Алексей Кав - Вера

— Я буду супер ниньдзя-черепашка! У меня сзади турбонадув и пулемет заместо руки! — захлебывался словами мальчик лет десяти. В руке он сжимал обломанный сук. Он взмахнул им и зловеще прокричал. — А это мой джедайский световой меч!

Дело происходило на центральной аллее городского парка. Солнце радостно сияло на небе, провожая последние деньки бабьего лета. Деревья качали пожелтевшими кронами, с тихим шелестом роняя листву.

— А у меня… А у меня… — во всю глотку кричал его друг, маленький и кругленький, как шарик для пинг-понга. — А я тогда буду терминатор!

Он скорчил жуткую гримасу. Для особой убедительности растянул веко на правом глазу.

— Глаз у меня такой горит красным, а рука будет удлиняться и тебя так — бум!

Рука терминатора хоть и не удлинилась, но бум произвела безотказно, прямо ниньдзе-черепашке с турбонаддувом по лбу. Тот задохнулся от возмущения. Терминатор счастливо взвизгнул и кинулся наутек.

— Ах ты так! Ты так! — бросился вдогонку ниньдзя-черепашка. — Тогда я буду зловещим убийцей терминаторов…

Оба мальчика вломились в ближайшие кусты, листва разлетелась в разные стороны желтыми брызгами. Их проводила взглядом маленькая хрупкая девушка. Она как раз шагала по аллее парка и предавалась мечтаниям, когда пареньки криками вернули ее на грешную землю. Девушку звали Вера. Смуглое почти детское личико, темные, слегка вьющиеся волосы оттеняли ее огромные карие глаза. Во всем ее облике чувствовалась нежность и доброта.

Вера покачала головой. То ли смеяться, то ли плакать от таких детишек. Хотя неудивительно! Сейчас на экранах телевизоров такое творится. Было бы странно, если у детей другие игры были. Играют в злых супер пупер убийц и страшил, вместо того, чтобы изображать героев добрых сказок ищущих справедливости. Раньше хоть в пограничников и нарушителей играли, в казаков-разбойников. И попробуй найди желающего быть разбойником! А сейчас?! Длинная очередь в бандиты, а милиционер вообще что-то ругательное и несерьезное…

Но в такой прекрасный денек не хотелось думать о плохом. И Вера пошла дальше. Хорошо нынче в парке! Странно даже! Пятница, а так тихо и спокойно. Вера вдохнула полной грудью напоенный осенними ароматами воздух. Не лес конечно, но что делать? Так просто из города не сбежишь. Крепко держит сетями обыденности.

Вера подняла глаза и увидела, как прямо на нее идут две молодые мамаши. Обе толкают перед собой коляски, беседуют о своем, о мамашином. Делятся впечатлениями. А моя уже гукать научилась! А моего и оставить нельзя, такой шустрый, сразу с кровати головой вниз! А моей щечки как у хомячка уже — так кушает, так кушает…

Вера остановилась, поглядела им вслед. В груди защемило. Вроде и боль, но сладкая, на губах застыла улыбка. А мамаши прошли рядом, даже не глянули. Конечно! Что им какая то Вера, когда у каждой в коляске по центру вселенной. И нет ничего важнее! Вера успела заметить в одной кроватке маленькое розовое личико. Сердце в груди восторженно замерло и забилось чаще. Маленький! Такой славненький! Вера шагнула следом. Руки потянулись к коляскам. Но наваждение тут же прошло, Вера тяжело вздохнула и зашагала по аллее дальше.

Эх, когда же наступят те времена, когда она сама сможет вот так же пройтись по аллее с коляской, в которой гукает маленький центр вселенной! Когда?! И чтобы рядом обязательно шел ОН! Самый надежный и заботливый человек в мире! Отец ребенка! Чтобы они шагали втроем, беседовали о чем-нибудь незначительном и упивались тихим счастьем. Ведь для счастья больше и не нужно ничего… Вера тяжело вздохнула.

Вдруг что-то изменилось. Словно чье-то внимание коснулось ее, будто кто-то хотел проникнуть в ее тайные мечты. Вера подняла глаза и наткнулась на пристальный взгляд серых глаз. Перед ней стоял молодой человек, лицо испуганное, немного удивленное, словно увидел то, что уже отчаялся найти. Вера вздрогнула, раскрыла рот, чтобы спросить — может помощь нужна — но парень резко отвернулся и поспешно шагнул на боковую тропинку. Вера поглядела ему вслед, улыбнулась. Паренек понравился. Лицо доброе, душевное! Словно тоже тоскует о несбыточном. Она вздохнула, оглянулась еще раз. Но аллею уже пуста. На кого, интересно, он так смотрел? Может спутал меня с кем? С любимой своей…

Листва тихо шелестит под туфельками, стражи-деревья приветливо кивают, как старой знакомой. Из головы не идет тот молодой человек! Вера попыталась представить его во всех подробностях, словно снова стояла и глядела в серые?.. точно, серые глаза.

Лицо у него было слегка испуганным и удивленным. Неужели я такая страшная? Вера вынула из сумочки зеркальце и принялась разглядывать себя. Губы подкрасила, прическа хоть и растрепалась, но это лишь красит. На всякий случай поправила. И с одеждой вроде все в порядке. Сегодня надела свою любимую клетчатую юбку и темно-малиновую осеннюю курточку. На шее на манер пионерского галстука повязан платочек… Наверняка паренек меня с кем-то перепутал. Вот и получилось, что сначала глядел словно на единственную на свете, а потом смутился. Потому и сбежал так быстро…

— Я олигарх, как Абрамович. У меня денег миллион! — знакомые мальчики выскочили внезапно.

— А у меня миллиард!

— А у меня! У меня… — олигарх аж захлебывался от желания сообщить свое достояние. — Триллион! Вот! Я всех девок куплю, и они мне будут на столе чихуахуа танцевать! Голые!

— Дурак! Когда голые танцуют — это называется стриптиз! — блеснул эрудицией его друг. — Это каждый дурак знает! Ха-ха-ха! Малолетка!

— А чего эт малолетка! — обиделся второй. — У меня вообще Саша Белый в друганах ходит! Он как бригаду приведет и весь твой миллиард заберет! Тебе по барабану настучит и за попу на елку подвесит…

— А у меня крыша хорошая!

— А у меня связи в ФСБ.

— А у меня депутаты подмазанные!

— А у мы с президентом в одном садике сидели…

— А я тебе щас стукну!.. — иссякли, наконец, аргументы у олигарха, и он назвал самый железный. Второй не стал дожидаться пока его еще и применят и кинулся наутек. Они опять скрылись в кустах.

Вера озадаченно остановилась. Когда у меня будут дети, ни за что не дам им глядеть телевизор. Куплю русских старых мультиков и фильмов и буду воспитывать исключительно на них. А то нынче дети про стриптиз узнают раньше, чем о колобки с красной шапочкой. А о Белоснежке и семи гномах, если и слыхали, то исключительно из порнокасет родителей.

Вера шагала и размышляла над этой больной темой. Приводила аргументы, дивилась, как люди не видят, не понимают. Наконец впереди среди кустов и деревьев мелькнуло черное. Парк огорожен высокой чугунной решеткой в виде острых копий обвитых стальным плющом. Здесь аллея кончалась, выходя на тихую улочку. Парк остался позади, деревья грустно кивали кронами — до свиданья, приходи еще. Обязательно приду — пообещала Вера. Она вышла из парка и зашагала вдоль забора.