Алисон Ноэль - Волшебная луна

Хотя мы обе и смеемся, я мигом становлюсь серьезной.

— Нет, правда, Ава, я не вынесу, если с ним что-нибудь случится… Я… Я просто умру, если как-нибудь случайно узнаю, что из-за меня он…

Ава крепче сжимает мою руку и тянет меня за собой.

— Ни о чем не беспокойся, — шепчет она. — Ты можешь мне доверять.

Мы идем по коридору, мимо полок, заставленных книгами и компакт-дисками. Целый угол занят статуэтками ангелочков, дальше — аппарат, который якобы может фотографировать ауру. В конце концов, приходим к прилавку, за которым сидит старушка с длинной седой косой и читает какой-то роман.

— А я и не знала, что у вас сегодня дежурство, — удивляется она, откладывая книгу.

— Нет, я не на дежурстве, — улыбается Ава. — Просто моей подруге Эвер нужно в подсобку.

Старушка изучает меня, явно стараясь разглядеть ауру и проверить мою энергетику. Ничего не добившись, она вопросительно смотрит на Аву.

Ава только улыбается и ободряюще кивает — видно, дает понять, что я достойна находиться в «подсобке», что бы это ни значило.

— Эвер? — Старушка прикасается к бирюзовой подвеске, которая висит у нее на шее.

Почитав о разных камнях и самоцветах в Интернете, на том компьютере в Летней стране, я узнала, что бирюза уже много сотен лет используется для изготовления защитных и целительных амулетов. Судя по тому, как старушка произнесла мое имя и как подозрительно на меня смотрит, она сейчас обдумывает, не нужно ли от меня защититься.

Переводит взгляд с меня на Аву и обратно, затем представляется:

— Меня зовут Лина.

И все — ни рукопожатия, ни приветственных объятий. Назвала свое имя и сразу пошла к двери. Перевернула табличку «Открыто» другой стороной: «Перерыв десять минут». Провела нас по короткому коридорчику и остановилась перед блестящей фиолетовой дверью. Вытаскивает из кармана ключи и все-таки не решается нас впустить.

— Можно спросить, зачем вам это понадобилось? Ава кивает мне — объясняй, мол. Кашлянув, я лезу в карман совсем недавно материализованных джинсов — к счастью, они все еще достают до полу. Вынимаю мятый листок и говорю:

— Мне… нужно кое-что.

Вздрагиваю от неожиданности, когда Лина выхватывает листок из моей руки и просматривает список. Приподняв бровь, что-то бурчит неразборчиво себе под нос и снова принимается меня разглядывать.

И когда я уже не сомневаюсь, что меня прогонят, она сует список мне в руки, отпирает дверь и приглашает нас войти.

Комната оказывается совсем не такой, как я ожидала. Когда Ава сказала, что там я найду все, что мне нужно я очень разволновалась. Представляла себе, что меня засунут в какое-нибудь жуткое подземелье, где хранятся предметы для разнообразных ритуалов — ну, там, склянки с кошачьей кровью, крылья летучих мышей, засушенные головы, куклы вуду… В общем, вроде того, что показывают по телевизору. А на самом деле это обычная кладовка, очень чистенькая и аккуратная. Только стены фиолетовые, и на них развешаны тотемы и резные маски. Полки прогибаются под тяжестью старинных фолиантов и каменных идолов, а к полкам прислонены несколько картин с изображениями богини. Зато шкафчик с папками — вполне стандартный.

Старушка отпирает еще какой-то шкаф, роется в нем — я стараюсь заглянуть ей через плечо, но ничего не могу рассмотреть. Наконец она передает мне камень, какого-то совершенно неправильного вида.

— Лунный камень, — поясняет старушка, заметив мое недоумение.

Совсем не так я его себе представляла, и на ощупь он… не могу объяснить… какой-то не такой. Не хочется обижать тетеньку, хотя она и готова была меня выгнать, так что я, собравшись с духом, говорю как можно более деликатно:

— Э-э… Мне нужен неотполированный. Такой, как он встречается в природе. А этот чуточку гладкий и блестящий.

Старушка кивает — чуть заметно, но все-таки. Мимолетный наклон головы и едва-едва искривились губы. Она кладет мне в руку другой камень.

— Вот, это я и просила!

Понимаю, что прошла проверку. Рассматриваю лунный камень — совсем не так эффектно выглядит, зато, будем надеяться, подействует, как нужно. Его свойство — помогать в новых начинаниях.

— Еще мне нужна чаша из горного хрусталя, настроенная на седьмую чакру, красный шелковый мешочек, вышитый тибетскими монахами, четыре ограненных кристалла розового кварца, один небольшой стар… ставролит? Правильно? — Поднимаю глаза — старушка кивает. — Ага, и еще самый большой необработанный циозит, какой только найдется.

Лина молчит, подбоченившись, и я понимаю — она старается сообразить, для чего могут понадобиться такие на первый взгляд, не связанные между собой предметы.

— Ах да, еще кусочек бирюзы — наверное, вроде того, что у вас в кулоне.

Она коротко кивает и, отвернувшись, начинает собирать нужные кристаллы. Небрежно складывает их в пакет словно какое-нибудь печенье.

— И еще список трав.

Я вытаскиваю из другого кармана мятую бумажку.

— Желательно, чтобы они были собраны в новолуние в Индии, и чтобы вырастили их слепые монахини…

К моему огромному удивлению, Лина, глазом не моргнув, берет у меня бумажку и кивает.

— А можно спросить, для чего это все? — спрашивает она, глядя мне в глаза.

Я только качаю головой. Я еле себя заставила Аве рассказать, а ведь она мой хороший друг. Этой даме уж никак не могу, хоть она и похожа на добрую бабушку.

— Мне бы не хотелось об этом говорить. Надеюсь, она отнесется с пониманием, а то материализовать ингредиенты нельзя — они должны быть натуральными.

Мы долго так стоим, замерев и уставившись друг другу в глаза. Я готова держаться до последнего. Вскоре Лина отводит взгляд и выдвигает какой-то ящичек. Ее пальцы перебирают разные пакетики, а я говорю:

— Да, вот, еще кое-что…

Пошарив в рюкзаке, достаю свой рисунок той редкостной травы, — последнего ингредиента, который необходим, чтобы создать эликсир, — и показываю Лине.

— Есть у вас такое?

Все ингредиенты собраны — точнее, все, кроме родниковой воды, нерафинированного оливкового масла, тонких белых свечей (странно, что их не нашлось у Лины — казалось бы, самый обычный предмет во всем списке), апельсиновой кожуры и фотографии Деймена, которой у старушки уж никак неоткуда взяться.

Я уже открываю дверцу машины, как вдруг Ава говорит:

— Я, наверное, пешком домой дойду. Тут близко, только за угол свернуть.

— Вы уверены?

Она широко раскидывает руки, словно обнимает ночь, а губы расплываются в улыбке.

— Здесь так хорошо! Хочется насладиться всем этим.

— Лучше, чем в Летней стране?

Любопытно, откуда вдруг такой взрыв счастья? У себя на работе она была очень серьезной…

Ава смеется, откидывая голову назад, так что становится видна бледная шея.