Шеррилин Кеньон - Пламя и Лед

От его слов у нее на глазах выступили слезы. А она-то, идиотка, думала, что от этого ему станет легче.

— Прости, — прошептала она. — Я лишь пыталась помочь. Но ты ведь никогда никому не позволишь это сделать? — Она развернулась и выбежала из комнаты.

Ливия остановилась только в гостиной. Она свернулась клубочком на диване и закусила губу, чтобы сдержать слезы. Она не станет плакать.

Но внутри все разрывалось от его боли. Было чертовски больно видеть его таким.

Даже сейчас она как будто видела, как он смеется и играет с сестрой и братьями.

Как она жалела, что не знала его тогда.

Ливия вдруг почувствовала, что ее головы коснулась чья-то ладонь. Подняв глаза, она увидела, что у дивана стоит Адрон. Лоб его стал влажным, и она видела, что от боли у него побелели губы.

— Прости, — сказал он напряженным голосом. — Я знаю, что ты просто пыталась помочь. Но время, когда мне еще можно было помочь, безвозвратно ушло.

Он переступил с ноги и ногу и вздрогнул.

— Послушай, я знаю о твоих людях и их обычаях, знаю, что ты росла в клетке. Последнее, что тебе нужно — это забота о человеке, который едва может ходить. Почему тебе просто не найти себе отдельную квартиру? Я с радостью передам тебе все счета. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться.

Его предложение было поистине великодушным, но она не могла принять его.

— Я не могу этого сделать.

— Почему нет?

— Потому что я люблю тебя.

Адрон не удивился бы так, даже если бы она залепила ему пощечину.

— Как? Ты меня даже не знаешь?

— Знаю. Ты пытаешься скрыть то, какой ты, но я все равно вижу это. Оно словно светится.

Он, нахмурившись, посмотрел на нее.

— Что светится?

— Твое доброе сердце.

— У меня нет сердца. Вместо него у меня механическое устройство, перегоняющее кровь по искалеченному телу.

Она встала с дивана.

Адрон вздрогнул от ее прикосновения. Боже, как же ему хотелось поцеловать ее!

Она взяла его за руку и повела в зал для просмотров.

— Зарина сказала, что иногда тебе больно сидеть, поэтому я тут кое-что переделала.

Он уставился на новую софу. Она была вдвое больше старой и походила на небольшую кровать. Ливия сложила сверху гору подушек.

Адрон сел и откинулся на них, удивляясь, как же это здорово.

Но только пока Ливия не опустилась на софу рядом с ним. Его тело тотчас отозвалось на ее близость.

— Ты меня убиваешь, — прошептал он.

— Я вовсе не хочу убивать тебя. — Она наклонилась к нему и поймала его губы своими.

Закрыв глаза, он наслаждался ее вкусом. Последние две недели он постоянно мечтал о том, как будет целовать ее. Прикасаться к ней.

Она прошлась ладонями по его телу, заставляя его плавиться.

Когда Ливия дотронулась до его плоти, Адрон выругался.

— Ливия, прекрати. Я не могу заниматься с тобой любовью.

Она терпеливо улыбнулась ему.

— Все в порядке. Это я занимаюсь с тобой любовью.

Он снова нахмурился, но она начала расстегивать на нем рубашку.

Адрон открыл было рот, чтобы что-нибудь возразить, но она уткнулась носом в его шею.

Он зашипел, когда ее язык нежно прошелся по его коже. Она покусывала и лизала его шею, расстегивая его брюки, а затем ее рука скользнула ниже и сжала его набухший член.

У Адрона кружилась голова — когда Ливия ласкала его, он не мог говорить. Не мог двигаться.

Он задрожал, когда она проложила обжигающую дорожку из поцелуев вниз по его груди. Медленно, осторожно. Ее прикосновения обжигали, словно проникая под кожу или даже глубже.

Затрагивая душу.

Его ресницы затрепетали и приподнялись, Адрон стал смотреть, как она лижет и прикусывает кожу на его животе, а потом Ливия взяла его в рот, и он подумал, что сейчас умрет от наслаждения.

Ее темные волосы упали ему на колени, и он зарылся рукой в мягкие пряди.

Адрон стискивал зубы, пока ее язык и губы ласкали его. Она была неутомима, пробуя его на вкус.

Он никогда еще не испытывал ничего подобного. Все, что она делала, казалось таким прекрасным, таким правильным.

Какое ей дело?

Зачем ей делать это для него?

Я люблю тебя.

Слова разрывали ему сердце. Ни одна женщина никогда не говорила ему такого. Только Ливия.

И он никак не мог понять, что она нашла в нем такого, за что его можно было бы любить. Или хотя бы просто хотеть.

Эта женщина ненормальная.

Но она смогла достучаться до него, найти в нем то, о чем он сам никогда не подозревал, и он никак не мог найти этому объяснение.

Откинув голову на подушки, Адрон зарычал и кончил ей в рот. И все же она не отстранилась. Она не отпускала его, пока он полностью не расслабился.

Адрон нежно посмотрел на нее.

— Не могу поверить, что ты сделала это для меня.

— Я же сказала, Адрон, я люблю тебя. Я готова на все, чтобы сделать тебя счастливым.

— Тогда поцелуй меня.

И она подчинилась.

Ливия застонала, когда он скользнул рукой под ее рубашку и мягко сжал грудь.

Оперевшись на руки по сторонам от него, она осторожно села на него верхом так, чтобы не давить на грудь и живот. Предупреждение врача было абсолютно недвусмысленным.

Адрон обхватил ее затылок одной рукой, протянув вторую ей за спину и расстегивая корсет.

— Мне нравится обнимать тебя, — выдохнул он ей в губы. — Нравится, какая ты, когда твои щеки краснеют, а глаза сверкают.

Он провел ладонью по ее груди к животу и ниже — туда, где он был ей так нужен.

— Мне нравится, какая ты, когда кончаешь. — Он нежно улыбнулся. — С тобой я снова чувствую себя мужчиной, Ливия. Ты заставляешь меня ощущать себя цельным.

Она бесстыдно потерлась о него и со стоном кончила.

Адрон еще раз улыбнулся и крепко прижал ее к себе.

Весь оставшийся день они провели в постели, обнимаясь, лаская друг друга и просто разговаривая ни о чем и обо всем.

Это был лучший день в жизни Адрона, и он не давал Ливии заснуть почти до самого утра, боясь, что день этот закончится.

За тем днем последовали еще три дня блаженства.

Адрона неустанно восхищала женщина, которую чудесным образом подкинула ему судьба. Она была веселой, умной и такой нежной, что у него ныло сердце.

Как бы ему хотелось стать мужем, которого она заслуживает. Ему было больно думать, что она всю жизнь проведет прикованной к нему.

— Привет.

Он поднял глаза от книги, которую читал, и увидел в дверях Ливию. Ее волосы были все еще влажными после душа, а глаза лукаво поблескивали.

— Привет, — настороженно ответил он, не зная, что сулит ему этот блеск.

Она медленно подошла к постели.

— Не хочешь прогуляться немного?

Да, он очень хотел. Даже сильнее, чем она думает.

— Я не могу.

— Да ладно, Адрон. Ты же говорил, что твой терапевт сказал, что тебе нужно больше упражняться.