Шеррилин Кеньон - Рождество Темного Охотника

– Ты спятил или как?

Прежде чем Эш успел ответить, эльфийка вышла из палаты, прижимая к своему бедру малыша.

– Акри? – позвала она Эша странным певучим голосом. – Могу я его оставить себе? – Она потрепала пухлую ножку, выглядывающую из-под больничного халата. – Смотри, он – хорошая еда. Тут много жира.

Черноволосый малыш рассмеялся.

– Нет, Сими, – твердо ответил Эш. – Ты не можешь оставить ребенка себе. Его мама будет скучать.

Она надулась.

– Но он хочет домой с Сими. Он сам так сказал.

– Нет, Сими, – повторил Эш.

Она обиженно засопела:

– Нет, Сими, никакой еды. Бла-бла-бла. Твой папочка тоже такой зануда? – Спросила она у малыша.

– Не-а, – ответил он, вцепившись руками в один из ее красно-черных рожек.

Эш вздохнул.

– Сими, отнеси ребенка обратно.

Она подошла к нему ближе.

– Ладно, поцелуй меня и я пойду.

Эш выглядел так, словно ему было жутко неуютно, когда он взглянул на Галлахера, а потом снова на нее.

– Только не перед Охотником, Сими.

Она издала странный животный звук, глядя на Галлахера.

– Сими хочет поцелуй, акри. Я буду ждать сто лет. Ты знаешь, что я это могу.

Сказать, что Эш выглядел недовольным, было бы явным преуменьшением. Он наклонился и быстро поцеловал ее в бровь.

Она засветилась от гордости и ушла с малышом.

– Кто это? – спросил Галлахер, – Или лучше спросить – что это?

– Если коротко, то тебя это не касается. – Эш потер рукой лоб, как будто ему было больно. – Так на чем мы остановились?

– Я спросил, почему ты предоставляешь мне временные обязанности в Новом Орлеане?

– Потому что Талону может потребоваться помощь.

– Интересно мне знать, что сказал бы сам Талон?

– Он сказал бы не бесить меня.

Галлахер издал полусмешок:

– Ладно, тогда я воспользуюсь советом и приму твое предложение.

Эш наблюдал за девушкой в палате.

– Ты можешь остановиться у Пельтье в Убежище. А мне лучше пойти прямо сейчас, пока один из тех детишек не очутился на коробке с молоком [3] В США существует практика: помещать фото пропавших без вести людей на коробки с молоком .

Галлахер увидел, как Эш поспешил в палату, где отобрал у своей спутницы маленькую девочку и усадил ее в сторонку. Эльфийка, пританцовывая, двинулась к другому ребенку.

Пытаясь избавиться от ощущения странности, Галлахер встряхнул головой и направился к лифту, чтобы снова попасть на нижний этаж и узнать о состоянии его пациентки. Медсестра сказала ему, что с ней все будет в порядке. Галлахер вздохнул с облегчением.

Медсестра поднялась со стула и потрепала его по руке.

– Пройдите со мной, – сказала женщина, указывая головой позади себя, – Она хочет поблагодарить вас.

– Мне не нужна благодарность.

– Не стоит так. Благодарность нужна нам всем. Пойдемте.

Прежде чем он успел остановить себя, Галлахер позволил медсестре провести себя в маленькую палату скорой помощи со шторой вместо двери. Невысокая брюнетка сидела на кровати с огромной повязкой на шее. Большие зеленые глаза были слегка затуманены, но прояснились, как только она взглянула на него. Медсестра оставила их одних.

– Это вы спасли меня? – спросила она.

Чувствуя смущение, он кивнул.

Девушка теребила одеяло, которым была укрыта.

– Спасибо. Правда.

– Не за что. Я просто рад, что нашел вас вовремя.

– Да, я тоже.

Галлахер повернулся, чтобы уйти.

– Ладно, мне нужно…

Он замер на полуслове, когда симпатичная молодая женщина отодвинула занавески и вошла. Она была высока, что-то около пяти футов десяти дюймов [4] 177 см с черными волосами и голубыми глазами.

–Дженна! – воскликнула она, увидев подругу на кровати. – Слава богу, с тобой все в порядке. Леди на телефоне сказала, что на тебя напали. Глаза Дженны заполнились слезами.

– Я не знаю, что произошло. Я шла к машине, а потом больше ничего не помню. Если бы не он, я была бы мертва.

Девушка повернулась и замерла. Она глядела так, словно увидела призрака.

Галлахер пристально глядел на нее в ответ.

– Что-то не так? – спросил он.

Девушка нахмурилась.

– Нет. – Она махнула рукой, как будто чувствовала себя глупо. – Извините, просто вы мне кое-кого напомнили.

– Бывшего парня?

– Нет, моего прадеда.

– Это не особенно лестно. Я думал, что неплохо выгляжу для своего возраста.

Девушка рассмеялась.

– Да нет, я имею в виду…о, забудьте…

Джена чуть наклонила голову, рассматривая его.

– Он точно на него похож, Роуз. Ты права.

Роуз. Имя поразило его, словно удар.

Не успел Галлахер шевельнуться, как девушка по имени Роуз подошла к нему. Она вытащила золотой медальон с гравировкой из-под своего коричневого свитера. Это было украшение, которое он очень хорошо знал. От цепочки и бриллиантов, образующих круг на крышке до надписи сзади.

«Моей Роуз. Счастливой годовщины 1930.»

Девушка открыла медальон и показала ему две фотографии. На одной из них был он – за несколько месяцев до его смерти Розали попросила Джейми сфотографироваться, а на другой его двухлетний сын.

– Видите, – сказала девушка, указывая на фото, – Вы выглядите точно, как мой дедушка Джейми.

Галлахер сглотнул, пытаясь преодолеть боль в сердце. Он хотел коснуться медальона, но руки дрожали так сильно, что он не осмелился.

– Откуда это у вас?

– Моя прабабушка подарила мне его прошлой весной. Поскольку меня назвали в ее честь, она хотела, чтобы он был у меня. – Девушка грустно улыбнулась, закрыла медальон и вернула его под свитер. – Папа говорит, что дедушка Джейми был гангстером, но я не верю. Бабуля Роуз никогда бы не вышла замуж за такого человека. Она была святой.

Галлахер едва мог вздохнуть. Ему хотелось сжать ее в руках и плакать. Его правнучка.

Розали.

Эта энергичная молодая девушка была живой ниточкой, связывающей его с женой. Когда Галлахер заговорил, его голос был глубоким, наполненным чувствами:

– Она должна была сильно любить вас, чтобы подарить этот медальон.

– Я знаю. Она носила его всю свою жизнь, прежде чем подарить мне. Это просто странно, знаете? Вы так на него похожи.

Галлахер закашлялся.

– Да, странно.

Он не мог оторвать от нее глаз. Джейми не видел в Роуз сильного сходства с собой или Розали, но глубоко в сердце ощущал родственную привязанность.

Она была его семьей. А он не мог сказать ей об этом. Так же, как никогда не мог открыться ее отцу или деду.

Галлахер обменял душу на возможность отомстить, и его заставили скрываться во тьме, передать заботу о семье незнакомцам. Но, по крайней мере, совет Оруженосцев был рядом с ними. После того, как Галлахер стал Темным Охотником, они отправили своих людей убедиться, что его семья выживет.

Правительство отняло у Розали все. Конфисковало даже его легальное имущество и оставило ее в нищете. Оруженосцы обеспечили Розали работой, а после нескольких лет начали подсылать подходящих мужчин ухаживать за его женой. В конце концов, один из них женился на ней.