Сьюзен Кэррол - Охотница

Забыв о своем смущении, она снова атаковала его, тянула, дергала, ставила плечи, локти, бедра, разве только чуть с большей осторожностью следила на сей раз за своими руками.

— Лучше. Но позвольте мне показать вам кое-что, — сказала она, когда Мартин наконец зацепил край мишени.

Она потянулась за луком, но Вулф запротестовал:

— Это не детская игрушка. Вы даже не сможете натянуть тетиву.

Кэт фыркнула и выдернула лук из его цепких рук. Затем подвергла оружие критическому осмотру.

Это был великолепный большой лук, хотя, на ее вкус, и несколько излишне вычурный из-за выемок на концах лука, отделанных слоновой костью. Она подняла лук и проверила тетиву, прикинув, что он должен весить примерно сотню фунтов. Немного тяжеловат для нее, но ничего, она справится.

Она вытянула руку, требуя стрелу. Мартин подал ей стрелу, снисходительно пожав плечами. У Кэт вытянулась физиономия, когда она стала прилаживать стрелу.

— Павлиновое оперение? Лучше бы вы взяли простые стрелы, с серыми гусиными перьями. Они прочнее и более точны.

Встав перпендикулярно к цели, Катриона попыталась прицелиться, но ей мешали завязки чепца. Она прервалась, чтобы развязать их, и нетерпеливо отшвырнула чепец на каменную скамью.

Поднимая лук заново, она изогнула мышцы спины, оттянула стрелу и прицелилась. Совсем как учил ее отец. Она очень давно не охотилась, но лук хорошо и правильно вел себя в ее руках, и все ощущения были узнаваемы, словно объятия давнишнего возлюбленного.

Она прицелилась, расслабила тянущую руку и выпустила стрелу прямо в центр мишени. Вулф тихо присвистнул от восхищения. Кэт постаралась спрятать самодовольную улыбку.

— Теперь я хочу, чтобы вы встали позади меня, когда я сделаю следующий выстрел. Положите ваши руки мне на спину и постарайтесь почувствовать, как я пользуюсь своими мышцами.

Мартин подошел очень близко, и, когда она натягивала тетиву, его руки обожгли ей спину даже через ткань платья. Она почувствовала, как он буквально пышет жаром, почувствовала потрясающее мужское начало, его мускус и пот. Охваченная азартом педагога, Кэт осознала слишком поздно, что это была не лучшая идея.

Она попыталась прицелиться.

— Вы... продолжаете полагаться на силу вашей руки, — проговорила она не очень твердо. — Но это кончится сильнейшими болями и усталостью еще до того, как закончится утро охоты. Вы должны заставить все ваше тело участвовать в процессе.

— О, я всегда предпочитаю делать именно так, — пробормотал он, и в его голосе послышался намек, а его дыхание щекотало ей ухо.

Кэт вздрогнула и выпустила самую нелепую стрелу в своей жизни. Даже в шесть лет она не стреляла так неловко. Стрела жутко накренилась и пролетела сквозь ветки яблони, кромсая листья.

Катриона с досады прикусила губу.

— Не повезло, моя дорогуша, — вполголоса пропел Мартин. — Возможно, вам надо было чуть больше сконцентрироваться.

Он казался достаточно серьезным, но, стоило ей увернуться от него, как она увидела плутоватый блеск в его глазах.

— Нет никакого «не повезло», «повезло», когда речь идет о стрельбе из лука, есть только навык, — серьезно объяснила она и вернула ему лук. Она отошла от него и стала собирать стрелы, решительно игнорируя его подхихикивание.

Она потратила следующий час, шаг за шагом отрабатывая с ним стрельбу по цели, муштруя его, совсем как какой-то сержант новичков-солдат, вынуждая его снова и снова выпускать стрелу за стрелой. Основная беда Мартина ничем не отличалась от той, которая была и у нее, когда она только узнала лук. Нетерпение.

Голос ее отца всплывал в голове. Память горячая и горькая. У нее защемило в горле. Она сглотнула, сосредотачивая свое внимание на Мартине. На ее счастье, он наконец достиг похвального выстрела, поразив мишень близко к центру.

— Отличная работа, — воскликнула она. — Какой же вы замечательный!

— Вот как?! — он засмеялся. — Неужели только потому, что мне удалось перестать мучить дерево?

— Н-нет. — Несколько обеспокоенная вспышкой своего восторга, Кэт принялась искать свою обувь в траве и продолжила уже почти испуганно: — Вы выдержали все мои придирки и грубость. На свете есть немного мужчин из тех, кого я знаю, которые согласились бы, чтобы их чему-нибудь учила женщина.

Мартин прислонил лук к скамье и стал вытирать пот со лба.

— Я испытываю огромное уважение к вашим способностям, Катриона. — « Катриона ». То, как он произнес ее имя, чуть не заставило ее покраснеть, но он тут же добавил со зловредной улыбкой: — И кроме того, я не получил бы такого удовольствия, если бы мужчина отрабатывал со мной нужную позу.

Вот тут-то она точно покраснела.

— Как, да как вы... — Она задохнулась и рванулась к нему, чтобы отвесить ему хорошенькую оплеуху. Но он рассмеялся, легко поймал ее руку и отвел сначала одну, а затем и другую руку ей за спину.

Кэт негодующе метала молнии, но она прекрасно осознавала свое притворство. Она слишком наслаждалась этой шутливой потасовкой и совсем не пыталась вырваться из его цепкой хватки.

Ее сердце подпрыгнуло, когда Мартин сжал ее крепче, и она уперлась в его каменную грудь. Он опустил голову и, прищурясь, посмотрел на нее сквозь густые темные ресницы.

— Синий — был правильный выбор, — пробубнил он.

— Я... я... Прошу прощения. — Ей едва хватило воздуха, чтобы переспросить. Странно, но, может быть, это случилось оттого, что его слова не имели смысла.

— Синий, — повторил Мартин. — Это был правильный выбор для вашего платья. Этот цвет вам идет.

Кэт предприняла попытку презрительно засопеть.

— Фу, вы еще начнете нести какой-нибудь вздор, например, что вы подбирали ткань такого же оттенка, как мои глаза.

— Нет. Я мог бы облазить весь Лондон, но так никогда и не найти такой же глубокой и сверкающей синевы.

Проклятый тип! В его голосе столько искренности, и он еще все так же крепко прижимает ее к себе. Сердце колотится все быстрее, оно уже пошло в разгон и вот-вот вырвется из груди на полном скаку. Уже не в первый раз она испытала подобную горячечность между ними, такой рывок навстречу друг другу. Частенько за эти недели, проведенные с ним под одной крышей, она чувствовала нечто подобное, только глубоко запрятанное. Пульсирующее желание, не выходящее на поверхность. Безусловно, совершенно естественное и вполне понятное притяжение, но от этого ей не становилось лучше.

Мартин слишком пристально смотрел на ее рот. Кэт поймала себя на том, что невольно в ответ облизнула губы. Когда он нагнулся ближе, ей достало разума резко пригнуть голову.

Хватка Мартина на мгновение стала жестче, потом он, казалось, очнулся. Он высвободил ее. Они отскочили в разные стороны, и оба сосредоточились на сборе стрел, энергично и сконцентрировавшись гораздо больше, чем того требовала цель.