Мэри Lexx - Грегорианец. Четвёртый

– На глазах у прелестной леди, я полагаю, вы не решитесь свалить?

– Не забывайте… – остановила вельможу лигетта, видя, что тот хватается за эфес шпаги. – Малейшее промедление может все испортить, или даже погубить!

– Вы правы, – поспешно произнёс. – Летите куда вы там собирались.

Поклонившись девушке, вскочил в седло, а пилот гравикара активировал двигатели и дал полную тягу, срываясь с площадки в общий транспортный поток. Незнакомец и его собеседница разлетелись в противоположные стороны от отеля.

– А кто оплатит по счетам? – завопил хозяин, расположение которого к гостю изменилось радикально и превратилось в презрение при виде того, как тот удаляется, не заплатив и сотой доли кредита.

– Заплати, бездельник! – успел крикнуть, не останавливаясь слуге, который поднёс универсальный коммуникатор к прозрачному планшету хозяина и выдвинулся вслед за своим господином на скоростном лайтфлае.

– Тоже мне благородный, трусливая тварь! – сплюнул вгорячах Дартин, бросаясь, в свою очередь, на так и оставшийся на площадке свой потрёпанный лайтфлай. – Ещё и благородный. Кусок урода.

Однако юноша оказался слишком слаб, чтобы перенести такое потрясение. Не успел пробежать и десяти шагов, как в ушах у него зазвенело, голова закружилась, кровавое облако заволокло глаза, и он рухнул среди пешеходного рукава, не переставая кричать:

– Тварь! Тварь! Тварь!

– И действительно, жалкая тварь! – проговорил хозяин, приближаясь к грегорианцу, стараясь лестью заслужить доверие парня и обмануть его, как цапля обманывает улитку.

– Да, ещё и трусливый, – прошептал юноша. – Но зато она – необыкновенна и просто великолепна до умопомрачения!

– Кто она? – недоуменно переспросил трактирщик.

– Лигетта, – проговорил Дартин и вторично упал без сознания.

Грегорианец не придал значения их нейроимплантам, завуалированным и не поддавшимся сканированию его сетью, несомненно лучшей, дарованной когда-то Великим Императором отцу Дартина для передачи сыну. Принадлежавшей правящему дому, способной на многое, если подходить к делам с умом. Тактические и информационные базы шли полным комплектом, но об этом обстоятельстве отец никогда не упоминал.

– Ничего не поделаешь, – вздохнул хозяин. – Двоих клиентов я уже упустил. Зато могу быть уверен, что этот пробудет несколько дней. Одиннадцать сотых кредита я все же заработаю.

Мы знаем, что одиннадцать сотых полноценного имперского кредита это все, что оставалось в доступе Дартина.

Хозяин рассчитывал, что этот юноша проболеет одиннадцать дней, платя по одной сотой в день, но он не звал своего молодого гостя. На следующий день Дартин поднялся в пять часов утра, самостоятельно спустился в холл, попросил достать ему кое-какие инъекции, точный список которых не открывал никому, к ним добавил хорошего вина и какго-то редкого грегорианского масла. Самостоятельно лечил свои многочисленные раны, сам менял повязки, делал инъекции не допуская к себе никого. Вероятно, что благодаря подготовке и великолепных свойствах своего организма к регенерации, а также имперской нейросети высочайшего уровня, и благодаря отсутствию врачей Дартин, в тот же вечер поднялся на ноги, а на следующий день оказался совсем здоровым.

Но, расплачиваясь за вино, то единственное, что потребил за весь день юноша, соблюдавший строжайшую диету, тогда как обслуживание лайтфлая, по утверждению хозяина, поглотило в три раза больше средств, чем можно предположить, считаясь с его раритетом, Дартин обнаружил пустой счёт. Карта памяти с посланием, адресованным Лау Велю, исчезла.

Сначала юноша искал её тщательно и терпеливо. Раз двадцать выворачивал карманы и обшаривал контейнеры одежды, снова и снова проверял свой дорожный кофр. Но, убедившись окончательно, что всё исчезло, пришел в такую огромную ярость, что чуть снова не явилась потребность в вине и покое с потреблением инъекций, ибо, видя, как разгорячился молодой гость, грозит в пух и прах разнести всё в этом заведении, если не найдут его карту памяти, хозяин вооружился дубиной и призвал слуг, администраторов, всех свободных от смен.

– Где, дери его с болтом, карта с моей рекомендацией! – неистово кричал Дартин. – Найдите мне его, торпеду в сопло без прогрева! Или я насажу вас на рельсотрон, как инсэктоидов!

К досаде, некоторое обстоятельство помешало юноше осуществить угрозу. Как мы уже излагали, палаш его оказался сломан в первой схватке, о чем он успел совершенно забыть.

Это досадное обстоятельство не остановило бы нашего юношу, если бы хозяин сам не решил наконец, что требование гостя справедливо.

– А действительно, – произнес он. – Куда же делась карта памяти?

– Да! Именно такой вопрос на повестке! – согласился Дартин. – Предупреждаю вас: это информация для самого Лау Веля. Если пропажа не найдется, то он заставит найти, уж будьте уверены!

Эта угроза подействовала на хозяина, ведь после императора и кардинала имя господина Лау Веля, пожалуй, чаще всего упоминалось не только военными, но и гражданами содружества. Существовал еще, правда, некий отец, но его имя произносилось не иначе как шепотом: так велик казался страх перед «серым Адептом», личным другом кардинала Лау Гише.

Отбросив незамысловатое оружие, знаком приказав подручным сделать тоже самое, хозяин сам подал добрый пример и занялся поисками послания.

– Разве в нём находились какие-нибудь ценные сведения? – спросил он после бесплодных поисков.

– А ты думал, я с ним так, для красоты таскаюсь! – проорал молодой грегорианец рассчитывавший на личное послание, чтобы пробить себе путь при дворе. – В нем заключалось все мое состояние, это к слову.

– Галактические кредосы? – осведомился хозяин.

– Кредосы на получение денег из личного казначейства его величества, – ответил Дартин, который, рассчитывая с помощью послания поступить на имперскую службу, счёл, что вправе, не обманывая никого, выдать этот самую малость рискованный ответ.

– Твою жестянку! – витиевато выразился хозяин, пребывая в полном отчаянии.

– Но это не столь важно, – продолжал юноша со свойственным грегорианцу апломбом, – это не так неважно, а деньги истинный пустяк. Само послание, вот единственное, что имеет значение. Я предпочёл бы потерять тысячу сотен кредитов, чем утратить его!

С тем же успехом он мог бы назвать любую из сумм, но его удержала юношеская скромность.

Внезапно словно луч света сверкнул в мозгу хозяина, который тщетно обыскивал все помещения.

– Письмо вовсе не потеряно! – подвёл он в итоге.

– В смысле? – удивился парень и вытянул в изумлении лицо.

– Нет. Оно банально украдено.

– Вполне может быть, а кем по-вашему?