Ольга Резниченко - Испытание

Маленькая, красивая белая карточка.

Секунда предвкушения…

Безумного предвкушения…

Боже, если бы это было от него. От него! Мне больше ни от кого не нужно! Ничего! И никто… Только он…

Несмелый разворот.

Золотистые буковки идеальной каллиграфии…

"Вместе, хоть и не рядом…"

— Эй, ты чего? — вдруг голос Лили переменился. Упал, налился горечью и испугом. — Что такое? Почему плачешь? Что там?

Несмелая улыбка сквозь дурман.

— Боже, Лили, кажется, я схожу с ума…

Быстрое движение — и вырвала из моих рук.

— Эээ, и всё? Хм… Признавайся, Мария Бронс! Я как твоя подруга, должна узнать имя этого Казановы!

Залилась краской. Зарылась лицом в цветы. Отпустила сознание, рассудок. Впивалась, впивалась ароматом, самым невероятным, хмельным ароматом на свете, впивалась и тонула в безумии, эйфории, в хаосе счастья.

— Ну, Мария! Я обиделась на тебя!

— Прости… — едва слышно пробормотала, на мгновение выныривая из царства сумасшествия. Ровно настолько, чтобы бросить умоляющий взгляд на подругу, а затем, как невольный пленник зависимости, вновь окунуться в безумие…

— Привет, Мигель!

— Привет.

— Как твои результаты? Они же вчера пришли?

— Да. Уже лучше.

— Что говорят?

— Назначили новые препараты и целую кучу процедур.

— Ясно…

— Только измучают меня.

— А Луи что говорит?

— Сказал, что со всем сам разберется.

— Вот и не переживай.

— Матуа меня не усыновит…

— Что?

— Приходили из соццентра. Мне нашли семью.

Молчу. Оторопела.

Так быстро?… Хотя, наверно, глупо медлить… Все равно уже его мать не вернуть.

Тяжело сглотнула, с последних сил проталкивая ком боли.

Матуа… Луи не может… Без привязанностей…

— Просто, ему нельзя…

— Знаю, он объяснял, но все равно не понимаю…

Я тоже не понимаю, не хочу понимать, но…

Но что наше слово против его?

— Надеюсь, все образуется.

Хотя… зачем мы ему? Две обузы? Вольному, молодому, богатому, вечному…

Два ярма на шею?

Разве бы вы согласились?

— А если бы я усыновила тебя?

— Правда?

— Ты бы хотел?

— Мне еще сложно думать на эту тему. Но, думаю, да… Хотя, зачем я тебе?

— Хочешь, я поговорю на эту тему с соцработниками?

— Если ты этого хочешь…

— Хочу.

— Давай…

Утро второго дня. Утро вопрос и пререканий.

Не понимаю, никак не понимаю, почему они так отреагировали на мое просьбу?

Калека…. без нормально работы, высокой зарплаты, отдельной квартиры или дома.

Хотя, наверно, я просто заигралась в романтика. А лишать ребенка всех этих привилегий не имею права. Да и кто сказал, что они будут хуже относиться к нему, чем я?

Не знаю…

Мечты мечтами, а жизнь жизнью.

Хотя еще раз попытаться никто не запрещает, ведь так?

Неспешно выкатилась из лифта и направилась в свою палату.

Скоро придут мои родители, и я искренне надеюсь на их поддержку. Моральную. Моральную! Денежной обузой я не позволю ему быть. Нет, сама справлюсь. Спасибо…

— МАРИЯ! — окликнул меня знакомый голос.

Испуганно обернулась.

— Луи?

Среди белого дня?

Торопливо подскочил ближе.

— Что ты творишь?

— Что? — не могла я поверить своим ушам. Глупые попытки сообразить. — Что не так?

— Какого ты звонила в соццентр насчет Мигеля?

Поморщился. Поморщился, но не от злости. От боли?

