Валентина Езерская - Принцесса Арменеи. Книга 2

Лицо любимого потемнело, и я понимала, чего стоило ему сдержаться. Также я понимала, что сейчас наступает момент, когда Шерват должен отпустить меня. Другого выбора нет. Где-то в глубине души я всегда знала это. Император никогда меня не оставит. Это было бы слишком просто.

– Ты хочешь, чтобы я поздравил вас? – казалось, голос Шервата сел от напряжения.

– Если желаешь, можешь сделать это сейчас, уж извини, на свадьбу не приглашаю, ты ведь понимаешь…

– Ты так легко отпустишь принцессу? – вступил в разговор Зихаб, обращаясь к Шервату. – Потом презрительно сплюнул на пол. – Ты не достоин ее.

Я смотрела на Шервата и чувствовала его боль, и знала, что слова попадали в цель, раня в самое сердце. Предполагаю, что Ариман Валаруад поставил условие, которое Шерват не мог нарушить. Я хотела сказать Шервату, что понимаю и не сержусь, но он даже не смотрел на меня. Ему было противно собственное бессилие и, наверное, он думал, что я ненавижу его за проявление такой слабости.

А вождь все не унимался.

– Поцелуй принцессы был так сладок…Ты прав, она ведь могла прекратить его, но не стала этого делать. Уверен, ей понравилось.

– А знаешь, Шерват, я, пожалуй, останусь и посмотрю на то зрелище, как ему вправят мозги. Язык ему тоже не мешало бы укоротить.

Император Эронии жестом показал принести ему стул и, сев на него, демонстративно стал ждать. Зихаб побледнел. Последний взгляд он кинул на меня, и в его глазах я прочла обреченность. Глядя мне в глаза, он словно навсегда прощался со мной.

Вутеканин подошел к нему и поднял над его головой верхнюю пару рук. Нижние наложил на веки харата.

– Тебе придется потерпеть, я, как смогу, уменьшу боль, но и с этим она будет невыносимой.

Все же вождь до последнего боролся, пытаясь освободиться, но и сам понимал, что теперь бесполезно, а когда голову сжало, как тисками, не проронил ни звука, только тело содрогалось, как от конвульсий. Когда изо рта пошла пена, вутеканин, наконец, отпустил его. В ужасе я смотрела, как голова Зихаба безвольно склонилась к груди, а сам он, находясь в бессознательном состоянии, упал бы, если бы не поддерживающее магнитное поле.

– Ты уверен, что он ничего не вспомнит? – задал вопрос император, обращаясь к Эндрику Шумеру.

– Только самые ранние воспоминания. Будьте спокойны, Ваше Величество.

– Приведите его в чувство, – отдал распоряжение Лорд Ариман и два воина из его охраны повиновались, окатив несчастного водой из фонтана.

Тот встряхнул головой и тут же, скривившись, застонал от боли. Разлепив с трудом глаза, он с непониманием уставился на присутствующих в зале. В его глазах вспыхнуло радостное узнавание, когда он заметил сидевшего на троне Шервата.

– Шер?! – он хотел поднять руку, чтобы как-то утихомирить тупую боль, еще отдававшую в голове, но не смог. Лишь удивленно посмотрел на магнитные наручники. – Что тут происходит? – с пеной на губах прохрипел он.

Шерват дал распоряжение освободить вождя, и воины, с согласия императора исполнили приказ. Харат разминал затекшие мышцы рук, когда его взгляд упал в мою сторону. Я не заметила признаков, что он вспомнил меня, однако восхищение и любопытство в его глазах заставило меня вздрогнуть и опустить ресницы. Память вернула меня назад, когда я впервые встретилась с Зихабом на Эрлеване, но как же отличался теперь его взгляд от того едкого, холодного и беспощадного. Лучше бы ему никогда больше не встречать меня.

– Шерват, я, убей меня Архун, ничего не могу вспомнить. Забавно, да? И когда ты успел стать королем?

– Я потом тебе все объясню. В твоем доме тебя ждет мать и лучше будет, если ты, как можно быстрее, покинешь дворец.

Вождя, все еще не пришедшего в себя и еле волочившего ноги, вывели из тронного зала. Я проводила его взглядом, полная надежды, что теперь его душа, наконец, обретет спокойствие. Вся та черная ненависть, что так долго не отпускала его сердце, исчезнет вместе с плохими воспоминаниями, и он еще сможет начать новую жизнь.

Пока я отсутствовала, Айшам вместе с королевской охраной забрали ребенка. Об этом и о том, что с мальчиком все в порядке, сообщили вернувшиеся стражники. Хоть какая-то хорошая новость, которую тут же перекрыла другая: я возвращаюсь домой прямо сейчас.

– Но… я не могу покинуть Эрлеван немедленно и лишь потому, что так считаете вы, – возмутилась я, глядя на то, как император в ответ задумчиво скрестил руки на груди.

Внутри меня все так и кипело.

– Я – наследная принцесса Арменеи, вы не смеете меня заставлять… – начала я претенциозно, но меня тут же прервали.

– Я догадываюсь, что именно мешает вам сделать это сейчас, – император словно и не слышал моих последних слов. – Если так желаете, я решу эту проблему, но средства выбирать не стану, – с предостережением в голосе закончил он и замолчал, ожидая ответа.

Я сверлила императора таким взглядом, что другой бы не выдержал, а ему хоть галактическая война – все нипочем. Я могу сколько угодно возмущаться, говорить о своем статусе, но мне дали ясно понять, какие ответные действия понесет мое неповиновение. События последних дней пронеслись у меня в голове. Когда я сама уже буду решать свою судьбу? Когда смогу быть свободной настолько, чтобы дышать полной грудью, любить того, кого сердце выбрало, а не родители или кто-то еще, наподобие надоедливого жениха. И тут одно обещание, данное недавно на арене, заставило меня встрепенуться. Ах, котяра, со всеми своими проблемами я совсем забыла о тебе!

– Я не могу оставить своего друга в беде, – твердо заявила я, становясь в позу «делайте, что хотите, но я не сдвинусь с места».

– Не поверите, но я об этом уже знаю, поэтому и не намерен оставаться здесь, – с саркастической усмешкой ответил эронийский Лорд.

– Нет, вы все не так поняли, – с досадой ответила я, прикусив губу, и терпеливо продолжила: – Я смогла приручить дикое животное – кагибала. Он сейчас находится в подземных ходах арены, заключенный в клетку. Этот зверь слишком любит свободу, он не выживет в неволе.

Император хмыкнул и окинул меня веселым взглядом.

– Похоже, вы нашли родственную душу. Этот зверь очень напоминает мне вас, принцесса Милена, такой же свободолюбивый, как и вы. Ну что ж, если проблема только в этом, то не вижу никаких препятствий, чтобы покинуть Эрлеван.

Он развернулся к королю.

– Ты ведь побеспокоишься о кагибале, не так ли?

– Он получит свободу, – не глядя на меня, ответил Шерват .

– Может, кого-то еще нужно освободить? – с иронией поинтересовался у меня Лорд Ариман.

Мне так и хотелось ответить ему, мол, сделайте одолжение, освободите меня от себя, но вовремя спохватилась и промолчала. У меня еще оставалась надежда, что, вернувшись домой, смогу отменить свадьбу. Бабушка всегда была на моей стороне. Я брошусь к ее ногам, и она не сможет отказать в просьбе единственной внучке. Я напомню ей о первом и непреложном законе Арменеи, в котором говорилось, что женщина вправе сама выбирать себе лера. Но проблема была в том, что бабушка в последние циклы отдалилась от мирской жизни, полностью посвящая себя служению Великой Матери.