Нора Робертс - Время не властно

— Это наше дело.

Но ее не так легко оказалось отвлечь. Он оказался не злобным идиотом, за которого она приняла его вначале. Просто он запутался. Кое в чем они с Либби похожи. Обе не в состоянии отвергнуть заблудшего.

— Джей-Ти, ты должен понять: нечестно упрекать Кэла в том, что он влюбился, женился и поселился здесь.

— Все не так просто!

— Ничего подобного! — На сей раз, обещала она себе, она не выйдет из себя. — Они оба взрослые люди и, безусловно, способны сами решать за себя. И потом… видишь ли, им очень хорошо вместе. — Его скептическая ухмылка буквально взбесила ее. — Да, им хорошо! Я видела! А ты нет!

— Верно. — Джейкоб кивнул. — Я их не видел.

— Здесь никто не виноват, только… — Она вовремя осеклась, стиснула зубы и уже спокойнее продолжала: — Я хочу сказать, возможно, я и не знала Кэла до тех пор, пока он не влился в нашу семью, но я все-таки вижу, когда человек счастлив, а когда — нет. А он счастлив. Ну а Либби… Он сделал с ней то, что до него не удавалось никому! Она всегда была такой застенчивой, так легко отходила на второй план. А с Кэлом она просто вся светится. Я люблю ее, и мне немного обидно, что она полностью раскрывается не со мной и не с родителями, а с мужем, но факт остается фактом.

— Я ничего не имею против твоей сестры. — А если он и имел что-то против Либби, он не намерен признаваться. — Но собираюсь серьезно поговорить с Кэлом. Видишь ли, он круто переменил не только свою жизнь.

— А ты действительно упрямый как бык.

Задумавшись над ее сравнением, Джей-Ти признал, что она в чем-то права.

— Да. — Он улыбнулся, радуясь ее капризно выпяченной нижней губе и вздернутому подбородку. — Я бы сказал, тут мы с тобой похожи.

— Но я хотя бы не сую свой нос в чужие дела!

— Даже в дела симпатичных толстушек, которые хотят мучить себя… чем же… корсетом на два размера меньше?

— Это совсем другое дело. — Фыркнув, она отодвинула от себя тарелку. — Я могу язвить, но даже я верю в любовь.

— А я и не говорил, что в нее не верю.

— В самом деле? — Санни скривила губы. Она была уверена, что загнала его в угол. — Значит, ты не станешь вмешиваться, если поймешь, что Кэл и Либби любят друг друга!

— Если они на самом деле любят друг друга, то, конечно, не стану. А если нет… — он предупредительно поднял руку, — там видно будет!

Она сложила ладони вместе и смерила его оценивающим взглядом:

— Я всегда могу отправить тебя назад, в лес — мерзни под деревом в спальном мешке.

— Но ты меня не выгонишь. — Он поднял чашку с кофе, салютуя ей. — Потому что под колючей внешностью сердце у тебя доброе.

— Если надо, я умею быть и жесткой.

— Наверное… Но доброта все равно никуда не денется. — Он понял, что должен прикоснуться к ней. Подался вперед и схватил ее за руку. Он нечасто позволял себе такой жест, но сейчас просто не сумел удержаться. — Санни, я не хочу причинять боль твоей сестре. И тебе тоже.

— Но собираешься. Если мы окажемся у тебя на пути.

— Да. — Он задумчиво перевернул ее руку ладонью вверх. Узкая, на удивление мягкая и нежная для девушки, которая обладает такой силой удара. — Ты любишь своих родственников. Я тоже. Мои родители… пытались понять Кэла, но им трудно. Очень трудно.

— Чтобы все понять, им нужно только одно. Увидеть его собственными глазами.

— Я не могу тебе объяснить… — Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. — Хотелось бы мне, но не могу. Больше я ничего не стану тебе говорить.

— У тебя неприятности? — выпалила она.

— Что?

— У тебя неприятности? — повторила она, сжимая его пальцы своими. — С законом или еще с чем-нибудь…

Джейкоб не понял, о чем она говорит, но следил за ней как завороженный. Глаза у нее сделались огромными и озабоченными. Она волнуется за него! Он растрогался, как никогда раньше.

— С чего ты взяла?

— Ты так странно сюда явился… Словно свалился с неба. И ведешь себя странно… Не знаю, как объяснить. Ты все время как будто не в своей тарелке.

— Может, так оно и есть. — Ему бы засмеяться, но почему-то смеяться совсем не хотелось. Не будь он так уверен, что потом пожалеет о своем поступке, он бы сейчас заключил ее в объятия и не выпускал. — Санни, нет у меня никаких неприятностей. Во всяком случае, в том смысле, какой ты имеешь в виду.

— И ты не… — она задумалась, прикидывая, как бы выразиться поделикатнее, — не болен?

— Болен?! — Он ответил ей ошеломленным взглядом. Постепенно кое-что начало проясняться. — Ты решила, что я… — На его лице расплылась широкая улыбка. Он удивил их обоих, поднеся ее руку к губам. — Нет, я не болен — ни физически, ни психически! Просто в голове столько всего…

Она попыталась вырвать руку, но он ее не отпускал.

— Ты боишься меня?

— С чего бы это? — Она горделиво тряхнула головой.

— Хороший вопрос. Ты думала, что я… — он взмахнул рукой, — неуравновешенный, так скажем. И все же позволила мне остаться. И даже накормила!

Необычная мягкость его голоса взволновала ее. Ей стало не по себе.

— Наверное, так же я поступила бы и с больной собакой. Подумаешь, большое дело!

— А по-моему, это очень важно. — Когда она встала, он тоже поднялся с места. — Санбим!

— Я же просила…

— Прости, опять не удержался. Спасибо тебе. Ей стало совсем нехорошо. Он выбил ее из колеи.

— На здоровье. И хватит об этом.

— Я так не думаю. — Он медленно погладил пальцем внутреннюю поверхность ее ладони. — А если бы я сказал, что у меня неприятности, ты бы мне помогла?

Санни беззаботно тряхнула головой:

— Не знаю. Зависит от многого.

— По-моему, помогла бы. — Он взял ее за обе руки и сжал. Она уже не вырывалась. — Доброта, особенно по отношению к человеку, который оказался вдали от дома, действительно драгоценный и редкий дар. Я этого не забуду.

Ей не хотелось подходить ближе. Но ее неудержимо влекло к нему. Когда он смотрит на нее так, с такой тихой нежностью, у нее подкашиваются ноги. Нет ничего страшнее слабости!

— Вот и отлично! — Борясь со страхом, она высвободила руки. — Тогда ответь мне добром на добро и вымой посуду. А я иду гулять.

— Я с тобой.

— Я не…

— Ты ведь сказала, что не боишься меня.

— Я и не боюсь. — Она шумно выдохнула. — Ну ладно, пошли.

В ту же секунду, как она открыла дверь, ее окатило холодом. Ветер утих, и солнце просвечивало сквозь тучи, но воздух показался ей ледяным.

Санни сказала себе, что прогулка поможет ей развеяться. На кухне ей ненадолго показалось — когда он так пытливо смотрел ей в глаза — ей показалось, что… Она не успела разобраться в себе, но ей стало не по себе .

Приятно, когда можно гулять, хотя снега намело по колено. Еще один час заточения, и она сойдет с ума! Может быть, именно это с ней и произошло в хижине наедине с ним. Может, ею овладело безумие.