Елена Умнова - Вампир, назначенный мне

Чисто машинальным жестом я провела по шее и, вскочив с кровати, подбежала к зеркалу. Вспыхнул свет, и я, пытливо взглянув в его глубины, так и не нашла ни одного отличия от привычной картины. Даже вчерашние укусы, и те как-то успели уже зажить. Интересно, это вампирья регенерация или укус вампира сам по себе недолговечная рана? Я в растрепанных чувствах уселась на кровать. Мне что, правда, неделю ждать, когда клыки отрастут?

— Доброе утро, — Стефан коснулся моей руки.

— Доброе утро, — кивнула я, оборачиваясь. Стефан осмотрел меня так же внимательно как я до того зеркало. — На твой взгляд разницы тоже нет?

— Да, честно говоря, действительно нет, — озадаченно ответил вампир.

— А возможно такое, что я не стану вампиром? — спросила я.

— Нет, это исключено, — покачал головой Стефан. — Всякое может быть, но чтобы укус вообще никак не сказался, такого быть не может.

— Ну, значит надо подождать, — вздохнула я.

И подождала. Я честно ждала целый день, перебарывая в себе желания отдернуть шторы, но так ничего и не изменилось. Только ближе к вечеру, я почувствовала хоть какие-то изменения в себе. У меня почему-то стала ныть шея. Я задумчиво потерла шею, наконец, подходя к окну и отдергивая шторы. И зачем я ждала заката? Ничего не изменилось, лучше бы сразу проверила, есть ли ожоги от солнца или нет.

Я услышала щелчок двери. Это вернулся Стефан. Ну вот, я овампирилась — завтракаю вечером, сплю днем, а он очеловечился — на работу днем ходит, ест как человек. Я подождала минутку и почувствовала привычный запах Вель-саяжа.

— Привет, — сказала я, чувствуя знакомые руки на талии. — Сбежал с работы?

— Да ну их. Убежал я оттуда, как только этот суд кончился, — ответил Стефан, прижимая меня к себе.

— Лафишь, значит, потихоньку, — усмехнулась я. — Вот они там, наверное, удивились.

— Они в курсе, что я женился, — как всегда спокойно и точно ответил вампир.

— Бедные, наверное, до сих пор в недоумении, — хихикнула я и повернулась к нему.

Тот неожиданно отстранился и удивленно посмотрел на меня.

— Что?

Стефан молча подвел меня к зеркалу, где я увидела до боли знакомую физиономию, только сильно побледневшую и с ярко-алыми глазами.

— Вот это да, — поразилась я. — А что, мне идет! Я думала, будет хуже, — я развернулась к Стефану. — Ну, вот вам и вампирша, как заказывали.

— Дели, да перестань. Ты для меня всегда будешь самой лучшей, кем бы ты ни была, — заверил меня Стефан. — Ну, что ты вправду?

— Да, я не о том, — я покачала головой и улыбнулась. — Наоборот, радуюсь, что ждать теперь не надо. А кто-то мне что-то про ночное зрение говорил!

— А ты заметь, что свет-то не горит.

— И вправду.

Я обвела комнату взглядом. Свет не горел, но видела я все прекрасно. Нет, не прекрасно, как-то по-другому… Я прекрасно осознавала, что в комнате по-прежнему темно, изменившиеся глаза не прибавляли света, но он был и не нужен. Я видела все предметы отчетливо. Цвета были яркими, как днем, но вот никакой тени или блика я не видела. Не было у предметов ни светлой стороны, ни темной. Я просто видела их, как есть, как будто свет лился со всех сторон и ни откуда. Очень странное ощущение, как будто на глаза надели какие-то мудреные очки, только очков не было, да и мир не изменился. Просто я стала видеть по-другому.

— Надо же, как интересно, — я обошла всю комнату, выглянула в окно. — Нужно обязательно попробовать нарисовать! С таким видением можно смело рисовать и ночные картины, не боясь заполнить весь лист черным цветом. Здорово!

Стефан все это время наблюдал за мной, с какой-то умиротворенной улыбкой сумасшедшего.

— Я рад, что тебе нравится, — сказал он.

— Интересно, а что со светом?

Возжелав экспериментов, я щелкнула выключателем и тут же прищурилась. Ничего себе, как неудобно со светом. Это я Стефана заставляла все это терпеть! Да я, оказывается, скрытая садистка. Я сменила верхний свет на ночник. Вот так вполне терпимо. Я осмотрела комнату и пришла к выводу, что при свете вампирье ночное зрение становится очень похожим на человеческое в темноте. Там, где на предметы падал свет, они теряли четкость, цвет и сливались в одно сплошное светлое пятно. Ну, что ж, раньше я рисовала темные стороны, теперь, похоже, буду рисовать тоже самое только светлыми красками. Если люди не видят тени, то вампиры блики. Надо же! Раньше я не видела в темноте, а теперь в «светлоте». Я выключила ночник и снова увидела мир в лунном свете. Он и впрямь какой-то фиолетовый, как и говорил Стефан.

Чуть позже я поняла, каким образом вампиры перемещаются так быстро. Я успела поймать книгу в пяти сантиметрах от пола! Нет, я, конечно, не могла перемещаться так быстро как Стефан, он все-таки потомственный вампир, к тому же воин, но и того было вполне достаточно. Потом у меня прорезалось вампирское чутье. Теперь мне и зрение не особенно было нужно, я как-то чувствовала окружающее меня пространство. Я точно знала, что, где и как лежит. К своему немалому удивлению, я совершенно точно чувствовала и Стефана, только не так как остальные предметы, скорее как нечто нематериальное, эмоции, колыхания ауры. Так вот как он угадывал мои мысли!

Регенерацию проверить мне так и не довелось, так что пришлось ограничиться заверением Стефана, что регенерация — это самое первое, что появляется у человека, поэтому и укус исчезает к утру. А вот клыки у меня так и не появились, сколько я не проверяла ровность зубов языком. Ну, не все же сразу. Утешало одно, пока нет клыков и кровь пить нет нужды. Может, они и не появятся? Но мечтать не вредно…

Спать мы улеглись только ближе к утру. Вампирам не нужен полноценный ночной, то есть дневной отдых, так что, став вампиршей, мне тоже стало вполне достаточно трех-четырех часов сна. А вот засыпала я, хоть и в объятьях любимого вампира, но все же с содроганием. Это в какое же страшилище я превращусь, когда усну?

Утро пришло очень быстро, но я хорошо выспалась и была готова к новому трудовому дню, точнее, к половине дня и полной ночи. Я повернулась и поцеловала мужа. Ну да, теперь уж он мне точно муж…

— Эх, это мне теперь тоже дома полдня сидеть, — вздохнула я, улегшись Стефану на плечо.

— Не обязательно. Надень плащ и можешь идти на улицу, — возразил он, — но это, конечно, опасно.

— Да ерунда это, в плаще на улице разгуливать. Толку-то с того? — вздохнула я и, поднявшись, отправилась умываться.

Я уже полностью оделась и допричесывалась, когда мой взгляд, наконец, упал на зеркало. До того, я старалась в его сторону даже не смотреть. Все равно красные глаза на месте желто-зеленых глаз и аристократическая бледность вместо смуглой кожи были мне, мягко говоря, не привычны. Однако, теперь я жалела, что не посмотрела в зеркало, сразу же, как встала. Когда и почему все вернулось на свои места? Почему я снова выгляжу как человек, да и чувствую себя как человек?