Ф.к. Каст - Богиня света

- Эй, сосредоточься! Не уходи от вопроса о твоем приятеле.

- Он мне не приятель.

- Ну, как бы то ни было… Мне, кстати, казалось, ты говорила - он доктор и музыкант, - сказала Вернель. - И разве не предполагалось, что он должен умчаться из Вегаса в понедельник утром?

- Он действительно доктор и музыкант. А еще он специалист по Древнему Риму. И - да, предполагалось, что он должен уехать, но он… э-э… опоздал на свой рейс и потому решил остаться, - сказала Памела, пытаясь говорить как можно более правдивым и беспечным тоном.

- Звучит слишком уж странно, чтобы я поверила. А я ведь думала, он молодой рыцарь джедай. А кстати, сколько ему лет?

- Он старше, чем мне сначала показалось, - ответила Памела, радуясь уже тому, что хотя бы на этот вопрос может ответить, не соврав.

- Ты с ним все еще трахаешься?

- Нет! По крайней мере, не в прошедшую ночь.

- И чья это идея - обойтись без постели, твоя или его?

- Моя, - несчастным голосом произнесла Памела.

- Ох, ну-ну! Да ты в него совсем втюрилась! Умоляю, только не говори мне, что ты его наняла для того, чтобы он был рядышком и чтобы ты могла постоянно терзаться, глядя на него. Это становится похожим на либретто плохой оперы, Памми!

- Ничего подобного. Я его наняла - и его сучку сестру, - потому что их помощь мне на пользу.

- Так эта красавица - та еще штучка?

Памела улыбнулась. Она знала, как отвлечь Вернель и заставить ее сменить тему; и это сработало.

- Она просто кошмар! Надменная, стервозная, в общем, страдает комплексом богини. Тебе бы она понравилась.

- Дразнишься? - усмехнулась Вернель. - У тебя это хорошо получается.

- Мне и дизайнерское дело хорошо дается. И то, что я наняла Фебуса и Диану, избавило меня от давления Эдди! Теперь вместо чего-то чудовищно вульгарного я могу создать по-настоящему хорошую вещь. Эдди просто безумно увлекся Дианой. Стоит ей улыбнуться или, наоборот, надуть губки - и он тут же меняет мнение.

- А ты, конечно, дала ей инструкции о том, чего должен хотеть Эдди? - спросила Вернель.

- Конечно! - соврала Памела.

Снова соврала. Нет смысла говорить Артемиде, что ей следовало бы делать. Памеле просто повезло, что богиня обладала блестящим, хотя и несколько экстравагантным вкусом.

- Ну а чем еще занимается твой красивый треножник, кроме как болтается рядом с мужественным видом?

- Он не мой. И он работает с архитектором над проектом купален. Мне действительно очень интересно узнать так много о… - Ее прервал стук в дверь. - Погоди-ка, кто-то пришел.

- Памела? - с легкостью проник сквозь дверь низкий голос Аполлона. - Мне нужна твоя помощь.

- Ух… Вернель, мне надо идти.

- Ладно, позвони попозже. И помни, не слишком углубляйся в анализ! И будь поосторожней.

Памела буркнула что-то вроде «до свидания» и закрыла крышку маленького телефона, прежде чем приоткрыть дверь. Один взгляд на Аполлона - и дверь распахнулась во всю ширь, вместе с глазами Памелы. Аполлон был обнажен до талии. Его волосы были невероятно растрепаны, а подбородок и щеки залиты кровью.

- Ох, боже мой! Что ты натворил?

- Я брился, - сообщил он. - А теперь истекаю кровью.

- Входи!

Она втащила его в комнату и захлопнула дверь. Аполлон был очень бледен. Памела покачала головой и показала ему на стул.

- Садись, пока не свалился в обморок. Ты не слишком хорошо выглядишь.

Аполлон упал на стул. Потом коснулся рукой щеки, посмотрел на окровавленные пальцы - и судорожно сглотнул.

- Это же моя кровь… - пробормотал он.

Памела нахмурилась.

- Ну да, твоя. Похоже на то, что ты вообще ни разу в жизни не порезался при бритье.

Она быстро направилась в ванную комнату, чтобы взять влажные салфетки, но на пороге оглянулась через плечо.

- А ты что, раньше никогда не брился?

Он напряженно покачал головой.

- Нет.

Памела вернулась в комнату с салфетками, вспомнив лишь теперь, какой гладкой была его кожа в то утро, когда они вместе проснулись в постели.

- Ты действительно вообще никогда не брился?

- Мне не нужно было. У меня никогда не росла борода.

Памела наклонилась и внимательно осмотрела его лицо, легонько прикоснувшись к щеке.

- Ну, на самом деле ничего тут страшного нет. Просто несколько маленьких царапин. Кожа на лице всегда сильно кровоточит.

- Я не знал, - ответил он, еще сильнее заливаясь бледностью.

Памела выпрямилась.

- А что, собственной крови ты тоже никогда не видел?

- Нет… - Аполлон нахмурился. - То есть да. У меня никогда не шла кровь.

Памела открыла рот - и снова закрыла. Он бог. Боги не умирают, так что вполне логично было бы предположить, что и крови они тоже не теряют. Она просто не знала, что тут можно сказать. Но прежде чем она сумела подыскать достаточно умный ответ, в дверь снова дважды стукнули, и кто-то тихо позвал Памелу по имени.

- Подожди, - сказала она Аполлону, направляясь к двери. - Кто там?

- Это я! - прошипели снаружи.

- Артемида? - удивленно воскликнула Памела, открывая дверь.

Богиня, снова в короткой тунике, ворвалась в комнату. Выглядела она как ожившая героиня древнегреческой трагедии - одну руку она драматически протянула вперед, второй держалась за горло.

- Памела! Что-то ужасное случилось с…

Тут она заметила брата с окровавленным лицом, и ее ладонь метнулась от горла к губам.

Памела захлопнула дверь и схватила богиню за локоть.

- Только. Не. Кричи! - произнесла она медленно и отчетливо.

- Ох! Ох!…

Артемида покачнулась, и Памела проводила ее к кровати, на которую богиня и упала без сил, продолжая таращиться на брата огромными остекленевшими глазами.

- Он умирает? - выдохнула она.

- Ох, боже правый! Конечно нет. Он просто порезался, когда брился. - Памела потерла висок, чувствуя покалывание, предвещавшее оглушающую головную боль.

- Аполлон? - окликнула Артемида брата дрожащим голосом.

- Я не слишком умею… - Он жестом показал процесс бритья.

- Бритва, - сказала Памела. - Да, ты не слишком умеешь обращаться с бритвой. Немножко пощиплет.

Она коснулась влажной салфеткой царапины. Аполлон лишь зашипел сквозь зубы. Его сестра с ужасом наблюдала за ними.

- Он истекает кровью! - провозгласила наконец Артемида.

- Да, такое бывает, если порежешься бритвой. Тогда течет кровь. Ладно, теперь тебе нужно взять тонкую бумагу и приклеить маленькие кусочки к каждому порезу. Скоро кровь свернется и перестанет течь, и ты опять будешь как новенький.

- Бумага? - переспросил Аполлон.

- Свернется? - проскрипела Афродита.

- Не важно, проехали. Я сама все сделаю.

Памела вздохнула, вернулась в ванную комнату, взяла пару салфеток «Клинекс» и опять подошла к Аполлону. Близнецы с изумлением следили за ней, пока она отрывала от салфеток крошечные кусочки и приклеивала их к царапинам.