Алиса Борей - Возьми меня замуж 2: Неистовая Королева

Останавливаюсь на последнем шаге.

– Сегодня праздник или здесь всегда так? – Идти в этот вертеп нет никакого желания.

– Всегда. – Весело отвечает Гани. – А чего им еще делать, теперь никто не работает, все воюют и, в основном, по кабакам.

Не могу удержаться от вопроса, хотя мне абсолютно «по барабану».

– А деньги у них откуда?

– Все платят понемногу, лига, король, трибунал. Мой отец говорит, что солдат либо пьет, либо воюет, либо бунтует. Четвертого не дано.

– Ясно, пусть пьют, лишь бы не бузили. – Спускаюсь в зал и кручу головой, высматривая Счастливчика.

– Вон он. – Веронея встала рядом и ткнула рукой в конец зала.

Теперь и я вижу. В самом углу большой стол, заставленный глиняными кружками и жбанами. Во главе сидит мрачный Ла Вэй в состоянии полной прострации. На коленях у него полуголая девица, что-то шепчет ему в ухо, рядом жмется еще парочка, а вокруг веселая компания из десятка вооруженных типов и весьма потасканных женщин.

– Да он у нас просто женский любимец. Оставить его здесь, что ли? – Вырывается у меня, поскольку совершено не хочется участвовать в сцене – несчастная жена пытается забрать из кабака своего пропойцу – мужа.

Веронея пожимает плечами.

– Он нам нужен?

– Да нет, вроде бы. – Отвечаю, но какой-то червь сомнения грызет меня. – Нехорошо как-то своих бросать.

Вея недоуменно косится на меня.

– Бросать? Мы же не на поле боя, да и выглядит он совершенно счастливым.

Уступаю и поворачиваюсь к выходу. Вдруг прямо передо мной возникает мерзкая пьяная рожа.

– А ты чего, красотка, прячешься тут?

Морщусь от жуткой вони, несущейся на меня изо рта пьянчуги.

– Убирайся! – Толкаю его в грудь. Пятьдесят килограмм против ста, мужик даже не шелохнулся, а, смеясь, тянет ко мне волосатые лапы.

– Не ерепенься, козочка.

Вперед с бранью вылетает Гани, чем меня искренне изумляет.

– С дороги, пьянь подзаборная! – В руке парня сверкнул нож. – Или в твоем бурдюке появится еще одна дырка.

Ни ярость, ни блеснувшая сталь на морду впечатления не произвели.

– Ах ты, щенок! – Пьяный солдат, не раздумывая, врезал кулаком в лицо парня.

Гани этого вполне хватило, нож, звякнув, упал на пол, а защитник рухнул к моим ногам, душераздирающе хряснувшись затылком.

Ничего не соображая, морда полезла ко мне с криком:

– Не бойся, красотка, я не отдам тебя этим шелудивым торгашам.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно, – с тоской замечаю, как повсюду поднимаются пьяные рожи. Звенит вынимаемая из ножен сталь. Намечается большая драка.

Валерия Сергеевна, ну вы без этого не можете, не живется вам без потасовок и смертоубийств. – Варга появился в моей голове, как ни в чем не бывало.

Убирайся! Не хочу тебя слышать. – Ишь, сволочь, думает, ему сойдет захват моего тела.

Уворачиваюсь от хватающих меня рук.

– Прочь, мразь! – Господи, где же Вея? Наконец, краем глаза вижу метнувшуюся гигантскую тень. – Ну, слава богу!

Веронея, перешагнув через лежащего парня, всаживает свой сапог в грудь рвущемуся ко мне мужику, и тот отлетает метров на пять, прямо в руки своих товарищей. Их много, человек десять, все с оружием и в хорошей броне.

– Ба, так ведь это баба. – Загомонили голоса. – Что, тоже на шлюшку запала?

Вея вытащила клинок, черты лица ее заострились, и в глазах заблестела жгучая ненависть.

Пьяная солдатня тоже посерьезнела и потянулась за оружием.

Поначалу, они нападали как-то лениво, не воспринимая Веронею всерьез, но вот уже один раненый отошел, зажимая бок, затем другой присел на лавку, держась за кровоточащую руку. В глазах нападающих разгорелась настоящая ярость. Рубка пошла уже всерьез. Вея зажала меня в угол и машет клинком, как заведенная. Блок, выпад, блок. Повсюду сверкает смертоносное железо…

И вдруг тишина!

Вея утирает пот и удивленно ведет глазами по залу. В чем дело? Выглядываю из-за ее плеча, тоже стараюсь понять.

Толпа молча и медленно растекается по стенам, оставляя середину зала пустой, все глаза устремлены туда, в центр, а там стоит Ристан ла Вэй с мокрым от крови мечом в окружении пяти или шести лежащих вокруг трупов. Лицо у него в этот момент совершенно жуткое, два отливающих сталью глаза на безобразном живом шраме. Он поворачивается к нам, и смеющаяся голубизна мгновенно возвращается в его взгляд.

– Куда это вы, девочки, собрались без меня в такое опасное время? – Ристан обвел взглядом ошалелых посетителей таверны. – Ведь вокруг так много плохих людей.

Пауза затягивается, по рядам нападавших побежал шепоток. Надо что-то делать, – лихорадочно соображаю, – в разговор вступать нельзя, провоцировать никого нельзя, потухший уголек может в любой момент разгореться. Выхожу из-за спины Веронеи и делаю шаг вперед. Говорю громко, стараясь, чтобы голос, не дай бог, не дрогнул.

– Ристан ла Вэй следуйте за мной, мы переезжаем. – Иду мимо него к двери, Веронея рядом, за ней Гани с заплывшим глазом.

Счастливчик секунду пялится на нашу троицу пьяным, плохо соображающим взглядом, а затем с лязгом вгоняет клинок в ножны.

– Так бы сразу и сказали, а то устроили тут, не пойми что. – Он перешагнул через лежащие тела и двинул за нами.

Гнетущая тишина сопровождает нас до самого выхода, поэтому грохот захлопнутой двери кажется оглушительным. Вздрагиваю, вот она последняя капля моего терпения, этот звук словно нажал на спусковой крючок, и из меня вывалился весь накопившийся за два дня негатив, все нервное напряжение, неудовлетворенность и злость.

– Ну, знаете! – Поворачиваюсь ко всем троим. – Это, уже ни в какие ворота! Мы теперь и шага без трупов сделать не можем.

Мне не важно, из-за чего все началось, что они все защищали, именно меня. Не важно. Ору, потому что устала от трупов, от войны, от копеечной стоимости человеческой жизни.

– Что обо мне люди скажут? Кровавая королева, куда не придет – одни покойники. Хватит трупов! Хватит!

Счастливчик сморщился и пожал плечами, у него разболелась голова больше от моего визга, чем от смысла сказанного. Веронея та вообще стоит так, будто все, что я говорю, ее никаким боком не касается. Один только Гани, казалось, слушал меня, и он в восторге. Обернувшись к Вее единственным здоровым глазом, парень теребит ее за рукав.

– Неужто правда, сколько же вы народу положили?

Я в бешенстве. Разворачиваюсь и шагаю по улице, остальные за мной. Встречный поток расходится, напряженно косясь и не желая с нами связываться. Идем так минут пять, пока Гани не догоняет меня и осторожно так спрашивает.

– Мы сейчас куда?

Бросаю на него злой взгляд, что за дурацкий вопрос.

– Я к тому, – начинает парень, – что если идем смотреть дом, то нам в другую сторону.

Готова испепелить мерзавца взглядом.