Мелисса Марр - Любимый грешник

— Похоже, я согласилась на что-то грандиозное, а? — Эйслинн крепко сжала кулаки, чтобы не тряслись руки.

— Да, — осторожно согласился Кинан.

— И что же я… должна делать?

— Ты будешь пробуждать землю, когда зиме нужно будет отступить, будешь мечтать о весне вместе со мной. — Он взял ее руки и нежно разогнул сжатые пальцы, раскрыв ее ладони. — Закрой глаза.

Эйслинн вздрогнула, но сделала так, как он сказал. Она почувствовала его дыхание на своем лице, когда он прошептал:

— И они мечтали о том, как тонкие корни погружаются в почву и пушистые звери просыпаются в своих убежищах. Мечтали о том, как серебристые рыбы мчатся в стремительных потоках, как полевые мыши резвятся в траве и как греются на камнях змеи. И Летние Король и Королева улыбались новой жизни, которую они пробудили ото сна.

И Эйслинн увидела это: мир потянулся, как гигантское животное, сбрасывая с себя снег и долгое бездействие. Она почувствовала, как засияло ее тело, и не хотела, чтобы это прекращалось. Она увидела белую иву, чей шелест слышала в легком бризе, когда впервые встретила Кинана; ощутила нежный армат весенних цветов. Вместе они будут пробуждать животных и саму землю. Они будут смотреть на просыпающийся мир и ликовать.

Эйслинн открыла глаза, чтобы посмотреть на Кинана, и поняла, что плачет.

— Это слишком… грандиозно. Все, что снова должно жить… Как же я смогу? Мы? Что, если у меня не получится?

Кинан положил ладонь на ее щеку:

— У нас все получится.

— А все остальное? Дела Двора? — Она вытерла щеки, стараясь не удивляться, увидев, что ее слезы были золотыми. Поспешно спрятав руки в карманы, она прошла дальше. — Я не умею никем управлять.

Он пожал плечами и поравнялся с ней.

— Научишься. Я буду рядом. Я знаю, как управлять. Но сегодня мы не будем обо всем этом думать. Это красота Лета. В нем должны быть удовольствия и танцы. Если мы будем радоваться жизни, все остальные тоже будут. Это такой же долг, как и пробуждать землю.

— Замечательно, похоже, работенка не пыльная. Будить землю, управлять неуправляемыми, исправить то, что развалилось, и веселиться. — Эйслинн с трудом проглотила ком в горле, когда они подошли к порогу дома Сета. Ей было дурно от количества обязанностей, которые теперь войдут в ее жизнь, и от того, что она скажет Сету. — Похоже, любой дурак справится с этим коротким списочком.

— Нет, но Летней Королеве это по плечу, — заверил ее Кинан. Он наградил ее еще одной ослепительной улыбкой и повернулся к открывающейся двери. — Но сегодня мы сделаем первый шаг. Я познакомлюсь с возлюбленным моей королевы и постараюсь подружиться со смертным, идет?

— Идет. По крайней мере, это выполнимо.

Эйслинн тряхнула головой, словно стараясь сбросить стресс, и взглянула вверх.

Сет стоял в дверях, спокойный и терпеливый, как всегда. Все ее волнения, перемены и весь мир отошли на задний план. Что он почувствует?

Она забеспокоилась, что после вчерашней ночи все будет казаться странным, что Сет больше не захочет ее, что он разозлится оттого, что она притащила фейри в его дом. Но его, кажется, абсолютно не волновал их приход и присутствие фейри, окружавших Эйслинн. Кроме нее и Кинана, все они были невидимыми, но Эйслинн знала, что Сет их видит и прекрасно понимает, кто стоит рядом с ней.

По выражению лица Сета ничего нельзя было понять. Он протянул руку и произнес:

— Привет.

Кинан, Ниалл, охранники — все было забыто, когда Эйслинн оказалась в объятиях Сета.

Увидев лица Эйслинн и смертного, Кинану стало проще поверить в то, что его королева сделала единственно возможный для нее выбор. Он знал этот взгляд, видел его в глазах нескольких избранных им девушек, в глазах Донии.

— Пойдем, — сказал Сет и жестом пригласил Кинана. Потом вдруг остановился и взглянул на Эйслинн. — Или он…

Она на мгновение задумалась.

— М-м, ты можешь войти?

— Могу. — Кинан обменялся короткими взглядами с Ниаллом по поводу осведомленности Сета о том, кто он такой, и о том, что фейри не выносят металл.

Что еще она сказала ему? Ощутив раздражение, он добавил:

— Холодный металл не причинит вреда монарху.

Сет не пропустил удар. Изогнув бровь, он сказал:

— Полагаю, это значит, что ты Кинан.

Эйслинн вздрогнула. Ниалл и охранники замерли. Кинан рассмеялся. Вот ведь наглец!

— Он самый, — подтвердил он.

— Ну, раз уж дом для тебя не проблема… — Сет не договорил и повел Эйслинн внутрь.

Кинан вошел вслед за ними в сумрачный свет комнаты. Она была крошечной, но вполне опрятной. Первая его мысль была о том, что Дония посчитала бы ее даже уютной, если бы могла находиться рядом с таким количеством металла.

— Хочешь чего-нибудь? — Задал Сет Кинану риторический вопрос из маленькой кухни, засовывая миску с каким-то рисовым блюдом в микроволновку. — Эш нужно поесть.

— Да я в порядке, — вспыхнула она.

— Ты сегодня вообще ела? — Сет подождал пару секунд и, когда она не ответила, повернулся к буфету и стал доставать тарелки.

Кинан почувствовал, что начинает испытывать к Сету симпатию.

Эйслинн застенчиво проговорила:

— Я собираюсь сделать это. В смысле, по поводу королевы и все такое. — Она села на край дивана.

— Я понял, когда увидел его, — спокойно сказал Сет, сунул в руки Эйслинн бутылку воды и выжидающе уставился на Кинана.

Кинан взял протянутую ему Сетом бутылку.

Звякнула микроволновка. Никто не проронил ни слова, пока Сет собирал на стол. Потом он спросил:

— И что это значит для нас?

— Ничего. Я об этом подумала. — Эйслинн бросила короткий взгляд на Кинана. — Это было одним из моих условий, когда я соглашалась на эту работу.

Кинан сел на один из стульев.

— А школа? — Сет вручил Эйслинн тарелку и сел рядом с ней.

Он немного расслабился, когда она подтянула под себя ноги и откинулась спиной на его грудь.

— С этим тоже порядок, — заверила она.

Сет с некоторым апломбом контролировал ситуацию, но Кинан заметил собственнические жесты смертного — случайные прикосновения, которые свидетельствовали о его физической связи с Эйслинн.

Сет с ложки кормил ее. Она проглотила первую предложенную порцию еды, и, повернувшись к Кинану, Сет спросил:

— И что теперь?

— Эйслинн пойдет со мной к Донии и станет королевой. — Кинан старался сохранять самообладание. В конце концов, они оба хотели одного и того же — чтобы Эйслинн была счастлива.

— Ей будет больно? — Взволнованно спросил Сет.

Эйслинн была поражена вопросом. Вилка в ее руке повисла в воздухе.

— Нет, — сказал Кинан. — А после этого мало что в моем и твоем мире сможет причинить ей вред.

— А как насчет другой — Зимней Королевы? — Сет рассеянно поглаживал волосы Эйслинн.