Алисон Ноэль - Волшебная луна

Наши взгляды встречаются, и я быстро отвожу глаза. Нужно было сразу сообразить, что Триной дело не ограничится.

— Можешь себе представить, как я удивился, когда прибыл сюда и обнаружил эту мелкую девчонку, которая сидит и охраняет Деймена, загородившись магическим кругом, а ее сестра тем временем бегает по городу, отыскивает ингредиенты и, того гляди, успеет состряпать противоядие до захода солнца. И ведь успела бы! Зря ты нарушила круг, Эвер. Лучше было подождать. Эти две соплячки достойны лучшего отношения. Ну, да я же сказал — ты постоянно доверяешь не тому, кому следовало бы. Словом, я тянул время, ждал, когда ты явишься и разрушишь магический круг. Я знал, что так будет.

— Ну и что с того? — Я смотрю на Деймена, потом на Рейн — она так и сидит, съежившись, в уголке, и боится шевельнуться. — Какая разница?

Роман пожимает плечами.

— А такая, что это его и убило. Он еще несколько дней мог бы прожить, если б ты туда не вломилась. К счастью для тебя, у меня было с собой противоядие, и мы вернули его к жизни. И хотя цена весьма и весьма велика, что сделано, то сделано, правда? Назад дороги нет. Нельзя. Вернуться. В прошлое. Ты это знаешь лучше, чем кто-нибудь другой, верно?

— Хватит! — Я сжимаю кулаки.

Пора устранить его раз и навсегда.

А что? Деймен спасен, Роман больше не понадобится.

Только я не могу. Неправильно это. В смысле, он действительно спас Деймена. А я не могу просто взять и уничтожить человека только потому, что он, по моему мнению, плохой. Могуществом нельзя злоупотреблять. Кому много дано, с того много спросится, и так далее.

Я разжимаю кулаки, а Роман говорит: — Мудрое решение. Не следует совершать необдуманных поступков, хотя скоро у тебя будет большой соблазн это сделать. Видишь ли, Эвер, у Деймена и правда все будет хорошо, он останется здоров и в прекрасной форме, но тем тяжелее, увы, будет тебе, когда ты поймешь, что вам никогда уже не быть вместе.

Я смотрю на Романа. У меня дрожат пальцы, глаза сверкают. Я отказываюсь ему верить! Деймен жив, я жива — что может встать между нами?

— Не веришь? Отлично, вперед! Любите друг друга, дойдите до конца, а там увидите. Мне-то что? Деймену я уже много веков ничем не обязан. Так что совесть меня мучить не будет, когда ты набросишься на него с объятиями, а он от этого умрет.

Роман улыбается, глядя мне в глаза, а увидев мое изумление, начинает хохотать. Хохот летит к потолку, от него трясутся стены.

— Я тебе когда-нибудь врал, Эвер? Давай, подумай, а я подожду. Я ведь все время говорил правду. Может быть, придержал пару мелких, несущественных подробностей под конец. Пусть это нехорошо с моей стороны, зато как весело получилось! Ну, а сейчас вроде настала минута полной откровенности, так я скажу, чтобы уж все было ясно: вы не можете быть вместе. Никогда. Любой обмен ДНК полностью исключается. А если тебе и это нужно растолковать, поясняю: вам нельзя целоваться, пить, эликсир из одной бутылки — ну и, конечно, вам нельзя делать то, что вы до сих пор еще не сделали. Короче, вам ничего нельзя. По крайней мере, друг с другом. Потому что иначе Деймен умрет.

— Я тебе не верю! — Сердце у меня колотится, ладони влажные от пота. — Как это может быть?

— Ну, я не врач и не человек науки, но в свое время учился у великих. Имена Альберта Эйнштейна, Макса Планка, сэра Исаака Ньютона и Галилео Галилея тебе о чем-нибудь говорят?

Я пожимаю плечами. Хватит бросаться громкими словами, говорил бы уже по существу!

— В общем, как бы тебе объяснить попроще? Само по себе противоядие могло его спасти, прекратив увеличение числа состарившихся и поврежденных клеток, но когда мы добавили твою кровь, получили следующий результат: как только в его организм попадет вещество с твоей ДНК, эти клетки снова начнут множиться, весь процесс пойдет в обратную сторону и убьет Деймена. Ну, у нас тут не научно-популярная передача, достаточно знать одно: вам нельзя быть вместе. Никогда. Поняла? Иначе Деймен погибнет. Ну вот, я тебя просветил, а дальше как хочешь.

Я смотрю в пол и думаю: что же я наделала? Как могла быть такой дурочкой? Поверила Роману! Я едва слышу его следующие слова.

— Если не веришь — флаг тебе в руки. Попробуй, рискни! Только, когда он ласты склеит, ко мне не беги жаловаться.

Наши взгляды встречаются, и, как тогда в школе, меня затягивает в бездну его сознания. Я чувствую его влечение к Трине, ее — к Деймену, Деймена — ко мне, мою тоску по дому… И вот к чему все это привело.

Встряхиваю головой, заставляя себя вырваться.

Роман говорит:

— О, смотри, он просыпается! А как хорош! Наслаждайся встречей с любимым, дорогая, только смотри, не слишком увлекайся!

Оглядываюсь и вижу, что Деймен пошевелился, потянулся и начинает протирать глаза, И тут я бросаюсь на Романа. Мне хочется ударить его, уничтожить! Пусть заплатит за все, что он сделал!

А он только смеется и отпрыгивает в сторону. Словно танцуя, продвигается к двери, да еще и улыбается.

— Не советую этого делать! Может, когда-нибудь я тебе пригожусь.

Меня трясет от ярости, и такое искушение погрузить кулак в его самую уязвимую чакру, чтобы он пропал навсегда…

— Понимаю, сейчас ты мне не веришь, а подумай хоть немного! Paз нельзя больше нежничать с Дейменом, скоро тебе станет очень-очень скучно и одиноко. А я зла не помню и буду рад заполнить пустоту.

Я поднимаю руку, сжатую в кулак.

— Ну и есть еще один совсем маленький, незначительный факт… Может быть, существует противоядие к противоядию?

Я останавливаюсь, задохнувшись, а он смотрит мне прямо в глаза.

— Только я один знаю наверняка, ведь я его и создал. Так что, уничтожив меня, ты уничтожишь вашу единственную надежду быть вместе. Ты готова рискнуть?

Мы неподвижно стоим друг против друга, словно связанные какими-то мерзкими путами, и вдруг я слышу, как Деймен зовет меня по имени.

Обернувшись, я уже ничего не вижу, кроме него. Он поднимается с пола, такой же великолепный, как всегда, и я бросаюсь к нему на шею. Я снова чувствую его чудесное тепло, а он прижимает меня к себе и смотрит на меня так же, как раньше — словно я самое важное в его жизни.

Тычусь лицом ему в грудь, в плечо, в шею, все тело окатывает жаром, я снова и снова шепчу его имя, чувствуя губами ткань его рубашки, впитывая его тепло, его силу. Как, какими словами признаться ему в том, что я натворила?

Он отступает на шаг и заглядывает мне в глаза.

— Что случилось? У тебя все в порядке?

Оглядываюсь и вижу, что Роман и Рейн куда-то пропали. Тогда я заглядываю в его бездонные черные глаза.

— Ты не помнишь?

Он качает головой.

— Совсем-совсем ничего?

Деймен пожимает плечами.

— Последнее, что я помню — вечер пятницы. Мы смотрели спектакль, а потом… — Он осматривается кругом. — Где мы? Это явно не «Монтедж».