Маша Корвут - За гранью реальности

Валерия открыла глаза и посмотрела на часы, тяжело вздохнув.

Три часа ночи.

Сон окончательно сняло рукой, когда комнату озарила молния в сопровождении ужасающего грохота. Это заставило девушку встать и, потянувшись, подойти к окну.

На улице бушевала гроза, разгоняя вечернюю духоту. Крупные капли дождя били по стальному пласту подоконника и стеклу окна, оставляя на последнем мокрые разводы. Шквальный ветер гнул деревья, норовя сравнять их с землей. Грязный поток воды струился по дорогам, превращая их в бурлящее месиво. Казалось, непогода норовила оставить после себя болезненный след на земле. Валерия невольно поежилась, представив себя в эпицентре бури.

– Мало приятного, – буркнула она сама себе и, задернув поплотнее шторы, вновь закуталась в одеяло.

Спать совершенно не хотелось. Волнение, накопленное за последний учебный год, давало о себе знать. Сейчас, несмотря на успешно сданные экзамены и получение аттестата, девушка понимала, что это всего лишь этап в ее жизни. Возможно, самый легкий и спокойный. Впереди – лишь долгий и кропотливый путь к достижению мечты.

Расслабляться еще рано.

Но как она пойдет покорять вершины, не выспавшись? На смену волнению пришло чувство тревоги. Такое, когда, проснувшись от кошмара и ощутив липкий ужас в районе груди, пытаешься осознать, что это всего лишь сон. Валерия раздраженно взбила подушку и несколько раз глубоко вдохнула, усмиряя сердечный ритм.

Из коридора послышались шаги и приглушенный кашель.

«Папе тоже не спится, наверно. Вот кому точно стоит больше отдыхать», – девушка задумчиво уставилась в стену, изучая свет от уличных фонарей, брошенный через незримую щель между штор. Мысли о папе навевали грусть, о том, как тяжело ему дался последний месяц, но Валерия не могла себе позволить поддаваться панике. Ведь папа сам никогда не показывал своей слабости, словно ничто не способно его сломить.

Стараясь окончательно не увязнуть в разрушительных размышлениях, Валерия, наконец, смогла найти удобное положение и, несмотря на разыгравшуюся бурю, крепко уснула.

Середина июля. Солнце уверенно стремилось к зениту, ласково согревая землю после ночной грозы. На улицы города начали подтягиваться детишки, довольные каникулами, хорошей погодой и возможностью провести весь день на берегу реки. Валерия невольно окунулась в воспоминания о далеком детстве, о веселых летних беззаботных днях, о прогулках с друзьями. Губы дрогнули в легкой улыбке. Захотелось отбросить все и с веселым криком вбежать в воду, оставляя все проблемы в разлетающихся брызгах.

Девушка привычно вздохнула и, стараясь не смотреть на множество радостных лиц вокруг, направилась к единственному месту, где надежды способны рассыпаться в прах. Привычный маршрут по городским улицам занял минут двадцать, зеленая аллея со стальными скамейками, и перед взором Валерии предстало невысокое здание из выцветшего желтого кирпича.

– Не лень было в такую жару тащиться? – охранник на входе демонстративно смахнул пот со лба и приветливо улыбнулся. – Ты сегодня рано.

– У меня каникулы, – Валерия ответила на улыбку и бодро загнула в просторный холл. – Надо проводить время с пользой для окружающих.

– А когда ж отдыхать? – поинтересовался мужчина вслед уходящей девушке, перевалившись через стойку. – Так и молодость пройдет!

– Не до этого сейчас.

Настроение упало ниже плинтуса, но Валерия все же встряхнула себя и выдавила самую радостную улыбку из всех, что были.

Ради одного человека.

Длинный больничный коридор всегда навевает грусть, а девушка привычно испытала страх. Страх возможной потери и болезненных лишений. Даже спустя месяц эти ощущения слишком ярко задевали душу.

«Не воспринимай это, как данность. Это всего лишь страница в книге твоей жизни, которую ты скоро перевернешь», – папа все чаще повторял эту фразу, и она удивительно успокаивала.

Привычно навалившись на дверь в конце коридора, Валерия меньше всего ожидала увидеть в палате посетителя.

– Ты?

Аккуратные белые локоны волос, идеальный макияж, нетронутый рутинной работой маникюр и стильная одежда от фирменных брендов. Вика всегда была такой, слишком рафинированной, зацикленной, эгоистичной и отрешенной от простого человеческого люда, но Валерия невольно восхищалась ее сказочной красотой, которая со временем только цвела. Даже сейчас ее дух захватило от нежного цветочного аромата, что привычно исходил от нежной кожи ее бывшей подруги.

Вика удивленно захлопала глазами и смущенно прикусила губу, когда взгляды девушек встретились.

– Привет, Лера. Как ты? – голос прозвучал на удивление глухо.

С трудом проигнорировав вопрос, Валерия наконец-то повернулась к своей матери. Неожиданная встреча сбила с толку, поэтому девушка не сразу заметила, как радостно сверкают глаза женщины.

– Здравствуй, мам.

– О, Лерочка, – женщина счастливо улыбнулась. – Я не ждала тебя так рано. Разве у тебя не выходной?

– Выходной, но я решила все равно к тебе зайти. Дома скучно.

– Лучше бы развеялась….

– Ладно, теть Люд, я пойду, – Вика резко поднялась со стула и направилась к дверям, стараясь не встречаться с Валерий глазами. – Скорейшего Вам выздоровления, мы будем держать пальчики за Вас.

– Спасибо, Викуля. Мне было приятно с тобой пообщаться.

– Это взаимно.

Когда палата опустела, Валерия вдруг поняла, что все это время практически не дышала, словно боясь привлечь свое внимание и вызвать общественный гнев. Пора избавляться от этой привычки.

– Зачем она приходила? – голос прозвучал грубее, чем хотелось.

– Не будь слишком строга с ней, – мама устало закатила глаза и сложила руки на уровне груди. – Все совершают ошибки, а Вика всегда была хорошей девочкой, только слегка глуповатой. Можно простить ей эту оплошность.

– Я не спорю, мам, – девушка выдавила натянутую улыбку. – Я простила, но теперь время ушло. Наша дружба вряд ли станет прежней, ведь наши пути окончательно разошлись.

– Уверена, что все будет хорошо. Жизнь поправима, как и люди. Ты сама это прекрасно понимаешь. Есть многие, кто прислушивается к большинству и уподобляется ему, хотя это не всегда бывает правильно. А есть те маленькие частички, крошечные звездочки в темном небе, кто освещает дорогу в ночи. Именно к ним и обратятся те, кто в конце концов собьется с пути. Именно их правду они впитают, как губка.

Валерия согласно кивнула, не в силах комментировать. Мама всегда говорила верные и мудрые вещи, заставляя прислушиваться к себе. Даже сейчас, прикованная к больничной койке и частично парализованная, она не теряла боевой дух и умело находила слова, чтобы поддерживать встревоженных родственников.