Капельки пота на лбу, мутные глазки. Бледные, сухие губки…

— Тебе плохо?

— Нет, — резко отрезал.

Присел рядом на корточки. Снизил тон, переходя на шепот.

— Зачем ты им звонила?

Тяжело сглотнула.

— А почему я не могу его усыновить?

— Я подыскал мальчику добрых, заботливых родителей. Обеспечу отличное будущее. У него будет все отменно. Я всегда смогу за ним следить и опекать, пусть даже сохраняя этот факт в глубочайшей тайне.

— Я тоже смогу…

— Зачем? Зачем это тебе? У тебя своя семья будет… — едва слышно добавил, — муж, дети…

Нервно хмыкнула. Дернула колесо, желая отъехать назад… уйти.

Удержал.

— Не психуй. Я, просто, мыслю трезво. Мария. Трезво!

— Это — не трезвость, а полный бред!

Немного помолчал. Тяжелый вдох.

— Думай, как хочешь, но больше не вмешивайся и не баламуть Мигеля. Прошу…

Резко встал и направился к лифту.

Даже прощального косого…

Не сдержалась от смеха…

В последний момент, впрыгивая в кабину, все же повернулся и игриво подмигнул.

— Э,э, э… — вдруг послышалось где-то сбоку.

Лили…

— Это Матуа был? Или мне показалось?

— Матуа.

— Ублюдок. Чего он приперся? Мальчик только стал в себя приходить. Словно игрушка: хочу прихожу — хочу нет.

— Он просто не мог…

— А ты откуда знаешь?

— Сказал…

— Хм, не знаю, не знаю…

Ох, почему, почему? То ли чтобы окончательно додушить Луи, то ли, просто, чтобы еще раз его увидеть, я явилась к Мигелю в палату.

— Мария?

— Луи…

— Так, стоп, барышня. Если Вы пришли меня убеждать в том, чтобы я поменял, пересмотрел свое решение, то и не надейтесь. Не пытайтесь, это всегда глухой номер. Я еще в здравом смысле. И принимать решения могу сам.

— Матуа, по-твоему, я не смогу быть ему достойным опекуном? Не смогу воспитать? — тут же бросилась в атаку.

— Я тоже хочу к ней, — едва слышно пробормотал Мигель.

— Я считаю, что ты, Мария, будешь отличной матерью. Но не в этом случае… Нет. И еще раз НЕТ. Эмоции эмоциями, а принимать важные решения следует согласно предписаниям холодной логики и трезвого рассудка.

— Ты не прав.

— До сего дня я отличался тем, что был всегда прав в своих решениях.

— Ну, ну. А вчера напиться и прийти ко мне в таком состоянии — это тоже правильное решение?

— Девочка моя, не смешивай всё до кучи, — нервно фыркнул и прошелся к двери.

Злобно ухватился за ручку. Замер на мгновение.

— Решение принято. И до тех пор, пока я отвечаю за вас обоих, вы будете слушать меня.

Короткое движение — и двери захлопнулись за ним, скрыв от наших взоров черствого, бездушного судью…

Вот напыщенный павлин! Ишь, как заговорил! Всезнающий оракул, который никогда не ошибаться.

Лихорадочно задергалась в своем кресле, выкатившись из палаты, спеша за этим умником.

Гавнюк!

Но в коридоре и след простыл.

У лифта тоже пусто.

Нервно стукнула кулаком по кнопке.

Нет, я такого не понимаю. Сколько бы ему не было лет, каким существом не являлся, какие посты, чины не занимал, быть настолько самоуверенным и жестким — просто глупо! Глупее, чем сопли пускать в свой стакан! Простите за сравнение. Я, просто, в шоке.

Гневно дернула колеса, проскакивая края кабины лифта, дырки в шахту.

Едва не перевернулась, мать его за ногу, это глупое кресло!

Силой вдавила кнопку первого этажа. Авось, еще догоню! Авось, попытаюсь еще слово вставить…