Сато Я- сама - Не сердите эльфа-дракона – это опасно!

– А ведь и верно, отец, – встрял тут братец. – Стены тренировочного зала, действительно опалены молниями…

– Лориэль, тебя это тоже касается! Идем, брату нужно отдохнуть, – отец выбрал тон по—строже.

– А, что, разве я не прав?

– Ло – о – ори! – отец явно начинал сердиться. – Идем, сказал, а то болтаешь много. Потом будем разбираться!

– Но, па…

– Я что сказал, Лори! Не вынуждай меня…

– Да, отец, – парень опустил голову и понуро вышел из комнаты. За ним вышли и родители. А вот мэтр Финвэ ненадолго задержался. Он помялся и спросил.

– Мм, принц, хотел спросить … – начал он неловко.

– Да, говорите уже, мэтр. Что со мной не так?

– Видите ли, выше высочество…Ваши ожоги…Их нет. И я не думаю, что дело в настойках. Они лишь подняли вас на ноги. И хотя ожоги были поверхностные и по всему телу, от них не осталось и следа!

– Сам в шоке. Думаю, с этим можно разобраться позже, так как я и сам не знаю, что со мной.

– В этом вы правы, принц. Сразу и не разберешься. Впрочем, если будут какие –то непонятные на ваш взгляд изменения, срочно зовите меня. Отправьте Энеля.

– Хорошо, позову, – пришлось пообещать, чтобы только он побыстрее ушел. Когда мэтр, наконец, вышел, я выдаю: – Гроза, чтоб её… – и бухаюсь на постель в тяжких раздумьях. Так, похоже теперь переходим на мужское сознание, раз я в мужском теле.

В комнату зашел Энель с подносом еды в руках. На подносе я замечаю салат и стакан морковного сока. Вот же ж, попадалово! Я в прошлой – то жизни вегетарианцев не любил. Я и сейчас люблю мясо. Как медик по образованию, я вообще «за» сбалансированное питание. А тут теперь придется одной травой питаться, как козел…Эльфы ведь мяса не едят. Поэтому, если я попрошу его (мяса) мне принести, то во—первых меня не поймут, а во—вторых выдам себя с потрохами раньше времени. Пришлось нехотя и без особого на то аппетита жевать салат, запивая соком. «Блин, хоть бы яблочный дали, я к моркови как—то не очень» – думаю по себя. Впрочем, пока жую эту траву, могу кое-что выяснить у Энеля.

– Энель, присядь, разговор есть, – глаза парня округлились.

– Нет – нет, мне нельзя! – завопил он. – Я постаю. Спрашивайте, я могу и стоя рассказать, что вас интересует.

– Энель, это приказ! Или ты собрался его ослушаться? – говорю—то я спокойно, но тоном слегка нажимаю, чтобы дальше не спорил. Делаю при этом строгое—строгое лицо. Прям как у моей земной матери, когда она приходила с родительского собрания, узнав о моих шалостях и отчитывала меня на чем свет стоит. Это, надо сказать, мигом подействовало на Энеля.

– Н-нет, лэр, простите… – замахал он руками.

– Так ты сядешь, наконец? И перестань махать руками! Сядь уже, и объясни мне кое-что!

– Да, ваше высочество, я слушаю, – он присел на край кресла, что показалось мне несколько подозрительным. Сел, да и ладно.

– После того случая, – начинаю я. – Ну, о котором говорила королева, я действительно многое не помню. Шаровая молния, которую удалось скастовать, видимо, ударила меня в голову. Точно знаю, что после такого не живут. А я – жив. Сам не пойму, как это получилось и как ещё не убило—то меня? Однако, и память она мне вышибла довольно серьёзно. Теперь к делу: скажи мне, дорогой Энель, что способствовало такому разгрому в тренировочном зале? Что вообще, могло до этого произойти?

– Ох, как много вопросов, даже не знаю, с чего начать… – мямлил Энель, ломая себе руки.

– А ты начни с начала, Энель. Так будет понятнее.

– Ну, у вас друг детства есть… – не смело начал Энель и заёрзал на кресле. Это, кстати, от моего внимания тоже не ускользнуло.

