Наталья Мар - Железный Аспид. Книга 1: Война

– Судя по тому, что я знаю о Вашем личном расписании, как минимум первая треть этого девиза здесь не применима. – проворчал Тауринтейл. – А в ответ на вопрос – да. Я знал. Но если бы я сказал об этом загодя, Маар не полетел бы туда. Никто бы не полетел! Эффективного оружия против этих тварей не было и нет. Одна только храбрость, Эммерхейс. Храбрость и жертвы. Но иначе мы не вернули бы кристалл!

– Ясно, – ответил Эйден и отступил назад.

Адмирал вдруг привстал ему навстречу.

– Не валяйте дурака, Эммерхейс. Забирайте камень. Никто теперь не позаботится об этом корабле и о команде лучше Вас!

– В последнем Вы, наверное, правы.

Он взял со стола коробочку с топазом и, отдав честь, покинул кабинет.

Палача встретили молчаливым колыханием зала. Мужчины вытягивали шеи и щупальца в сторону арены, дамы возбужденно ерзали в парящих креслах. Орис тоже не удержался и привстал.

– Рядовой?! Да они издеваются!

– Замолчи, пока тебя не услышали судьи, и сядь! – резче обычного приказала сестра. – Это казнь, а не спортивное шоу. Если хочешь проявить сочувствие к убийце, попроси Фярека, он выбросит тебя к нему на арену!

Орис вернулся на место и продолжил возмущаться про себя, беззвучно шевеля губами. Самина была права, конечно. Но проклятье, если б только брат знал, насколько в эту минуту ее воротило от своих слов. Оттого ли, что обостренное чувство справедливости вдруг затребовало соблюсти обещанный традициями шанс на помилование? Или оттого, что в истерзанную катастрофой голову закрались сомнения? Так или иначе, ясно было одно: против такого палача осужденный не выстоит и минуты.

Со стороны Звездного Альянса выступил боевой андроид одной из последних моделей. Выше двух метров ростом, тело и мощь бульдозера, косая сажень в плечах. Их использовали в наземных карательных отрядах – для того, чтобы подавлять восстания и бунты, не задействуя лишний раз авиацию. В целом, его можно было описать избитым словосочетанием «гора мышц». Ведь нет ничего хуже, чем выдумывать метафоры для кувалды.

Эйден, с которого только что сняли наручники, растирал запястья. Казалось, его не волнует разница в габаритах между его телом легкоатлета и каменной тушей впереди.

Пока не выпустили палача, император поражал статью и рельефом, который не скрывала военная форма. Но теперь толстяк, сидевший рядом с Орисом, не в бровь, а в глаз подметил эту пропасть между соперниками:

– Кошка против карфлайта! – ругнулся он и махнул рукой, наклоняясь к соседу. – Плакала моя ставка. Я-то был уверен, что минут пять продержится, а тут…

Тем временем робот Альянса пришел в движение. Первая же его атака достигла цели – император отлетел к самому краю площадки, но сумел подняться на ноги. От следующих двух ударов, направленных в голову, Эйден чудом увернулся. Палач то ли зарычал, то ли механически затарахтел и бросился на противника всем телом, подминая жертву под себя и пытаясь добраться до горла. У андроидов ведь не так много уязвимых мест, и было очевидно, что приговоренного собираются задушить. Или вырвать трахею. Или оторвать голову. Эммерхейс возблагодарил Фярека за свой ошейник, который теперь сильно мешал сопернику. Тогда громила поменял тактику: уселся верхом на его груди и, схватив за голову, пару раз ударил ею об пол. Видимо, чтобы отключить и после добить. Эйден, обычно недовольный тем, что андроидам так сложно потерять сознание, теперь был рад этому. Отключись император сейчас, и Совет миров опять коронует, кого попало.

Он уперся ногами в живот убийцы, изо всех сил толкнул его тушу вверх, приподнимаясь и переворачиваясь вместе с ним. Эйден приземлился на палача и со всем благородством, на какое только был способен, двинул его коленом в пах. От неожиданности бульдозер наконец разжал клещи. А Эммерхейс взял обратно свои нелестные слова о местных робототехниках, которые создавали таких натуральных андроидов: надо же, им был небезразличен удар по яйцам. Палач теперь довольствовался прямыми и косыми по корпусу. Было видно, что голову Эйден беречь умеет, но от остальных ударов и не думает уворачиваться.

Он кувырками уводил гибкое тело от серьезных травм, но чаще продолжал движение по направлению кулаков соперника, чтобы уменьшить силу ударов. Но все же после мощного пинка ногой под дых упал на колени. Он пару секунд, шипя на четвереньках, ловил ртом воздух, а палач заносил ногу для очередного удара. К счастью, не успел в этот раз – Эйден вдруг отпрыгнул, как лихорадочный кот подскакивает на всех четырех от пылесоса, и приземлился уже на обе ноги.

Он нанес удар имперским военным ботинком (шипы и стальная окантовка!), усиляя его в перевороте, и боевой робот, покачнувшись, ненадолго отступил. Осужденный заработал короткую передышку, но только чтобы получить жесткий ответ в спину. Месть за яйца. Уже не впервые хрустнули позвонки, и дамы, как по команде, отвернулись, прикрывая рты перчатками. Эйдену доставалось по углубленной программе. Тут и там по арене катались шарики амальгамы. Редкий сплав разлетался по сторонам всякий раз, когда палач достигал цели. Серебристая кровь сопровождала бой едва слышным перезвоном. Но, как ни старался убийца, свою мелкую ставку толстяк-чиновник отыграл: прошло гораздо больше пяти минут, а император все еще был жив. Хотя уже не утирал с лица ртутных подтеков. Соперники то и дело наступали и падали на шарики. Расплющивали их, превращая в зеркальные лужицы, но те вновь собирались в крохотные сферы.

Эйден не сдавался, но и почти не наносил ударов. Его тело было расслаблено, чтобы смягчать падения и перекаты из-под руки противника. Он делал что угодно, только не боролся насмерть. И разумеется, не мог продолжать так бесконечно. Это случилось минут через семь после начала боя. Палач, обнаружив у жертвы едва затянувшийся открытый перелом ребер, мощным толчком припечатал Эйдена к стене и прижал коленом, чтобы тот не мог сопротивляться. Свободную руку он по самое запястье вогнал в рану и, сжав кулак, резко выдернул его наружу. Жертва зашлась в беззвучном крике, но его заглушил ошейник. В серебристых от чужой крови пальцах палача искрились тонкие проводки, из раны на пол рассыпались мелкие детали – миниатюрные чипы, микросхемы, осколки процессоров.

У Самины скрутило живот, а Орис вскочил и прильнул всем телом к парапету вместе с другими мужчинами. Сестра даже не попыталась осадить его на этот раз.

Внезапно Эйден, который непонятно, как еще был жив, грубо двинул робота под челюсть и вывернулся из-под него. Бульдозер попытался изобразить удар с круговым замахом, но попал себе кулаком в бедро и от неожиданной боли припал на колено. Император, не давая сопернику подняться, вспрыгнул ему на спину. И вот – вместо того, чтобы развернуться и ухватить наглеца за ногу, палач неуклюже впечатался носом в пол, в острые углы раскатившихся деталей. Это было странно: как будто робот Альянса, не получив явных повреждений, вдруг «сломался».