Николай Малунов - Ливень

Комната, уставленная лабораторным оборудованием и компьютерами, была погружена в полумрак. Четыре тусклые лампочки аварийного освещения, расположенные под самым потолком, едва-едва разгоняли тьму, лишь для того, чтобы случайно попавший сюда человек не споткнулся о наваленный повсюду хлам. Однако случайный человек оказаться тут никак не мог. Для этого ему бы пришлось для начала проникнуть на «Афалину» – секретную научную базу, добраться до третьего уровня исследовательского блока, на котором находилась главная лаборатория, пробраться мимо охраны, камер наблюдения и подобрать код к бронированной двери. Даже если бы ему это удалось, обойдя все системы защиты, проникшего ждал бы еще один сюрприз: вместо дорогого оборудования или важных секретных документов, вдоль стены располагался десяток клеток, в которых находились они… Худые, стоящие неподвижно, темные, человекоподобные фигуры, изредка издающие странные гортанные всхлипы.

– Дрыхните, твари?! – раздался резкий мужской голос вместе с вспыхнувшим светом, после того, как дверь с шипением внезапно откатилась в сторону.

Существа в клетках мгновенно вздрогнули, возбудились. Они заклокотали, стали кидаться на решетку, пытаясь дотянуться до вкусного мяса, попавшего в их поле зрения. Мясо же, под видом не молодого уже, седоватого мужчины в белом лабораторном халате, не обращая никакого внимания на начавшийся гвалт, прошло вдоль решеток, громко стуча по их прутьям дубинкой, от чего твари бесились еще больше… Все, кроме одного, самого дальнего. Он так и продолжал молча стоять, слегка порыкивая, глядя на ученого исподлобья.

– Десяяяяяятый! – растянулся в улыбке профессор, стукнув по клетке еще раз. – Опять злишься? Ну, злись, злись…

Алексей Владимирович осмотрел свой, как он ласково называл это место, «зверинец», одобрительно хмыкнув.

– Твари безмозглые… – буркнул он, повернувшись к шкафчику.

Достав из него несколько пробирок, набрал в шприцы ярко-зеленую, резко пахнущую, светящуюся жидкость. Вот уже полгода они безрезультатно бьются над созданием вакцины против вырвавшегося вируса, который за короткий промежуток времени заразил огромные территории планеты, и сейчас им, наконец-то, вроде бы удалось приблизиться к решению этой непростой задачи.

– Ну, подставляйте жопы, будем укольчики вам ставить, – оскалился профессор, выбирая жертву.

Неспешно, словно смакуя каждый шаг, каждый свой жест, он приблизился к решетке с запертым в ней «десятым». Существо глухо зарычало, не сводя с человека своего страшного взгляда. Окровавленные глаза, словно в них разом лопнули все капилляры, следили, не упуская ни одного движения ученого.

– Ну, что, первым будешь?! – подмигнул он, заряжая шприц в специальную штангу.

«Десятый» заволновался, подалось немного назад.

– Давай, давай, не дергайся! – с насмешкой проговорил Алексей Владимирович, и, улучив момент, ткнул палкой в тело подопытного.

Поршень тихо шикнул, выдавив жидкость. Монстр дернулся, ударил лапой по штанге, чуть не выбив ее из рук ученого. Тот выругался, выдернул прибор назад и зло посмотрел на «десятого».

– Ах ты… Опять?! – он потряс ушибленной о прутья рукой. – Я тебя научу меня слушаться, тварь безмозглая!

Начальник лаборатории резко подошел к компьютеру, вызвал окно нужной программы и нажал кнопку мыши. Тот час же по поверхности решетки пробежали искры, и тело зараженного забилось в конвульсиях. Лампы чуть мигнули, теряя яркость. Десятый сдавлено рычал, упав на одно колено, содрогаясь от бьющего его электричества. Когда запахло паленым мясом, профессор отпустил кнопку. Тихо подвывая, бывший человек упал на металлический пол решетки, сжавшись в комок. Он был покрыт подпалинами, в некоторых местах виднелось обожженное до черна мясо. Он мелко подрагивал, не сводя злого взгляда с ученого. Монстры в соседних клетках стали буйствовать еще сильнее, тряся прутья, расшатывая их, пытаясь добраться до человека. Мужчина сплюнул и вновь зарядил штангу.

Сделав всем подопытным инъекции, профессор уселся за свой компьютер, отвернувшись от клеток, пристально изучая тепловизионную съемку подопытных.

– Так, так, так, – постучал он ручкой по столу, наблюдая, как изображения на мониторе начали наливаться краснотой, все, кроме одной, скрючившейся на полу.

Твари в клетках стали вести себя еще агрессивнее, хотя казалось было уже некуда. Кто-то царапал отросшими когтями себе кожу, кто-то бился головой о стену, оставляя на ней красные мазки крови, а кто-то клокотал так, словно его раздирают изнутри.

Дверь шикнула и в помещение вошла невысокая, стройная брюнетка, недовольно скривившаяся от гула, стоящего в комнате.

– Ну, вы опять?! – силясь перекричать стоявший шум, покачала она головой.

– Да, опять! – вызывающе ухмыльнулся доктор и закинул ноги на стол.

– Ох! Десятый!.. Алексей Владимирович! Что же вы делаете-то?! Ну, нельзя же так!

– А?! Что?!. – удивленно осмотрелся профессор, и всплеснул руками, словно только что увидел лежащее на полу тело. – Надо же!.. Наташенька! Смотрите! «Десятке» снова плохо!.. – и добавил, буркнув себе под нос: – бесполезный кусок мяса…

Наталья подошла к решетке и в нерешительности начала топтаться перед ней, пытаясь рассмотреть подопытного. Существо, ворочаясь, медленно поднимаясь. Бывший человек выпрямился, прижимая руку к груди, пошатываясь, держась за решетку. Поднял голову, уставился на подошедшую и глухо заклокотал.

– Бедненький, – тихо проговорила Наталья, искренне жалея бывшего человека.

Раны на его теле постепенно затягивались каким-то клейким зеленоватым гноем. Она знала, что через сутки от ожогов не останется и следа, но все равно, видеть, как профессор издевается над этими, пусть хоть и бывшими, но, все же людьми, было тяжело.

– Мать!.. – раздраженно выругался профессор, оторвавшись от монитора, и бросил ручку на стол.

Очередная инъекция, похоже, не привела к ожидаемому результату. Руководство базы требовало предоставить рабочий прототип лекарства от вируса к концу месяца, а у них что?!. А у них только 9 зараженных, окончательно сошедших с ума и еще один безразличный ко всему, какой-то поломавшийся…

В начале эксперимента на него были возложены большие надежды, так как этот подопытный единственный, кто вел себя не как остальные, но в скорее выяснилось, что это, скорее всего что-то психическое, никак не связанное с опытами или препаратами. Он также как и остальные впадал в спячку при отсутствии «цели» и выходил из нее, когда в поле зрения или слуха оказывался человек, также, как и остальные реагировал на внешние раздражители, но в остальном вел себя немного не так… Если к другим его собратьям можно было применить термин «злые», то к «десятке» скорее всего подходил термин «мстительный». Взгляд, поведение, характер, все это можно было описать одним этим словом. Он не раз уже проявлял свой интеллект, заметно отличавшийся от интеллекта собратьев, но таким он был изначально, и это, скорее наводило на мысль о том, что у этих тварей есть этакие лидеры, более развитые и сообразительные, но все равно не дотягивающие до уровня, который требовало руководство.