Дениженко Светлана - Мой Бюсси

Кошмар только начинался. Мы не могли пройти назад, как ни старались, пленка не пускала, кусалась током и не поддавалась на уговоры, а потом истончилась и пропала. Я чуть не разревелась от горя и безысходности. Огляделась — вокруг ни души. Еще бы! Время далеко за полночь, должно быть все нормальные граждане крепко спят, и только я шумлю посреди пустынной улицы. Звезды молчаливо созерцают мою беду, и тусклые фонари чуть раскачиваются от ветра, равнодушные к беспризорникам в наших с Роки лицах.

Что делать? Куда идти? Не ночевать же на улице? Я ущипнула себя, надеясь проснуться. Но только вскрикнула от боли, понимая, что мой сон слишком близок к реальности. Роки напугался моего возгласа и бросился бежать, мне ничего не оставалось, как припустить следом за ним. Чужой город мог навсегда забрать моего любимца. Этого я не могла допустить.

Видимо, от шока, только через время заметила, что бегу босиком. Холодная, шершавая, в выбоинах мостовая неприятно холодила не защищенные обувью ноги.

— Куда же делись домашние шлепанцы? — спросила себя вслух, но тут обнаружила, что и любимый халат странно выглядит. Вместо него на мне каким-то образом оказалась длинная по самые пятки цветастая юбка, с высоким поясом, утягивающим и без того тонкую талию и белая рубаха с вышивкой на груди и пышных рукавах.

Волосы спускались по плечам. Они у меня довольно длинные и в обычной жизни я либо собираю высокий хвост, либо заплетаю косу. Не люблю в офис ходить с распущенными волосами, да и в транспорте неудобно, вечно за что-нибудь цепляются. Тут же они развевались по ветру, свободно болтались за спиной.

Вывернув из подворотни, я увидела своего крысеныша на мостовой под копытами летящего на него скакуна.

Зажмурившись от страха, с криком кинулась к любимцу, не соображая в тот момент ни о чем. Только одно желание руководило мной — спасти Рокфора.

— Le diable! Le fou! (Черт! Сумасшедший!) — услышала я, донесшуюся до меня непонятную тираду, похоже, французского произношения.

Затем, разгневано дыша, кто-то подошел и дотронулся до моего лица, развернув его к свету, исходящему от сиротливо болтающегося на ветру фонаря. Я же ни жива, ни мертва — замерла, стоя на коленях, крепко прижимая к себе звереныша, который все время норовил сбежать. Все еще зажмурившись и потихоньку обретая чувства, уже понимала, что самое страшное осталось позади.

— La belle, je ne vous ai pas fait mal? (Красавица, вам не больно?) — спросил приятный голос. Я осмелилась открыть глаза и увидела перед собой мужчину, хорошо экипированного, явно богатого вельможу, судя по его дорогой одежде, расшитым золотом плащу и перчатках, красивой шляпе с пером. Вороной, лоснящийся в свете луны жеребец, перебирая копытами, стоял рядом со своим хозяином.

— Non, monsieur. (Нет, господин.) — удивляясь себе, я ответила робко на французском, хотя никогда бы не подумала, что могу так связно на нем говорить.

Учила только в школе, и было это достаточно давно. Мужчина помог мне подняться и теперь с явным интересом разглядывал меня.

— Pardonnez, le monsieur. Je me dépêche. (Простите, сударь. Я тороплюсь) — скороговоркой пропела я первое, что пришло на ум от страха (неизвестно ведь, что нужно от меня этому красавцу, а догадываться не хотелось) и, присев в реверансе, со всей прыти кинулась наутек как можно скорее, спряталась в тени дома. Сердце билось в груди, отдаваясь ударами в голове.

— Oùvous? (Где вы?) — разочаровано пронеслось мне вслед. Через время незнакомец промчался мимо, не заметив меня. Выйдя из временного укрытия, смотрела ему вслед, не замечая липких слез.

Невозможно поверить, что общалась с незнакомцем на чистом французском, и не только понимала его речь, но и что-то еще говорила сама, причем почти осмысленно. Крыс вырвался и прыгнул под ноги, спрятался под перевернутую телегу, я наклонилась за ним, но, наверное, не достаточно низко и пребольно ударилась головой.

В глазах потемнело…

Будильник прозвенел, как всегда, некстати. С трудом разлепила непослушные веки. Теперь понятно, почему мне все время было холодно. И как это я свалилась с постели?

С детства за собой такого не замечаю. Выползла из-под кровати, на ощупь нашла шлепки и, не открывая глаз, протопала в ванную. Потягиваясь, зевая и ругая себя за нерасторопность, включила кран с холодной водой, умылась — пробуждаясь.

О! Лучше бы я спала! Встретившись с отражением в зеркале — ужаснулась. И это я?

На меня растерянно пялилась из зазеркалья сонная "красотка" с копной взъерошенных черных волос и огромным красно-синим шишаком посреди лба.

И как в таком виде идти на работу? Вот ведь угораздило! Может, взять больничный? Диагноз: шишка на лбу! Ха-ха! Веселое утро — начало удачного дня! Да, смешно, когда другие попадают в похожие ситуации, но когда сам — беда, да и только!

Замазать мое неуместное украшение, как оказалось, нечем. Тональным кремом я ни разу в жизни не пользовалась, а пудра тут мало помогала.

"В таком виде за порог, я не пойду!", — решила для себя и открыла записную книжку с телефонами сотрудников. Набрала номер Марии Сергеевны, услышала в трубке её бодрый жизнерадостный голос:

— Аллё! Кто это? Говорите!

— Мария Сергеевна, это я, Шнуркова Катя, — ответила, набравшись смелости.

— Катюша?! Что-то случилось?

— Да. Я сегодня не приду, что-то заболела, в горле першит и температура… Мне бы отлежаться дома денечка два. Можно отгулом оформить, а я потом отработаю. Сейчас ведь ничего срочного нет…, — на другом конце провода молчали, видимо обдумывая ответ.

— Значит… заболела? Врача вызвала? — вот тут я пожалела, что позвонила своей начальнице. И как только могла забыть об её всепоглощающей материнской заботе? Особенно по отношению к больным "детям", таким как я, прозябающим без отеческой заботы.

В Москве уже пять лет живу в бабушкиной квартире, доставшейся мне по наследству, а родители — в Омске. Далековато, конечно, и видимся не часто. В основном на Новый год и в отпуск. Они у меня хорошие, я поначалу по ним скучала и ревела ночами, а потом привыкла к одинокой жизни.

Двухкомнатную квартиру делю со своим крысом уже год. Он единственный, кто понимает меня без слов и длительных объяснений.

— Нет, не вызывала. Температура не очень высокая, отлежаться только надо…

— А раз невысокая — дуй на работу, я тебе лекарства привезу и если что с машиной домой отправлю. Сегодня же в офисе праздник. Ты что забыла? А кто программу будет вести? Хотя бы передашь кому-нибудь, чтобы по бумажке прочитали.

— Да, хорошо, — вздохнула я, — только опоздаю немного.

— Ладно, я тебя прикрою. Давай, приезжай. Жду!

Вот про праздник у меня, действительно, совсем из головы вылетело. Сегодня день рождения компании, в которой я работаю всего второй год.