Ольга Рыжая - Борись или умри

– Прости, что так получилась, я просто не хотела позволить этому громиле пройти в дом. Он так пренебрежительно на меня посмотрел, словно я и не человек вовсе. Вот я и сказала, что я не просто сиделка, а твоя невеста. Не знаю, имею ли я права одевать такую важную и дорогую во всех отношениях вещь, – ответила, не спеша принимать кольцо.

– Ты все правильно сделала, получилось, даже лучше чем я думал. Теперь нам не надо скрываться и на людях делать вид, что мы равнодушны к друг другу. И думаю, он не просто так пытался пройти в дом, ведь только у меня есть оригинальная печать и уставные документы компании, возможно, он хотел их украсть. Поэтому, ты поступила, правильно представившись моей невестой, и мне остается только надеяться, что ты ответишь на мои чувства к тебе.

– А у тебя есть ко мне чувства? – прошептала ему в губы, обняв ладонями его лицо.

– Да, и очень сильные. Я люблю тебя! – произнес он серьезным голосом, глядя прямо мне в глаза.

– Любовь…, ты уверен, что испытываешь ко мне именно эти чувства? Может это чувство благодарности в тебе говорит, за спасение от «несогласных»?

– Уверен, ведь между нами не простая любовь, а истинная, ты просто еще не поняла это, – ответил он, снова сладко целуя. Ты станешь моей невестой? – спросил он напряженным голосом, открывая коробочку.

– Ну, раз между нами истинная любовь, то конечно стану твоей невестой! – ответила с улыбкой, воспринимая происходящее не больше чем веселый розыгрыш, шутку.

Ведь на тот момент я не знала, что оборотни никогда не шутят такими вещами.

Вспышки камер и бесконечные вопросы журналистов, за десять минут пресс-конференции, утомили меня сильней, чем целый сеанс работы с исцеляющей магией. Которую нам все же пришлось устроить на следующее утро. Для того чтобы ни у кого не возникло сомнений, что между нами любовь и я невеста Джона.

На самый популярный вопрос как так получилось, что сиделка стала невестой и как я представляю семейную и интимную жизнь с инвалидом отвечала, одно и то же. Любовь не ведает преград! Журналисты задавали множество разных и глупых вопросов, на которые я отвечала лишь таинственной улыбкой. По истечении десяти минут пресс-конференцию объявили закрытой. Раздвижные двери террасы закрылись с маленькой кнопочки дистанционного пульта управления, отрезав нас от вспышек и выкриков журналистов. Поняв, что к ним больше никто не выйдет, стали постепенно уходить.

– Я так устала, десять минут, а я выжата как лимон. Надеюсь, меня никто не узнает. Агентство с утра пораньше успело прислать сообщение с напоминанием, что я все еще являюсь их сотрудником, а без лицензии сиделки я не имею права заниматься оздоровительной деятельностью. Видимо боятся, что расторгну с ними рабочий контракт, – проговорила устало, положив голову на плечо сидящего рядом Джонатана.

– Все будет хорошо, я не позволю никому обидеть тебя, – сжал он в поддерживающем жесте мою руку. Иди, приляг, ты как-то неважно выглядишь. Может я тебя ночью слишком сильно утомил? – спросил он, вроде шутя, но в глазах читалась серьезность.

Отвечать ничего не стала, одарив его лишь лукавой улыбкой, направилась к себе в комнату, часа два отдыха мне не помешают.

– Майлс, Риз, мистеру Джонатану надо сделать массаж, а затем повесить на «дыбу», растяжение я уже установила. Думаю, на первый раз минут пять вполне достаточно, а после снова массаж и ванна с морской солью. Если к этому моменту я не проснусь, будите, – дала указания двум своим помощникам.

О том, что ночью меня утомил вовсе не Джонатан, который после сеанса вечернего массажа решил, что мне тоже нужен «массаж» только в другом месте, а маленький мальчик, никто не знал. Лицензия сиделки помогла мне получить электронный пропуск в детское отделение реанимации, а так как там замки никто не меняет вот уже несколько лет, я иногда ночами прохожу к детям и лечу их своими целительскими силами. Благодаря этому клиника получила несколько грандов и звание самой успешной в области лечения травм позвоночника.

А я только радуюсь, когда вижу очередную заметку в новостях, что клиника поставила на ноги еще одного маленького пациента. Некоторые виды массажа и тренажёров я подсмотрела именно в этой клинике. Обычно, чтобы навещать своих маленьких пациентов я беру выходной у своих работодателей, ведь после сеанса лечения мне надо восстановить силы и отоспаться. Именно так я познакомилась с Майлсом и Ризом, они работали санитарами в этой клинике, совершенно задаром. Только для того, чтобы быть ближе к своим детям, которые проходили лечение после аварии школьного автобуса, водитель просто уснул за рулем. Неуправляемый автобус столкнулся с большегрузом и вылетел в кювет. Узнав, что девочек перевезли в «мою» клинику, сразу помчалась туда. О том, что в палате дежурит отец одной из девочек, не знала, и конечно была поймана Майлсом. Мне пришлось раскрыть себя, чтобы он не сдал меня полиции, тогда мне бы пришлось очень тяжело, работы сиделки я бы точно лишилась. Через полгода почти каждодневных вливаний сил, девочки вышли из клиники полностью здоровыми. Врачи назвали это чудом, ведь они готовили родителей к самому худшему. Так я получила верных друзей и помощников, которые меня не предадут и не бросят в трудной жизненной ситуации.

Ночью, когда Джон уснул, я осторожно покинула его постель и дом, в клинике меня ждал маленький мальчик, доставленный после тяжелой автоаварии. Ему буквально разорвало позвоночник, врачи нескольких больниц, боролись не только за его жизнь, но и за возможность просто сидеть, а не лежать пластом. После нескольких операций его отправили в «мою» клинику продолжить курс лечения и реабилитации. Пройдя служебным входом, сразу направилась к мальчику в палату. Этот день я выбрала не случайно, мальчика пару дней назад прооперировали и ввели в искусственную кому. Самое время помочь целительской силой заставить двигательные нейроны спинного мозга начать работать. Убедившись, что за мной никто не идет, а в палате никого нет, приступила к лечению, за несколько часов с небольшими передыхами я потратила почти весь резерв. Пару раз мне показалось, что около дверей палаты кто-то прошел, но все было тихо, поэтому я продолжила лечить разорванные ткани и нервные окончания.

Приглушенный стон вырвал меня из сна, а крик боли моего подопечного оборотня заставил вскочить с кровати. Одевая на ходу халат, сбежала быстрее лани со второго на цокольный этаж, сердце в груди тревожно стучало, а в голове метались мысли одна страшнее другой. Как хорошо, что браслет пациента мог не только отслеживать, но и воспроизводить звуки.

Буквально слетев по короткой лестнице в зал, побежала к тренажеру, на котором висел Джонатан, Риз и Майлс пытались ослабить натяжение пружин, но без специального инструмента этого не сделать. Мягкие кожаные браслеты надежно держали мужчины за руки и ноги, вот поэтому он и называется «дыба». Быстро обежав конструкцию, проверила натяжители, они были в норме, на той самой отметке, которую я сама лично выставила. Тогда почему мужчина стонет и кричит от боли? Выяснять, как и искать инструмент времени не было, может производитель установил из другого сплава нятяжители или, что – то другое, не важно, сейчас самое главное спасти Джонатана.