Шарлин Харрис - Окончательно мертв

— Да, правда. Я не поняла, что «нетронутым» — значит, оставить все как есть. Каталиадис приехал и мне объяснил, но я все равно рада, что выбросила мусор. С ним дело странное, потому что в ту ночь кто-то копался в мусорном ящике до того, как я его выкатила к машине мусорщиков.

— И вы вряд ли знаете, было ли что-нибудь оттуда взято?

Она посмотрела на меня недоуменно:

— Я, знаете ли, инвентаризацию мусора не провожу. — И неохотно добавила: — Кто-то обработал его заклятием, но я не знаю, для какой цели это заклятие служило.

М-да, новости не очень хорошие. Амелия даже себе в этом не призналась: не хотелось ей думать, что ее дом стал мишенью сверхъестественных сил. Она гордилась собой, поскольку ее защита устояла, но защитить мусорный ящик она не подумала.

— Да, и еще я вынесла все ее комнатные растения и поставила их у себя, чтобы легче было за ними ухаживать. Так что если хотите забрать их с собой в Дыру-При-Дороге, то милости просим.

— В Бон-Темпс, — поправила я. Амелия фыркнула с презрением уроженки большого города к мелким поселкам. — Значит, дом принадлежит вам, а верхний этаж вы сдали Хедли — когда?

— Где-то с год назад. Она уже была вампиром, — ответила Амелия. — И была довольно долго любовницей королевы к тому времени, так что я решила, что это хорошая страховка — ну, вы понимаете? На подружку королевы никто нападать не станет. И никто не вломится в ее квартиру.

Я хотела спросить, как вышло, что она может себе позволить такой дом, но это было бы слишком грубо.

— Значит, работа колдуньи вас хорошо кормит? — спросила я вместо этого, пытаясь изобразить лишь легкую заинтересованность.

Она пожала плечами, но видно было, что ей приятен мой вопрос. Хотя мать ей оставила кучу денег, Амелии приятно было содержать себя самой. Я это услышала так ясно, будто она ответила вслух.

— Да, на жизнь хватает, — сказала она, пытаясь выглядеть скромно, но чуть выбиваясь из роли. Она усердно трудилась, чтобы стать колдуньей, и гордилась своей силой.

Это читалось ясно, как в книге.

— Когда в делах затишье, я помогаю подруге, у которой магическая лавка прямо рядом с Джексон-сквер. Угадываю судьбу, — призналась она. — И иногда провожу для туристов магические экскурсии по Новому Орлеану. Бывает забавно. А если их как следует напугать, то получаю хорошие чаевые. Так что вполне перебиваюсь.

— Вы творите серьезную магию, — сказала я, и она довольно кивнула. — Для кого? — спросила я. — Ведь обычный мир не считает ее возможной.

— Супернатуралы отлично платят, — ответила она, удивившись, что я спросила. На самом деле мне это не было необходимо, но так легче было направить ее мысли к нужной информации. — В основном вампиры и вервольфы. В смысле, колдунов они не любят, но цепляются за любое преимущество, которое могут добыть, особенно вампиры.

Остальные не столь организованы.

Она повела рукой, будто отметая слабаков сверхъестественного мира — оборотней-нетопырей, оборотней-универсалов и прочих. Она недооценивала силу других сверхъестественных созданий, а это ошибка.

— А фейри? — спросила я с любопытством.

— У них своей магии хватает. — Она пожала плечами. — Я им не нужна. Я понимаю, что такой, как вы, трудно принять существование таланта — невидимого и естественного, который противоречит всему, чему вас учили.

Я подавила недоверчивое фырканье. Она явно обо мне ничего не знает. Не знаю, о чем они говорили с Хедли, но уж точно не о ее родственниках.

Когда это до меня дошло, у меня в голове прозвенел звоночек: эту мысль стоит додумать до конца. Но потом, а сейчас надо разобраться с Амелией Бродвей.

— Так вы хотите сказать, что у вас серьезные сверхъестественные способности?

Чувствовалось, как она сдерживает прилив гордости.

— Кое-какие способности у меня есть, — ответила она скромно. — Например, я наложила на эту квартиру заклятие стазиса, когда не смогла убрать ее до конца. И хотя она стояла запертой несколько месяцев, вы же сейчас никакого запаха не чувствуете?

Это объяснило, почему не воняли измазанные полотенца.

— И вы колдуете для супернатуралов, предсказываете судьбу близ Джексон-сквер и водите экскурсии. Не то что сидеть в конторе от звонка до звонка.

— Именно так, — ответила она счастливо и гордо.

— Живете по свободному расписанию.

Я слышала бьющуюся в Амелии гордую радость, что она больше не должна ходить в офис, что покончила с конторским рабством, три года отсидев в окошечке на почте, пока не стала настоящей колдуньей.

— Да.

— Так поможете мне освободить квартиру Хедли? Я бы с радостью за это заплатила.

— Конечно, помогу. Чем быстрее вынесем это барахло, тем раньше я смогу квартиру сдать. А насчет заплатить — давайте сперва посмотрим, сколько я смогу на это выделить времени. Иногда у меня бывают… как бы это сказать… срочные вызовы.

Амелия улыбнулась мне. Такую улыбку можно смело помещать на рекламу зубной пасты.

— А разве королева не платила арендную плату после ухода Хедли?

— Да, платила. Но знаете, мне как-то жутковато, что все это барахло еще здесь. И пару раз кто-то пытался сюда вломиться. Последний раз всего пару дней назад.

Я бросила любые попытки улыбаться.

— Я сперва подумала, — говорила, торопясь, Амелия, — что это как бывает: умирает кто-нибудь, в газете объявление про похороны, и кто-то пытается вломиться во время похорон. Конечно, про вампиров некрологи не помещают — наверное, потому что они и так мертвые, или потому что другие вампиры просто не дают объявлений в газеты… интересно, кстати, как они в этих случаях поступают. А кстати почему бы вам несколько строчек не послать про Хедли? Но знаете, как ходят сплетни среди вампиров, так что наверняка много народу слышало, что она окончательно мертва, мертва второй раз. Особенно когда исчез от двора Уолдо. Все знают, что он терпеть не мог Хедли. А потом — у вампиров не бывает похорон. Так что попытки взлома, может, с ними не связаны — в Новом Орлеане преступность и так высокая.

— А, так вы знали Уолдо? — перебила я поток слов. Уолдо — фаворит королевы (по-моему, не в постельном смысле, а как шестерка) был очень недоволен, что его вытеснила моя кузина Хедли. Когда Хедли продержалась фавориткой королевы беспрецедентно долгий срок, Уолдо заманил ее на старое кладбище Сен-Луи под предлогом, что он собирается вызвать дух Мари Лаво, пресловутой королевы вуду Нового Орлеана. Там он убил Хедли, свалив вину на Братство Солнца. Мистер Каталиадис подтолкнул меня в нужную сторону, и я выяснила вину Уолдо, а королева предоставила мне возможность самой казнить Уолдо — это в ее понимании означало великую милость. Я предпочла ею не воспользоваться. Но все равно он сейчас окончательно мертв. Как Хедли.