Ярослава Лазарева - Нежность ночи

— Куда теперь? К хранителю? Знаешь, мне не хотелось бы здесь оставаться на ночь!

— Почему?— искренне удивился он.— Ведь славы относятся к тебе очень благожелательно. Разве ты сама не видишь?

— Да, несомненно,— согласилась я.— Но кто знает, что может произойти в ночную пору!

- Зря опасаешься, - ясно улыбнулся он и вышел за калитку.

Я не ответила и двинулась за ним. Тин шел быстро, я едва успевала, но не тормозила его, подумав, что чем быстрее мы закончим дела, тем будет лучше. Он пересек улицу и углубился в проулок между домами. Я поняла, что мы оказались на соседней улице, и удивилась, что поселение такое большое. Я видела несколько рядов крыш, которые заканчивались где-то далеко возле леса. Тин свернул в узкий проход между заборами. И тут вдруг я поняла, что мне кажется странным в этой деревне: не слышно было лая собак, на заборах не сидело ни одной кошки. А ведь в обычной деревне без домашних животных не обходится ни один двор.

Когда заборы кончились, я поняла, что мы оказались на берегу довольно большого водоема. За ним виднелось какое-то высокое треугольное строение. Казалось, что это деревянная пирамида. На заснеженном льду имелась протоптанная дорожка на противоположный берег.

- Там хранилище Жемчужины,— пояснил Тин, махнул рукой в сторону строения и начал спускаться на лед.

Я поспешила за ним. Озеро на самом деле оказалось огромным, мы добирались до хранилища больше получаса, хотя с берега мне показалось, что оно совсем рядом. Я порядком запыхалась и устала, тем более после такого плотного обеда. Но Тин выглядел свежим и бодрым. Когда мы приблизились, то я заметила, как по снегу к лесу бегут две рыси. Это были роскошные звери— сильные, молодые, быстрые. Казалось, они играют в пушистом снегу в догонялки. Но вот они замерли и повернули к нам мордочки, явно принюхиваясь. Тин тоже замер. Я не знала, что делать. Но вот рыси подпрыгнули и скрылись между деревьями.

— Это кто? Настоящие звери?— полюбопытствовала я, вглядываясь в заснеженный лес.— Вон как от нас рванули!

— Нет, это славы,— сказал Тин, выбираясь на берег и помогая мне.— Играют в снегу. Период звериной сущности пока не закончился.

Мы подошли к хранилищу. Это оказалась действительно пирамида. С одной стороны была обычная на вид дверь. Тин приблизился и громко спросил:

— Нам разрешено войти?

Через пару минут дверь раскрылась. На пороге стоял высокий пожилой мужчина. Он был в сером толстом свитере и темных брюках. На груди я заметила украшение, насколько я поняла, в виде большого глаза рыси. Оно было сделано из полупрозрачного медово-желтого янтаря. На белом худощавом лице мужчины выделялись большие глаза почти такого же цвета, как и украшение. Черные ресницы подчеркивали их форму. Русые с серебристой проседью волосы были откинуты назад и открывали высокий лоб. Он поздоровался и представился. Это был Венцеслав, хранитель Жемчужины. Он посторонился и пропустил нас внутрь пирамиды. Затем плотно закрыл дверь. Я с удивлением огляделась. Пирамида выглядела пустой. Пол был из широких досок. Посередине находилась квадратная крышка, словно от погреба.

— Нам разрешено увидеть Жемчужину? - спросил Тин.

— Ты останешься здесь,— невозмутимо ответил Венцеслав,— а Лада отправится со мной.

Я беспомощно глянула на Тина, но он ободряюще мне улыбнулся и уселся прямо на пол. Венцеслав потянул за металлическую витую ручку. Когда крышка поднялась, я заглянула внутрь и увидела широкие ступени. Венцеслав молча ждал. Я начала спускаться. Он последовал за мной. Подвал оказался довольно глубоким. Когда я сошла с последней ступени, то увидела, что стою в довольно большом пустом помещении. Только вдоль стен находились какие-то сундуки. Освещение было слабым. Его давали три полукруглых матовых светильника на стенах, в которых трепетало пламя свечей. Венцеслав уже спустился и двинулся куда-то в угол. Я зачем-то сжала кулон и отправилась за ним. Мы оказались возле массивной двери. Венцеслав распахнул ее створки. Розовато-золотистый свет, заполняющий помещение, показался мне приятным, но я не могла понять, откуда он идет.

- Жемчужина тебе радуется,— сказал Венцеслав. - Это хороший знак!

— Радуется?— удивилась я.

Он взял меня под локоть и повел к середине помещения. И тут только я увидела низкий каменный постамент. Он был туманно-розоватым. Я подумала, что это розовый кварц. С его поверхности во все стороны исходили лучи. И чем ближе мы подходили, тем ярче они становились.

— Жемчужина говорит тебе, что рада твоему появлению,— пояснил Венцеслав.— Поэтому так красиво светится. При некоторых просителях она остается черной.

Я склонилась над постаментом. На каменной, искусно выточенной звериной лапе лежала Багровая Жемчужина. Она была не такой большой, как я ожидала, и абсолютно черной. Лучи исходили от ее блестящей поверхности. Но как только я склонилась, придерживая рукой болтающийся на длинной цепочке кулон, они погасли. Я выпрямилась и испуганно глянула на Венцеслава. Но он был спокоен.

— Тебя поприветствовали, а сейчас Жемчужина готова к работе,— пояснил он.— Поэтому она погасла.

— Здравствуй, Багровая Жемчужина,— зачем-то сказала я и поклонилась ей.— Помоги мне, ради всего святого!

И увидела, что хранителю понравились мои слова. Я открыла кулон, Венцеслав втянул носом воздух, но остался на месте. Хотя мне показалось, что ему не очень хорошо от запаха вампирской крови.

— Свежая,— глухо произнес он.

- Всегда свежая, - тихо ответила я. - Но у меня ее очень мало. Что я должна делать?

— Достаточно чуть мазнуть кровью Жемчужину, и она даст ответ своей окраской.

Я обмакнула кончик ногтя на мизинце и осторожно нанесла кровь на черную округлость. И сразу же под кровью началось багровое свечение. Оно распространялось, охватывая всю Жемчужину. Восторг охватил меня, ведь сейчас я точно знала, что мое желание исполнится. Осталось дождаться полнолуния. Я вздохнула с облегчением и повернулась к Вениеславу. Но он в этот миг изменился в лице. Я увидела, что его нос становится короче, губы растягиваются, на кончиках ушей отрастают черные кисточки. И вот уже передо мной морда рыси, причем настроенной крайне агрессивно. Я отскочила, не понимая, что происходит, и проследила за его горящим яростью взглядом. Над Жемчужиной выросла фигура. Она становилась все более отчетливой. И вот уже молодой человек, черноволосый и бледный, плавно опустился на пол возле постамента.

— Грег!— закричала я и бросилась к нему.

— Вампир-р-р!— зарычала рысь сзади, и я отпрянула.

Грег выглядел почти как живой, но он явно был вампиром. Я увидела, как его верхняя губа задрожала, как рот раскрылся и появились длинные клыки. Венцеслав тоже рычал. Я бросилась к Грегу и встала между ними.