Алиса Борей - Послушница тайной школы

Вот теперь, к своему удовольствию, вижу страх на лицах шпаны и досаду на конопатой морде рыжего. Он уже собирается что-то сказать, но грозный окрик, ворвавшийся в переулок, заставляет всех обернуться назад.

– Что здесь происходит?

– А ну брысь, шпана недоделанная!

С рыночной площади, пришпоривая коня, в сумрак проулка врывается всадник, а за ним еще и еще.

Теперь уже заверещал узнаваемый вопль Мелкого.

– Тикай, братцы!

Я едва успеваю перевести взгляд, а вокруг уже никого из беспризорной шайки. Восторженно удивляюсь такой прыти. Испарились они что ли? Ан нет, один еще здесь. Рыжий все еще стоит прямо напротив и пялится на меня своими голубыми нахальными глазищами. Честно, я даже не знаю, как на него реагировать, с одной стороны его шайка хотела меня ограбить, убить, а может и еще чего, а с другой, что-то мне подсказывает. Если бы он реально хотел, то он бы это сделал, и мое махание мечом его не остановило.

Словно, подслушав мои мысли, эта наглая морда подмигивает мне.

– Жаль, такое знакомство испортили. Ты мне понравилась!

Он отскочил к стене и, взлетая на забор, еще раз обернулся.

– Я найду тебя!

Ничего себе заигрывание, нет уж, пусть идет куда подальше, – возмущенно хмыкаю про себя, – поучится сначала хорошим манерам.

Поднимаю голову, – так, а кто же это к нам пожаловал.

– Великая богиня! – из меня вырывается вскрик удивления. Впереди остальных всадников вздыбливает своего жеребца не кто иной как Шуан.

– Да что за день то такой сегодня! – Вскрикиваю в сердцах, но не могу не признать, хорош поганец. Блестит начищенная кираса с огромным изумрудом на груди, посадка, такая, словно он и лошадь один грациозный и очень опасный хищник. Из-под поднятого забрала блестят искренней радостью и удивлением черные глаза.

– Ты! Вот уж подарок, так подарок!

Он останавливает свой радостный поток и, замолкая, пропускает вперед другого всадника. Этого я тоже знаю. Сынок злобного старикана. Он без шлема и светлые длинные волосы обрамляют узкое породистое лицо. Серо-голубые глаза смотрят строго и решительно.

– Что здесь происходит?

Несмотря на молодость голос звучит требовательно и жестко.

Рассматриваю подъехавшего в упор всадника. Молодой, наверное, мой ровесник, на открытом лице едва заметные складки, выдающие веселый, но капризный нрав их хозяина.

– Сударыня, – кивком головы он поклонился Луизе, – разрешите представиться. Дорье граф Артегон.

Лицо моей хозяйки-подруги напряглось. Памятуя слова Элинии об отце этого молодого человека, оно и понятно, наш нежданный «спаситель» из другого, враждебного нам лагеря.

Великая богиня! – Я аж ойкнула только сейчас, осознав, что это значит. Это значит, что и Шуан тоже по другую сторону. Хорошо хоть я Луизе не рассказала, чем мы с ним в этой чертовой кладовке занимались. Хоть я тогда и не знала кто с какой стороны, но думаю, она все-равно была бы мной недовольна.

После секундной паузы Луиза, наконец, ответила на приветствие.

– Луиза, баронесса Бренер.

– С вами все в порядке? – Глаза всадника внимательно прошлись по девушке с головы до ног, и он продолжил уже другим тоном.

– Вам надо быть осторожнее, баронесса, – суровое выражение на лице графа сменилось улыбкой, – в городе развелось столько всякой швали, что даже днем стало небезопасно.

И обернувшись, остальное он добавил скорее для своей свиты.

– Неудивительно, можно ли ждать иного, если городом правит женщина.

Луиза тут же бросила гневный взгляд в его сторону.

– Может быть вам лучше начать спрашивать с себя и с вашего отца?

– Ого, – граф сверкнул глазами в сторону своего друга, – ты слышал, Шуан, у нашей Элинии появилась еще одна защитница.

Дорье вновь перевел взгляд на Луизу и клянусь, на мгновение, в его светлых глазах я заметила не просто интерес, в них блеснула та самая искра, которая зажигает в наших сердцах настоящий пожар.

– Не будем ссориться из-за политики. – Юноша прикрыл вспыхнувшее желание обаятельной улыбкой. – Оставим эту мышиную возню нашим отцам. Скажите мне лучше, где вы остановились, надолго ли вы в городе? Я бы очень хотел встретиться с вами при других…

Он развел руками.

– Более благоприятных обстоятельствах.

Бросаю взгляд на свою подругу и признаю – она сейчас бесподобна. Золотые волосы тяжелой волной падают на плечи, горящие голубые глаза, талия как у осы и тяжелый меч, почему-то кажущийся игрушкой в ее руке. Мне вдруг стало интересно, что она ему ответит, ведь я же вижу, несмотря на резкость, этот парень ей симпатичен.

– Это не имеет значение. – Луиза гордо вскинула голову. – Я обручена и вам не следует искать со мной встречи, граф.

В глазах молодого человека вспыхнуло удивление и непонимание – обрученная девушка не ходит по улицам одна, и уж тем более не воюет с бандой оборванцев. Обрученная девушка сидит дома и готовится к свадьбе.

К уху растерянного графа склонился Шуан и что-то зашептал, посматривая в нашу сторону. О чем это он там шепчет, – я, конечно же, забеспокоилась за себя. Кто их знает этих аристократов, может быть он сейчас в красках расписывает сцену в кладовке. Да нет, – успокаиваю себя, – этим он делиться не будет, ему там хвастаться нечем.

– Вот как! – Внимательно слушающий Дорье не сдержался, и в его глазах, устремленных на Луизу, вновь зажглось удивление.

– Вы та-самая баронесса Бренер?

Луиза ответила на эту бестактность лишь ледяным взглядом.

– Простите, – граф Артегон смутился, – но не могу сдержать любопытства, кто же тогда ваш жених?

Моя подруга на глазах превратилась в «мраморную статую», от нее аж повеяло холодом. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что имел ввиду этот болван – типа кто же тогда на тебя такую польстился. Нет, ну каков идиот, даже у беспризорной шпаны и то больше такта. Но Луиза молодец, ее голос даже не дрогнул.

– Мой жених, Вийон граф ла Руа.

– Бешеный пес! – Дорье даже не попытался скрыть насколько он поражен. – Ваш жених, Бешеный пес? Он же…

Луиза жестко оборвала графа.

– Легко оскорблять за глаза, но хотела бы я посмотреть на того, кто посмел бы бросить эти слова Вийону в лицо.

Молодец подруга, дай ему еще, – подбадриваю про себя Луизу и злюсь уже и на Шуана. Если все они аристократы такие самовлюбленные кретины, то я тоже не желаю с ними знаться.

Граф Артегон поджал губы, поняв, что был излишне эмоционален и только что спорол редкостную бестактность, но после слов Луизы извиняться уже было поздно, это уже смахивало бы на трусость. В этой ситуации он не нашел ничего лучшего, как развернуть своего коня со словами.

– Всего наилучшего, сударыня,

И уже пуская коня в галоп, вдруг засмеялся, демонстрируя белоснежную улыбку.