Наталья Ткаченко - Принцесса. Как стать королевой (СИ)

— Нар… — я попыталась подыскать слова и выпалила: — Я тоже боюсь темноты и… когда ко мне подкрадываются сзади!

Он чуть усмехнулся и пояснил:

— Мне по ночам снятся кошмары, и, просыпаясь, я не могу сразу успокоиться. А ещё у меня бывают не слишком приятные гости из моих снов… поэтому я и устроил здесь всё так.

— Мне здесь нравится! — я забралась глубже и с удовольствием вытянулась на просторной кровати. Нар посмотрел на меня с усмешкой:

— У тебя очень быстро меняется настроение. Только полчаса назад ты была едва ли не во власти отчаяния, когда смотрела на счастье моего брата и сестры твоего любимого человека… Нет, — он поморщился, — только не впадай в него снова!

— Тогда не говори об этом! — буркнула я.

— Слава, — Нар наклонился надо мной. — Если упиваться своей болью, она никогда не отпустит.

— Я не упиваюсь, — возразила я.

— Нет, — неожиданно согласился Нар. — Но ты упорно не желаешь разделить эту боль и любовь. Почему ты не можешь продолжать его любить, но при этом не терзать себя? И прекрати, твоей вины в его смерти нет. Я спрошу у Адима про блок.

— Не надо! — я подскочила так резко, что со свойственной мне неуклюжестью заехала лбом Нару в подбородок. — Ой, прости! — я протянула руку и осторожно прикоснулась к его лицу. Нар неожиданно чуть усмехнулся:

— Обожаю то, как ты чувствуешь — меня сейчас с головой накрыло волной сожаления и нежности.

— Ну, я же сделала тебе больно!

— Это пустяк, — пожал плечами Нар. — Ничто по сравнению с твоей болью. И поверь, без неё тебе будет гораздо легче жить, и людям рядом с тобой… Нет, дело даже не во мне. Подумай о Ладе и Алиле: тебе кажется, что они слишком легко пережили смерть брата, но это не так. Просто за долгие годы мы научились смиряться с потерями. А тоска в твоих глазах — постоянное напоминание. И вместо того, чтобы винить себя теперь ещё и в этом, лучше избавься от неё.

Безжалостно. Но… он прав.

— Я жалею тебя, Слава, — вздохнул Нар. — Просто без твоих терзаний легче будет жить и тебе, и окружающим.

Ладно. Я попытаюсь.

— Хорошо, — кивнул Нар, обнимая меня и укладываясь вместе со мной на покрывало. Я уткнулась носом в его рубашку и закрыла глаза. Он вроде говорил, что духи не любит, а от самого так приятно пахнет… Не знаю, сколько времени мы так пролежали, но… я всегда была страшной соней.

Проснулась я оттого, что Нар дрожал, приподнялась и поняла, что он всё ещё спит, но очень чем-то напуган.

— Нар, — я осторожно коснулась его плеча, он резко перевернулся на спину, махнул рукой и что-то произнёс. Я попыталась мягко его потрясти — уже поняла, что ему снится кошмар, но он только застонал, так жалко, что у меня заболело сердце. — Нар, милый, проснись! — я снова встряхнула его, уже сильнее, но это не подействовало. И тут я краем глаза заметила движение на полу и повернула голову.

В сумерках трудно было разобрать, что это, но нечто, похожее на коврик метр на полтора, и толщиной сантиметров десять, абсолютно бесшумно ползло к нам. Я закричала, испугавшись до холодного пота — что-то невыразимо жуткое было в этой твари. Откуда только взялись силы — я потянула Нара на другой конец кровати, к стене. Там не было видно пол у кровати, и несколько жутких мгновений я сидела, уставившись туда, но вот чёрный краешек показался над краем постели и стал медленно перетекать на неё. Я бы уже убежала, но не знала, можно ли тащить куда-то Нара в таком состоянии. Поэтому я собрала остатки воли и стала отчаянно желать гостю:

— Исчезни! Сдохни! Растворись!

«Коврик» замер в задумчивости, попятился назад, и тут Нар резко сел, взмахнул рукой, тварь вспыхнула ярко-красным ослепляющим огнём и исчезла. Нар быстро оглядел комнату, повернулся ко мне, испуганно и виновато посмотрел на меня, обнял и зашептал:

— Всё, Слава, всё. Он был один, всё, больше ничего не будет. Успокойся, всё прошло, всё закончилось, — он гладил меня по голове, вытирал слёзы — переволновавшись, я расплакалась. — Прости меня, я клянусь тебе, такое больше никогда не повторится. Я просто почти не спал последние ночи, а рядом с тобой мне так хорошо… Но я никогда больше не засну, пока ты со мной, — он сжал мои плечи, замер, с болью посмотрел мне в глаза: — Ты теперь больше не придёшь?

— Почему? — обиделась я. — Я просто очень испугалась. Эта тварь… а ты всё никак не просыпался…

— Прости, — прошептал он, снова обнимая меня. — Я ведь говорил тебе: почему-то я легче всего собираю чужие кошмары, и они делаются моей явью, — он посмотрел мне в глаза. — Я поэтому попросил тебя уйти вчера. Спасибо, что не бросила меня.

— Ну что ты, разве я могла, — я махнула я ещё дрожащей рукой и нагло соврала: — Нервы у меня крепкие!

Нар только хмыкнул. Тьфу, совсем забыла, что он эмпат… С минуту мы сидели молча, потом я сказала:

— Спасибо за котёнка. Точнее, за грифёнка.

— Он тебе понравился?

Очень!..

— Рад.

…даже несмотря на то, что остальные прошлись по поводу его породистости…

— Не знаю, Лайра выбирала, — пожал плечами Нар. — У матери питомник.

Значит, действительно, чистота породы и всё такое…

— Да, наверно, отбракованный. Мать их усыпляет, а Лайра смотреть на это не может. Вот и решила спасти одного. Скорее всего, она его давно спрятала. Я в этом не разбираюсь, но рад, что для тебя это тоже не важно.

Ну, как я могла от него отказаться! Да и он сам…

— Я ему передал твой образ с массой положительных эмоций, так что ничего сверхъестественного в том, что он легко приручился, нет.

Только ты мог бы упаковать его более гуманно!

— На улице холодно, мы боялись, что он простудится.

И крыло!

— А вот это уже вина курьерской службы. Я намекну об этом Лайре, в воспитательных целях. Одна из её подруг недавно открыла службу магической доставки. Её пока мало кто знает, вот Лайра и подкинула заказ.

Забавный у нас диалог получается… В акустической плоскости — скорее монолог!

Нар засмеялся:

— Хорошо, что так спокойно к этому относишься.

Ну, ты мой друг всё-таки!

— Ты мне тоже нравишься, — засмеялся Нар. Я подумала, что пока он в добром расположении духа, надо заикнуться о Ладе, но Нар тут же нахмурился: — Не желаю об этом говорить.

— Но… — издала я первые за добрых пять минут общения звуки.

— Потому что видеть в глазах друга фанатичные огоньки учёного, столкнувшегося с удивительным феноменом, по меньшей мере, неприятно, — холодно ответил Нар на невысказанный вопрос.

Да, с этой стороны действительно выглядит…

— И потом, я уже говорил, Ладу свойственно излишне опекать окружающих, особенно тех, кого он считает слабыми и беззащитными. А мне тогда требовалось прийти в себя. Отдохнуть от произошедшего в одиночестве, — завершил Нар.