Линси Сэндс - Все тайны ночи

Он молча смотрел на дом, в котором снимал квартиру. Какую-то долю секунды Грег колебался, потом распахнул дверцу и вышел, невольно поежившись, когда его лицо обжег холодный воздух. Он даже сделал несколько шагов к дому… когда вдруг что-то как будто толкнуло его в спину. Вздрогнув, он обернулся и внимательно оглядел всю компанию. Все они, словно сговорившись, смотрели ему вслед с совершенно одинаковым недоверчивым выражением лица.

— Спасибо, что подвезли, — с запинкой пробормотал Грег. Потом, неловко кивнув, захлопнул дверь и заторопился к дому, все ускоряя и ускоряя шаг, словно опасался, что кто-то из этих чокнутых выскочит и снова затащит его в машину. Под конец он уже почти бежал. Толкнув стеклянную дверь, Грег влетел в холл и шумно, с облегчением вздохнул.

— Садись вперед, Лисси, — предложил Томас в тот момент, когда за Грегом захлопнулась входная дверь.

Отстегнув ремень безопасности, Лисианна молча пересела на переднее сиденье. Едва дождавшись, когда она пристегнется, Томас завел двигатель, и автобус, выехав на дорогу, влился в поток машин.

— Мне удалось проникнуть в его сознание, когда мы подъезжали к дому, — негромко проговорил он.

— Значит, тебе тоже удалось прочитать его мысли? — нахмурившись, спросила Лисианна. — И что же?

— Он был зол как черт.

— Почему? — удивленно спросила она.

— Как я понял, он спросил, что у тебя за фобия, когда мы все отправились переодеваться, так? — буркнул Томас. — И ты объяснила, что речь идет о гемофобии.

Лисианна молча кивнула.

— Поэтому он так и разозлился, — со вздохом объяснил Томас.

— Ничего не понимаю! — всплеснула руками Джули. Остальные молчали. — А почему он разозлился из-за того, что Лисси не выносит одного вида крови?!

— Тетушка Маргарита сорвала его отпуск, привезла его в свой дом, потом привязала к кровати — и все ради того, чтобы он помог Лисси избавиться от фобии, — проговорил Томас. — Потом явились мы. И принялись дружно объяснять, как все это ужасно и как это осложняет ее жизнь.

— Ну да… все верно, — кивнула Элспет.

— Верно-то верно, — вздохнул Томас, — только вы забываете о том, что для смертных слово «гемофобия» звучит совсем не так ужасно, как для нас с вами.

— Но ведь Лисианна не принадлежит к смертным, — вмешалась Жанна Луиза. — Кровь ей нужна для того, чтобы выжить! Она для нее все равно что пища!

— Вот именно, — кивнул Томас. — А доктор Хьюитт об этом не знает, верно?

Джули с Вики дружно охнули — кажется, это был первый раз, когда Джули не удалось опередить сестру. Старшие сестры беззвучно вздохнули — до них наконец дошло…

— Тебе придется признаться ему, что ты вампир, Лисси, — пробормотала Вики. — Тогда он поймет…

— О да… конечно, поймет! А то как же! — фыркнула Мирабо. — Держу пари, он решит, что мы чокнутые. Бьюсь об заклад, он теперь и близко к ней не подойдет! Господи, да этот парень соберет вещички и удерет из дому, как только мы отъедем!

— Мирабо права, — кивнула Жанна Луиза. — Я тоже думаю, что он переедет, и тут уж ничего не поделаешь. — Она нахмурилась. — Одного я только не понимаю, Томас… если ты все это знал с самого начала, почему позволил ему уйти?

Томас не ответил и покосился на Лисианну.

— А ты бы как поступила? Тоже позволила бы ему уйти?

— Да, — без малейшего колебания ответила она. — Его нельзя было успокоить. И манипулировать им тоже невозможно. Мама сделала большую ошибку — ей не стоило похищать его. Как выяснилось, Грег не похож на большинство людей. Человеком с такой сильной волей трудно манипулировать… точнее, невозможно. Его пришлось бы постоянно держать связанным. Пришлось бы силой заставить его приступить к лечению — угрожать или запугивать, чтобы добиться своего, пообещав взамен вернуть свободу.

— Я бы все равно отпустила его — даже зная, что он ни за что не вернется и не станет меня лечить, — сказала Лисианна.

— Я так и думал, — кивнул Томас. Потом, бросив на сестру взгляд в зеркальце заднего вида, со вздохом добавил: — Именно поэтому я и позволил ему уйти.

Никто не ответил. Все не сговариваясь молчали до самого дома. Молчание было прервано, только когда Томас загнал микроавтобус в гараж.

— Влипли! — охнула Джулианна. — По-моему, она здорово злится, ребята…

Лисианна, которая как раз в этот момент возилась с ремнем безопасности, подняла глаза и скривилась, увидев стоявшую в дверях мать. По лицу Маргариты Аржено было видно, что она в ярости. Да что там — она была зла как фурия. Что-то рановато она проснулась, подумала Лисианна. Вздохнув, она отстегнула ремень и взялась за ручку двери.

— Подожди нас! — крикнула Джули, вскакивая на ноги, чтобы присоединиться к сестре. Сразу несколько рук вцепились в дверь, стараясь отодвинуть ее. — Надеюсь, ты помнишь — мы все участвовали!

Жанна Луиза, перехватив взгляд Лисианны, несмело улыбнулась — наверное, чтобы поддержать сестру.

— Все, возможно, не так уж и плохо, — пробормотала она, испуганно косясь на Маргариту. — Как ты думаешь, она здорово разозлилась?

Еще как здорово, пару минут спустя думала Лисианна, робко глядя, как мать нетерпеливо расхаживает перед дверью.

Маргарита, дождавшись, пока они выберутся из микроавтобуса и подойдут к ней, какое-то время молчала, потом впустила их в дом, кивком приказав следовать за ней в гостиную, где с суровым видом сидела Мартина.

Наконец она обернулась. Губы ее задергались, как будто она старалось что-то сказать, но только никак не могла подобрать подходящих слов. Тряхнув головой, Маргарита овладела собой. Окинув провинившихся испепеляющим взглядом, она коротко бросила:

— Что?

Бросив опасливый взгляд на исказившееся от ужаса лицо матери, Лисианна закусила губу. Да, конечно, она предполагала, что Маргарита разозлится, но ей и в голову не могло прийти, что мать будет в такой ярости. И уж, конечно, она не ожидала, что Маргарита отреагирует так, словно они принесли ей весть о том, что горожане, вооружившись факелами, приближаются к их дому с осиновыми кольями в руках.

— Мама, — с тяжелым вздохом проговорила она, — он был страшно расстроен. Он опоздал на самолет и…

— Он бы никуда не опоздал! — раздраженно перебила Маргарита. — Поверь мне, я бы уж позаботилась о том, чтобы вложить в его голову воспоминания о самом потрясающем отпуске, который только может быть. Он вернулся бы домой свежий, отдохнувший и совершенно счастливый, словно побывал в отпуске. А то и больше — ведь в этом случае ему удалось бы избежать всего того, что отравляет жизнь любому отпускнику: задержек рейса, нудных проверок на границе, солнечных ожогов и пищевых отравлений.

Маргарита, прикрыв глаза, испустила тяжелый вздох, после чего направилась к небольшому бару в углу, рядом с которым стоял холодильник.