Валери Санволи - Точка соприкосновения

Явно у Даши настроение сегодня лучше моего. Вика с мальчиком отшучиваются от Дашиного предположения. Я же вспоминаю нередкие подколы одноклассников и особенно одноклассниц в отношении меня.

Якобы, ожидая «принца на белом коне», останусь старой девой, тридцать кошек в сорок лет, всё такое. Что таких не бывает, какого я жду. А всё дело в том, что, действительно, я не готова встречаться с большинством современных парней. Мне нужен красивый, умный, любящий, заботливый – вероятно, в какой-то степени, идеальный молодой человек. Да, можно сказать, жду принца. Ребёнком и даже подростком, грезила о настоящем принце, или даже короле. Скажем, в изгнании. Да что там говорить, и сейчас бы не прочь встретить такого. Ну не мечтательница ли?..

– Полли! Полин! Сухова! – снова берёт меня за руку Даша. – Пошли, пошли уже! Скоро звонок!

На лестнице она отвлекается, и я иду одна в класс истории на третьем этаже. Половина мест свободна, и я сажусь за привычную для себя с седьмого класса четвёртую парту в третьем ряду.

И вот минуты за полторы до звонка среди других в класс входит тот самый молодой человек из жёлтой «Теслы»! Он говорит «Всем привет!» и по очереди кратко и вежливо знакомится с нашими пацанами. Многие переспрашивают его имя не по одному разу. Я тоже не разбираю, отвлечённая, как и все одноклассницы, его внешностью. Великолепный костюм с изящным зелёным галстуком. Сам стройный, с узкой талией и широкими плечами, высокий, сантиметров сто девяносто. Голос бархатистый, как и длинные пышные ресницы.

А лицо вообще! Ох, это лицо! Как только четверть часа назад Даша смогла увести меня от окошка?! Оно, это прекрасное лицо, легко могло бы принадлежать симпатичной девушке. Если бы не короткая стрижка и спортивная, атлетическая фигура – ах, ведь я только что говорила о его мужественном силуэте – если бы не это, можно было бы подумать, что перед тобой привлекательная девчонка. Тонкий прямой нос, пухленькие губки, чёрные красивые брови… Идеальные черты и пропорции, а вдобавок совершенная кожа!.. Никогда в реальной жизни не видела ничего и ни у кого мало-мальски похожего!.. А ещё изумрудные глаза, густые каштановые волосы…

Тем временем почти все места оказываются уже занятыми, а новенький – стоящим у моей парты со стороны стены.

– Сударыня, простите, можно сесть рядом с вами? – оказывается, он говорит это мне, быть может, не в первый раз обратившись. Ничего не сообразив, просто киваю. Едва слышу звонок и тут чувствую, что кто-то толкает мой левый локоть. Оказывается, Даше пришлось сесть через проход от меня, а не на своё законное место, занятое незнакомцем.

– … начнём сегодняшний урок, – слышу обрывок фразы преподавателя. На автомате я успеваю и поздороваться, и встать, и присесть обратно, и снова пропустить пару минут реальности. – Хотя нет, не начнём. Вижу в классе новые лица. Вот вы, откуда к нам перешли? – обращается учитель к новенькой через парту от себя.

– Виктор Иваныч, да нас вчера и с ней, и с другой, Людмила Владимировна познакомила, – отвечает вместо новенькой бойкая и языкастая Хлынова с последней парты у окна. – Вы лучше спросите, кто такой и откуда, вон у него, мы в первый раз его щас видим! – и показывает взглядом на моего соседа.

Тут же все головы поворачиваются в сторону моей парты.

– Действительно, молодой … кхм… человек, представь.. – тесь, только недолго. Урок всё-таки!

– Лучше долго!.. – возражает кто-то из ребят.

«К полудню мы преодолели перевал между Русалочьей Горой и Птичьим Холмом. День был солнечным и довольно душным. Выяснилось, что в «Седом Тумане» один из слуг позабыл наполнить фляжки водой. «Хоть бы вином тогда залил», заметил Антиппа. Посему несколько человек были отправлены по уходившей влево тропинке за водой из горных ручьёв. Мы же расположились отдохнуть недалеко от обочины под сенью больших тисов. Однако посланные не возвращались.

Мой паж приказал двум стражникам быстро скакать и выяснить, в чём дело. Но и те не возвращались. Тогда мы поделились на два отряда, чтобы один был впереди, а второй аккуратно и тихо, идя в стороне и чуть сзади, наблюдал за первым. Добравшись таким образом в составе второго отряда до ближайшего источника, наблюдали следующую картину.

Бурный ручей, бегущий по склону среди камней и цветущих кустиков, на время успокаивался на небольшой красивой ягодной поляне. Углубление среди больших камней образовывало мелкий прудик. Далее один поток столь же бурно, как раньше, устремлялся вниз по склону. Другой же впадал в узкий вход увитого хмелем и плющом грота.

В чистейшей воде прудика плавали лишь мелкие-мелкие песчинки и не самые мелкие, обычного размера русалки. Некоторые красавицы сидели на камнях, свесив хвост в воду. Из моих спутников кто-то просто уставился на изумительные по красоте тела ундин, а кто-то мило ворковал с ними. Вот к полудюжине русалок присоединилась ещё одна, изящно выплыв из грота. Чарующим чистым голосом запела она песню о том, как же здесь одиноко девушкам, как они скучают без молодых людей, как жаждут объятий и поцелуев, и как они сами способны утолить эту жажду у тех, кто придёт к ним жить в уютный милый грот.

И вот уже те, что прибыли сюда первыми, спешивались и раздевались, чтобы нырнуть в прудик. Те, кто стоял со мной за деревьями, выходили на поляну за тем же самым. Я же, восьмилетний ребёнок, стоял и не понимал, как можно бросить своего принца и всё забыть. Клятву верности и долг, рыцарскую честь и жажду славы. И ради чего? Песен и объятий каких-то полурыб? Может, они ещё и пахнут так же? Тем временем кто-то уже окунался в воду…

Тут я спохватился, понял, что всё дело в русалочьих чарах и стал в волнении искать в карманах и сумках фон Уольтора – а он тоже спешил в объятия к ундинам – книжечку с заклинаниями. Наконец отыскал её, а в ней нужную страницу, вышел на поляну и громко прочёл необходимые слова. Четыре остававшиеся в прудике русалки громко завизжали и быстро увильнули в свой грот. К сожалению, как мы ни звали, три наших товарища так и не откликнулись. Видно, так и сгинули в том гроте добычей русалок…

Отправившись далее по большой дороге, без стоящих упоминаний происшествий, уже рано вечером мы были в замке вдовы де Розан. Обменявшись кучей любезностей и подарков, мы отдали дань уважения её покойному супругу, храброму и верному рыцарю. Надо сказать, в ходе поминального обеда, постепенно перетёкшего в ужин, постепенно настроение перешло от светлой грусти и «светлой памяти» к светлому веселью и местами весёлому беспамятству. Моя свита, местные и окрестные рыцари орали и грустные, и разудалые песни, плясали, прыгая как попало под нестройную музыку бывшего в подпитии оркестра. «Вечер удался», молвил напоследок Антиппа – и уснул на лавке».