Светлана Быкова - В плену

Второй проблемой неожиданно стал мой «верный» страж. Орлиноносый вконец обиделся на меня и больше со мной не общался. Он демонстративно спал на полу и уходил еще до моего пробуждения. Дни окрасились скукой. Я не знал куда себя деть. Поговорить не с кем, обнять некого, да что же это за жизнь такая? Принцесса и та забыла обо мне и больше не устраивала шуток с моим участием. Так можно и зачахнуть! Мне надоело ждать с моря погоды, и я решил разнообразить свою жизнь самостоятельно.

Никто не стал препятствовать моим вылазкам наружу. Я брал коня и выезжал за ворота замка в город, а иногда и в соседние леса. Видать никому я не был нужен, раз меня не останавливали и не спрашивали, вернусь ли вообще. Иногда я подумывал, а может рвануть подальше от этого запутавшегося в политических дрязгах, двора? Уехать далеко-далеко, лучше за море, где, говорят, необъятные нетронутые земли, живут странные приветливые народы, готовые с улыбкой выполнить любое твое желание за драгоценное украшение или редкую безделушку. Только это не освободит меня. Оковы привязанности держали прочно, намертво вцепившись в душу.

В городе я встретил девушку и парня – брата и сестру, предложивших разделить их ложе. Правда они не сразу узнали, что я сплю с ними обоими. Девушка считала, что я прихожу ради нее, а ее брат, что ради него. Это было весело, пока не наскучило мне. Эти люди были простыми во всем, и в постельных утехах тоже. Оба раздвигали ноги и дрожали от моих прикосновений. Хм, в такие моменты я почему-то вспоминал строптивого стража, который не разговаривая скрутил бы меня в баранку и никогда бы не сделал так, как я попросил, или принца, нежного и чувственного, доводящего меня до безумия одним своим видом. Я посмеивался своим мыслям – все-таки я извращенец.

Одним поздним февральским вечером я вернулся с прогулки в приподнятом настроении. Сегодня мне удалось уговорить брата и сестру переспать со мной втроем. Это было мило. Они так отчаянно краснели и злились друг на друга, что я не выдержал и рассмеялся. Забавные… только после этого они попросили больше к ним не приезжать. Они не хотели делить меня друг с другом. Сначала сердце сжалось, но потом успокоилось – мне не привыкать. Что ж, теперь я хотел найти кого-нибудь пострастней, чем эта парочка девственников.

Я отвел жеребца в конюшню, поразившись темноте в ней. Неужели слуги уже погасили светильники, не оставив ни одного запасного? А вдруг прискочит гонец на взмыленном коне с важным донесением? Не нравилось мне это. Как назло с собой не было ни свечи, ни спичек, как и дурной привычки курить. Пришлось на ощупь пробираться вдоль стойл, прислушиваясь к лошадиным фырканьям. Сзади конь периодически тыкался мне теплой мордой в спину, подбадривая двигаться дальше. Так мы и добрались до его места, и жеребец, лучше меня разбиравшийся в конюшне, сам остановился в нужном стойле.

– Ну, что, дружище, пора и баиньки? – я погладил своего гнедого между ушей. Конь всхрапнул и отстранился. – Ладно, до завтра.

Я двинулся обратно, перебирая руками шершавые деревянные дверцы по ходу движения. Впереди уже маячил выход, выделяясь в темноте помещения более светлым куском. Стали видны далекие звезды. Но тут меня что-то сильно толкнуло вбок.

– Что за черт! – выругался я, потирая ушибленную руку.

Не успел я подняться, как на голову накинули матерчатый мешок и сильно свели руки за спиной. Меня крепко держали, а я даже слова не мог вымолвить. Сзади раздался звук приближающихся шагов, и, тот, кто держал меня, сказал, обращаясь к пришедшему:

– Все выполнено, Ваше Высочество.

Не могу поверить. Принц? Это что, розыгрыш? Я не стал сопротивляться, ожидая дальнейших действий своего господина. Если он решил предпринять в мою сторону этот необычный шаг, что ж, пусть. Мне стало до чертиков интересно, что же он задумал. Мое извращенное воображение уже нарисовало картину темной камеры, белую шкуру на холодном полу, свет луны из окна и обнаженную фигуру словно сотканную из тумана. Вот мой принц поднимает глаза, а в них томящая сердце грусть. «Я не могу без тебя» – шепчут его губы, сладко приоткрываясь, и принц скидывает футон, полностью обнажаясь. Желание накрывает на меня с головой, и я бросаюсь к эльфу и сжимаю его хрупкое тело в объятьях.

Под аккомпанемент эротических фантазий меня крепко связали, взвалили на спину и куда-то потащили. Я решил подыграть принцу и не сопротивляться «похитителям».

Холодный воздух, стискивая кожу своими когтистыми лапами, забирался под полы плаща, заставляя ежиться. Все это я переносил стоически, ожидая впереди вознаграждение. А может принц ждет меня возле пруда? Вот он сидит на подстилке с бокалом вина и задумчиво смотрит на звезды, такие далекие вверху и близкие в отражении. Я присаживаюсь рядом и кладу голову на его плечо. «Я понял. Я не могу без тебя» – тихо отзывается принц, и тянется за моим поцелуем…

Желание во мне уже готово было разорвать одежду, узлы веревки и накинуться на эльфийского принца еще до того как он решится произнести свои сокровенные слова. А потом только он и я, наши горячие тела, сплетенные одной страстью и стоны. Черт! Да несите же быстрее!

Похитители действительно вскоре остановились. Скрипнула дверь, старая и ржавая, если судить по звукам, и в нос ударил терпкий запах прогнившего дерева. Еще пахло сырой землей, как в подвалах или склепах… надеюсь, принц не настолько извращен? Мои руки освободили, чтобы тут же заковать железными браслетами с цепью. Ноги оставили свободными, а колпак с головы снимать не стали, как и повязку со рта. Пока меня все устраивало, и я стал ждать продолжения, дрожа от нетерпения. Довольно долго принц испытывал мое терпение, заставляя томиться. Я даже наполовину заснул. Внезапно рядом раздались тихие шажки. Ну же! Я весь горю! Он подошел к двери и легко ее распахнул, вошел в помещение и задвинул за собой металлический засов. Помимо этого в звенящей тишине раздался еще один звук – вынимаемое из ножен лезвие, по длине скорее сабля или шпага.

– М? – выдавил я из себя. В моих фантазиях никаких шпаг не было.

Холодный металл прижался к моей щеке, медленно скользя вниз, оставляя после себя тупую ноющую боль и горячие капли. Повязка со рта упала, разрезанная острым клинком, но с глаз снимать покрывало он пока не спешил.

– Принц, – мой голос хриплый и утробный. – Что ты делаешь?

Ни звука в ответ, только скольжение острия уже по шее к рубашке. Нет, я не против и такого, но все же спросить можно было? Рубашка разошлась, обнажая мою колышущуюся грудь. Смесь страха и возбуждения заставляла меня дышать очень часто.

– Принц, – еще одна попытка. – Ты же знаешь, я могу и без этого. Тебе нужно только попросить меня.