– Очень интересно, продолжай, Энель, я внимательно слушаю, – подбадриваю его.

– Его зовут Филандриэль. Он сын военачальника при армии короля. Вы почти ровесники и с ним очень близки. Вы всему учились вместе. В одном тренировочном зале тренировались у одних учителей. Обоим и за шалости влетало: вам от короля, а Филандриэлю от учителей или его собственного отца. Но это, конечно, если поймают. Недавно, король заметил странные изменения в ваших отношениях, поэтому под благовидным предлогом выслал его в Северный гарнизон в составе отряда пополнения. Там орки совсем одолели. Пользуются тем, что мы—пограничное государство, вот и лезут. Вы тогда очень рассердились и со злости начали каждый день разносить тренировочный зал. Вы его разнесёте, а слуги к утру все чинят. Самое интересное в данной истории совсем не это. Лэр Филандриэль уехал ничего никому, не сказав…Даже вам. А мне король строго – настрого запретил говорить о причинах и месте отъезда лэра Филандриэля. Хотя я всё знал…Я был рядом, когда король сообщал ему об отъезде. Я ваш непосредственный слуга, поэтому король озаботился о том, чтобы я молчал.

– И… – начинаю я понимать, что к чему.

– Когда вечером, после очередного разноса тренировочного зала, вы спросили меня о том, знал ли я об отъезде лэра Филандриэля, я признался, что знал. Но, промолчал я по приказу короля… – было видно, что парню тяжело не только сидеть, но и говорить. Мне из-за этого даже кусок в горло не лез. Пришлось глотнуть ненавистного сока.

– Что было дальше? – я сохраняю невозмутимый тон и подозреваю, что трудности с дальнейшим рассказыванием связаны со мной.

– А дальше, что дальше, – снова замялся он. – Вы о-о-очень разозлились и загнав меня в комнату, приказали снять рубаху и штаны…В наказание за такое предательство, вы отходили меня ремнём так, что я до сих пор не могу нормально сидеть, – парень совсем сник, голос упал, глаза спрятал, а лицо залилось краской.

– Извини, Энель. Я, наверное, тогда не в себе был…Полагаю, из-за этого тебе трудно сидеть? – спрашиваю его, но при этом, понимаю, что влетело тогда Энелю не от меня лично, а от прежнего Натана.

– Определенно, лэр Натаниэль, не в себе. Но, вы не подумайте, вы не такой жестокий, как показали. Я заслужил это. Я должен был понимать, что первый, кому служу – это вы. И мне следовало сказать. Королю в обиду вы меня все равно бы не дали. Так что вы были правы, всыпав мне как следует. Я не обижаюсь, так как вы правильно сделали. На вашем месте, я сделал бы то же самое. Вас ведь разлучили с человеком, с которым вы очень—очень близки. Вас нельзя было разлучать. Но, не мне судить решения короля. Простите, я виноват… – на парня было больно смотреть. – Такое не повторится, обещаю!

– Продолжай… – тон мой был более чем мягким.

– А продолжать – то не особенно много, лэр. Вы после этого поговорили с отцом на повышенных тонах. Сразу, как поняли, что лэра Филандриэля нет и вас предали. Целую неделю вы ходили сам не свой, ни с кем не разговаривали, почти не ели, из зала выходили только к вечеру и злились очень. А потом еще неделю совсем не выходили из зала. Даже совсем есть перестали. Ваша матушка пыталась вас успокоить, уговорить поесть, но вас было не узнать. Словно подменили. Она, впрочем, ничем, кроме моральной поддержки помочь не могла. Вы отказывались от всего, пока не вернут Филандриэля. Вам запрещено было с ним видеться. В тот день, когда королева в очередной раз ничем не могла помочь, вы продолжили разносить зал. В зале случился взрыв. Молнии, взявшиеся не известно от куда, и вызвали этот взрыв. Вы потеряли сознание. Но мэтр предполагает, что сознание вы потеряли больше от истощения, чем от взрыва. Когда вас нашли в зале абсолютно нагим и с кучей поверхностных ожогов на теле, то принесли сюда. Мэтр по велению короля и под страхом смертной казни, влил в вас столько настоек и отваров, что не встать, вы просто не могли.