Лариса Радченко - Мой ангел

– Микаэлла, скажи, – Дёма тоже наклонился к обрыву, – а разве у ангелов не должно быть крыльев?

– Что?! – Я уставилась на него. – Что значит: не должно?!

– Ну, насколько я знаю, ангелов всегда изображают с крыльями.

– Постой, хочешь сказать, ты не видишь мои крылья?! – Я невольно расправила их и обернулась.

– Н-е-е-ет, – протянул он, явно сбитый с толку.

Мою грудь пронзила внезапная боль.

– Ире плохо, – выдохнула я и стремительно переместилась вниз.

Прижимаясь лбом к красным камням, она неподвижно стояла на маленьком выступе. Её пальцы побелели от напряжения, веки подрагивали. Она так и не успела спуститься к подножью скалы. Похоже, ей помешал карниз, под которым она сейчас стояла.

– Дёма спускайся, – закричала я, но вспомнив, что не смогу к нему прикоснуться, взвилась вверх. – Только умоляю, очень осторожно. Я не смогу помочь тебе, если что-то пойдёт не так.

– А Ире?

– Ей – да. Буду держать столько, сколько нужно.

Я спустилась и прижала Иру к камням. Она почувствовала меня, это точно, потому как сначала содрогнулась всем телом, потом часто задышала, и на её лице выступил холодный пот.

– Ты как? – крикнула я, вскинув голову.

– Иду, – откликнулся Дёма. Мимо меня пролетела верёвка. – Потерпи, я скоро. Ира, слышишь, иду к тебе.

– Не нужно, – пробормотала она, – я справлюсь, справлюсь. – По её щекам потекли слёзы. Она слегка повернула голову, будто бы ко мне.

– Не бойся, ничего не бойся, всё будет хорошо.

Она вздохнула и снова уткнулась лбом в камни.

Как только Дёма спустился, я переместилась вбок, чтобы он мог встать ближе к нашей горе-альпинистке.

– Заплохело, – нервно усмехнулась она.

– Бывает.

Он, без суеты, достал из-за пояса фляжку, вылил воду на лицо Ире, только потом обхватил её за талию.

– Давай встанем удобнее. Отпусти одну руку.

– Не могу.

– У неё пальцы затекли, – сказать я.

– Ничего. Доверься мне. Расслабься. – Взяв её за руку, он посмотрел на меня. – Ты готова?

Я кивнула. Он дёрнул её к себе. Страховка натянулась, как струна, принимая тяжесть двух человек. Ира вцепилась в своего спасателя, так и не произнеся ни звука. Прежде чем двигаться, Дёма просто подержал её в объятьях, лишь потом нашёл опору для ног.

– Это всё из-за обилия красного. Мне тоже было плохо, когда отец впервые привёз меня сюда. Жара. Красное просто плавилось у меня в глазах, сердце колотилось, как сумасшедшее. Меня тогда вырвало прямо на отца. Но ты молодец.

Ира подняла голову.

– А где теперь твой отец?

Я замерла, боясь пошевелиться и разрушить связь, установившуюся между ними.

– Мои родители отправились в экспедицию, на поиски Затерянного города. Согласно легенде, там должна была храниться святая реликвия – Божий дар. Это было четыре года назад, с тех пор о них ничего не известно.

– Их искали?

– Да. Но не нашли.

– Может, с ними просто что-то случилось?

– Я только на это и надеюсь. – Он подтянул Иру повыше. – Ты успокоилась?

– Да. Давай будем укрепляться.

– Давай.

Она развернулась лицом к скале и ловко уцепилась за камни. Уже через минуту молодые люди держались каждый за свою страховку.

– Давай пойду первым и буду подтягивать тебя.

– Нет. Я уже в порядке. Кстати, всё хотела спросить… Дёма – это из-за фамилии?

– Да, – усмехнулся он. – В детстве нас было четыре друга, два Саши и два Димы. Вот мы и придумали, Сашка, Шурик, Димка и Дёма. А потом как-то привык.

– А мне нравится – Дима. Можно мне тебя так звать?

– Конечно. Без проблем.

Мне передалась его лёгкая взволнованность, а это значит, присутствие ангела здесь было лишним. Я переместилась наверх, устроилась на краешке площадки и уже оттуда наблюдала за карабкающимися вверх альпинистами. Мне вдруг вспомнилось, как в день падения Ира пыталась преодолеть неприступный карниз. Тогда она упрямо шла к цели, не обращая внимания на усталость, на сбитые пальцы, но в этот раз её будто подменили. Теперь она цеплялась за камни так грациозно, изящно, при этом часто поглядывая на своего спутника, а иногда останавливалась и тогда они долго висели на страховках, и непринуждённо разговаривали.

Время пролетело незаметно, настала пора возвращаться в городскую суету. Серый джип остановился возле гостиного двора. Водитель не выключил двигатель, но пассажирка не спешила покидать салон.

– Спасибо за этот день. – Она устало улыбнулась.

Дёма кивнул.

– Был рад провести его с тобой.

У Иры уже в который раз завибрировал телефон, она вздохнула.

– Маша волнуется. Потеряла уже.

– Передавай ей привет.

– Обязательно.

Она вышла из машины, поднялась на крыльцо и проводила взглядом отъезжающий джип. Её мысли были в смятении. Сейчас, когда сосед уехал, она особенно остро ощутила, как ей было хорошо рядом с ним. Как спокойно, легко…

Её чувства и мысли были яркими, взволнованными, с лёгкостью передавались мне, но именно сейчас радости от этого я не испытывала, а готова была расплакаться. Ну почему ребята не могут быть вместе?

Вечером Ира нетерпеливо дожидалась встречи с Олегом. Инструктор должен был приехать с минуты на минуту, и она спешила привести в порядок комнату.

Сидя на подоконнике, я следила за ней взглядом и никак не могла понять, почему снова не слышу её мысли. Почему эфир опустел? Почему в груди холод?

К дому подрулила чёрная машина. Ира выглянула в окно и радостная побежала вниз. Мне бы последовать за ней, но даже не пошевелилась, только голову повернула. Баженова выбежала во двор, повисла на шее загорелого инструктора. Он приподнял её, поцеловал, после чего они зашли в дом и где-то потерялись. Наверняка продолжили целоваться в прихожей, так уже бывало.

– Идём, – прозвучало за дверью, – идём.

Молодые люди вошли в комнату. Ира сразу потянула Олега к кровати. Не желая наблюдать за любовными играми, я переместилась на лестницу. Там и оставалась сидеть, даже когда уже всё закончилось, и парочка просто разговаривала. Мне не хотелось видеть лицо Иры, достаточно было ощущать её раздражение, ведь Олег во всех красках расписывал соревнования: «…веселье от подножья до вершины, новенькая ученица – умничка, у неё явно есть потенциал…». Его слова терзали Иру, иначе не скажешь, и осталась всего капля терпения до того момента, когда она не выдержит и позволит досаде вылиться наружу.

Внезапно к голосам в комнате примешался тихий, но настойчивый баритон:

– Расскажи ему, как тебе было хорошо сегодня.

Мгновенно вскочив на ноги, я бросилась к своей подопечной.

От порядка в комнате не осталось и следа. Разбросанные вещи, перевёрнутая пастель. Среди всего переплетённые тела молодых людей. Но мой взгляд рыскал в поисках обладателя тихого баритона.