятаться.