Вадим Воинроз - Тет-А-Тет с Отражением

Со скрипом, дверь часовни приотворилась, отступило головокружение, слабость. Заросли и зажили раны. Но все равно все еще обжигало и с наружи и изнутри. Это лишь милость. На одну ночь. Зайдя за порог, я не имел права ни к чему прикасаться, поэтому я упал и заснул прямо на полу. Я спал и слышал крик Романа — "Мы бессмертны! Ты не можешь нас убить!"; "это мой выбор. Пойми. Лучше попробовать, попытаться, чем не сделать этого никогда. И потом жалеть, тупо прожигая свою жалкую жизнь", "Тебе твоя нравилась, а мне моя — нет. Этим мы и отличаемся". Затем крики Даши.

Меня разбудил стук ворона о стекло. Светало. Пора уходить, понял я. Молча, осторожно поднявшись на ноги, вышел из часовни и побрел прочь.

Наконец вырвавшись за пределы кладбища, я побежал с удвоенной силой. Ворвавшись к себе в квартиру, я рванулся к бару. Достав бутылку водки, я судорожно присосался к горлышку. После святой воды мне уже ничего не было страшно. Разбив пустую бутылку о стенку, я схватился за голову и упал на диван. Из груди вырывались всхлипы всего пережитого за эту ночь. Но я клялся себе отомстить. Во что бы то ни стало. Захотелось крови, но я вдруг осознал, что торопиться не стоит. Иначе он снова выйдет на мой след. И сегодняшние жертвы будут совершенно напрасными.

Гулкий звонок в дверь прервал мою депрессию. Со злостью я ринулся к двери и, распахнув ее, получил сильную оплеуху. Затем еще одну. Подняв глаза, я перехватил барабанящие по моему лицу руки и взглянул на лицо гостя. Сквозь призму собственных слез я увидел слезы на лице до боли знакомого мне человека.

— Идиот! Придурок! Тварь! Ты слышишь? Скотина!

Теперь в ход пошли ноги. Била она метко, промеж ног. Согнувшись пополам, я осел на пол. Наташка без приглашения прошла в квартиру и захлопнула за собой дверь.

Полетели на пол книги, вазы, горшки с цветками. В гневе она крушила все. А мне было все равно. Огромный кавардак царил в моей душе, так пусть и вокруг будет подобающе.

— Как ты узнала, где я живу?

— Тебя увидели и незаметно проводили до дома. Вот и вся комбинация. Нет, ты мне скажи, как ты мог?! Как ты можешь?!

Обессилев, она села на диван и закрыла лицо руками. Послышались тихие всхлипы. Я не знаю, что я почувствовал. Просто мне было ее очень жалко. Подойдя, я сел рядом с ней, и попытался обнять, но она резко встала и закричала:

— Убери руки!!! Не прикасайся ко мне! Никогда больше, слышишь?!

В ответ, я лишь откинулся назад, в безнадежной попытке расслабиться.

— Зачем ты пришла? Что тебе надо?

— Мне нужны лишь ответы на мои вопросы.

— У меня у самого много проблем, мне некогда с тобой нянчиться.

— Тогда ответь, почему? Почему ты так поступил?

— Так лучше для всех.

— А я тебе верила, полностью доверяла, любила! А ты… а ты… у меня нет слов. Люди обманчивы, Андриан, я в этом убедилась. Ты для меня был жизнью, которая резко оборвалась. И я не знаю даже причину. Она во мне? Я тебя чем-то не устраиваю? А может, у тебя есть другая? Сплошной фарс и пижонство, вот все твои главные качества. Такой лжи, я еще не встречала.

— Все когда-то в первый раз.

— Что ты за человек? Ты уже не тот, кто был раньше. Где прежний Андриан? Тот, которого я любила, и который любил меня?

— Времена меняются.

— Откуда все это? Квартира, деньги? Ты продал душу дьяволу, но что просил, и что получил взамен?

— Не желаю больше слушать твой бред, это все что ты хотела сказать?

Она заплакала. Громче и горче прежнего. Ее рыдания причиняли мне боль. Но я не мог ничего сделать. Я был совершенно бессилен. Наташка подошла и села предо мной на колени.

— Андриан, посмотри мне в глаза, и скажи, что происходит? Что случилось? Вместе мы сможем пережить все. Поверь мне. Не думаешь о себе, подумай о других, и наоборот.

— Дело не в тебе, дело во мне, я не могу подвергать тебя опасности, поэтому прошу тебя, уходи. Уходи навсегда и больше не возвращайся. Так будет лучше.

— Андриан! Я сюда пришла не затем, что бы вновь потерять тебя.

— Увы, кроме потерь, ты здесь и во мне ничего не найдешь. Поэтому уходи.

— Но…

— Прочь!!!

Поджав губы, со скрипом в зубах, она резко поднялась и направилась к выходу. Уже у двери, я все же ее окликнул:

— Наташ! Постой!

Ее тело неподвижно замерло. Она стояла спиной, не оборачиваясь. Ее все еще трясло. Слезы беззвучно стекали по ее милому и прекрасному лицу. Я подошел к ней и со спины нежно обнял и прошептал на ухо:

— Прости. Прошу, прости. Ты не понимаешь, я знаю. Я люблю тебя. Не буду врать, что все прошло. Ничего не вернуть. Я люблю тебя больше жизни. Ради тебя я сделаю все. Поэтому мы и должны расстаться. Навсегда. Я не хочу врать, что я забыл тебя и что ты больше мне не нужна. Ты словно воздух, но мое сердце перестало биться, и я должен поступить именно так. В знак уважения наших чувств, выполни мою последнюю просьбу.

Она молча развернулась и посмотрела мне в глаза.

— Зачем? Зачем ты это делаешь?

Я молча приложил палец к ее губам.

— Тшш. Просто сделай так, как я прошу. Забудь меня, забудь все, что было и чего не было, забудь совершенно все связанное со мной. Забудь все, кроме этого…

Мои губы коснулись ее соленых от слез уст. Время растянулось в бесконечность, которой суждено было закончиться. Воспаряющая страсть и гибнущая любовь, все было в этом поцелуе. Последнее прощание, последний глоток воздуха перед смертью. Любовь умирала словно лебедь, испускающий последний крик, что сломя голову несется с огромной высоты вниз, навеки сложив свои крылья.

Мне было больно, но я оторвался от поцелуя и нежно посмотрел ей в глаза. Последний искренний взгляд. Моргнув, я заставил ее забыть. Навсегда. С тоской и глубокой грустью, я вдруг осознал, что у любовной истории со счастливым концом нет совершенно никаких шансов войти в легенду…

Конец первой части.

Тет — А - Тет с Отражением.

— На этом подарки судьбы не закончились. Как в самом страшном кошмаре — чем дальше, тем хуже. Я еле сдерживал душевную боль утраты близких мне людей. Несмотря на то, что Даша была призраком, я все равно считал ее частью этого мира, пусть не человеком, но за короткое время мы не то что бы сдружились, а стали почти родными. Одна часть меня чувствовала, что скоро Архангел узнает, что я остался жив, и он в любом случае найдет меня, и мне больше не повезет. Самое ужасное, что перед ним я был совершенно беспомощен, он мог играть мною, а мне оставалось лишь подлое бегство.

Самые плотные и наглые фантазии мрака рисовали чудовищную атмосферу, воцарившуюся в комнате. Пахло воском. Языки пламени свечей беспокойно метались, хотя было совершенно безветренно. Все сохраняли гробовое молчание. Я не мог больше продолжать. Мне было больно.